Позже Дмитрий узнал, что он уехал из Орды не раньше, чем Михаилу Тверскому монголами было отправлено письмо такого содержания: «Мы дали тебе великое княжество и предложили войско, чтобы ты сел князем. Ты отказался и от нашей власти, и от наших воинов, решив справиться своими силами. Больше не проси у нас помощи и сиди там при поддержке того, кого захочешь».

Так что Дмитрий возвратился в Москву с хорошими результатами и с почетом, укрепив свое положение и во всех вопросах посрамив своих врагов. Он немедленно начал восстанавливать целостность московских владений, разрушенную в его отсутствие Михаилом, который занял несколько приграничных городов Московского княжества, а другие города разграбил. После своего воцарения в Новгороде Михаил заменил людей Дмитрия своими собственными людьми, и Новгород дал ему письменную клятву. Когда Дмитрий приехал из Орды с новой жалованной грамотой и с почетом, Новгород немедленно порвал с Михаилом и присоединился к Москве.

На следующий, 1372 год война стала уже более вероятна, особенно потому, что на стороне Михаила была Рязань. Было ясно, что Тверь и Рязань заключили против Москвы союз, более беспощадный, чем когда-либо, а также против Новгорода, который теперь помогал Москве. Ольгерд, выдавший свою дочь замуж за двоюродного брата Дмитрия – Владимира, какое-то время воздерживался от военных действий. Но даже с самого начала эта его сдержанность была похожа на насмешку, потому что он отправил к Михаилу несколько князей с подкреплением: князя города Полоцка Андрея Друцкого, одного из своих сыновей, своего брата Кейстута и его сына Витовта, которые привели с собой много литовцев и поляков. Москве снова пришлось вступить в схватку не столько с Тверью, сколько с Ольгердом.

Война с Рязанью закончилась в одном сокрушительном сражении. Дерзкий Олег Рязанский проявлял враждебность к Москве во время правления отца Дмитрия и претендовал если не на все земли, присоединенные к Коломне, то по крайней мере на те, которые включали Лопасню. Когда Ольгерд вторгся в московские земли во второй раз, рязанские войска помогли Дмитрию. Однако тогда ими командовал князь Пронска, а эти князья сами оборонялись от рязанского князя из-за своей дружбы с Москвой. Теперь Олег потребовал себе Лопасню в качестве цены за свою помощь в борьбе с Ольгердом, что вызвало разрыв между ним и Дмитрием. Дмитрий ответил, что войска Олега не защищали Москву, а лишь стояли на границе своих собственных земель, что Ольгерд сжег и разрушил Москву. Но чтобы Олег не мог пожаловаться хану, Дмитрий сказал, что обсудит с ним вопрос о границах. Олег захотел чего-то более реального, чем обещания, и захватил Лопасню крепкой рукой и удерживал ее – оккупировал регион, который ему был нужен.

Ненависть между людьми, подвластными Дмитрию и Олегу, уходила корнями во времена Всеволода Большое Гнездо, когда Москва была не чем иным, как деревней Кучково, а рязанцы ворвались через Лопасню и жестоко разграбили ее. Но Москва сильно разрослась с тех времен. Она стала главным городом, называла своего правителя великим князем всея Руси, а ее жители считали рязанцев «опасными, самонадеянными, грубыми недоумками».

У Дмитрия был воевода-ветеран – человек, обладавший редкими способностями и долгой практикой, полководец, испытанный во многих войнах, прекрасно знавший все военные хитрости и значение каждого шага, сделанного врагом. Кроме того, он был главным доверенным лицом Дмитрия, его зятем – мужем его сестры Анны. Люди обычно называли его князем Волынским, прибавляя прозвище Боброк. Этот Боброк-Волынский и должен был теперь усмирить Олега Рязанского.

Олег, собрав войско, выступил на Москву. Сражение было жестоким – одним из самых знаменитых сражений той эпохи. Название поля – Скорнищево, – на котором оно происходило, стало широко известным. Олег бился упорно, но, несмотря на его бесстрашие и храбрость, ему пришлось бежать с несколькими спутниками. Боброк взял Рязань и посадил в ней Владимира Пронского.

Теперь Михаил Тверской начал тревожить нападениями московские владения. На Пасхальной неделе его союзники неожиданно напали на Переяславль, разграбили его и сожгли, не оставив после себя ничего, кроме крепости. Затем они захватили все соседние поселения. Кейстут нанес этот удар так внезапно, что захватил врасплох людей, работавших на полях, и людей, шедших по дороге на рынок или еще куда-то, но он не смог взять крепость. Тверской князь, напавший на Дмитров, разграбил его и увел множество людей. Затем союзники сожгли Кашин и разрушили его. Кашинский князь поспешил в Москву. Союзники разошлись по домам, но тверской князь, дойдя до Торжка, захватил город и оставил в нем своих чиновников. Теперь пришла весть о том, что приближается Ольгерд, и было объявлено место, где Дмитрий должен сразиться с ним.

Тем временем Дмитрий послал людей в Торжок, и из Новгорода прибыли бояре и другой люд. Они выдворили тверских чиновников, а тех, кто не успел скрыться, взяли в плен. Они остановили тверских купцов и захватили их товары. Весть о том, что Торжок перешел к Дмитрию и на его стороне Новгород, разгневала Михаила. Он со всем своим войском поспешил в Торжок – в этот «довесок к Твери», как он его называл. «Выдайте тех, кто захватил моих людей и ограбил их. Верните моих помощников. Больше я ничего не прошу» – таково было требование Михаила, и он ждал с зари до полудня.

В то время в Торжке находились новгородцы – прославленные воины; и среди них был Александр Абакумович, известный своими грабежами кораблей на Волге и в других местах, но особенно прославившийся подвигом, который казался чудом, выходившим за рамки возможностей человека, – смелым и отчаянным путешествием по реке Оби через всю Сибирь. С ним были другие смельчаки и «новгородские сухопутные пираты». Эти люди ни за что не сдались бы тверскому князю. Они подняли крик, призывая к сопротивлению, и, собрав свое войско, выступили против него.

Абакумович пал в самом начале сражения, которое было беспощадным. Михаил вышел в нем победителем. Некоторые бежали с поля боя, чтобы спастись, другие поспешили назад, в цитадель. Воины Михаила подожгли город с наветренной стороны. В тот день ветер был очень сильный, и пламя пожрало все. Разрушение было полным. Некоторые люди, пытавшиеся спасти свое имущество, сгорели в своих домах или дворах; другие укрылись в церкви Христа Спасителя и задохнулись от дыма или выбегали из огня и города и были схвачены врагом; еще больше людей утонули в реке во время бегства. Воины Михаила неистовствовали. Они срывали одежды с женщин и девушек, и некоторые из них от стыда утопились. Они срывали одежды с монахов и монахинь и делали то, что не пришло бы в голову делать язычникам. Торжок еще ни разу так сильно не страдал даже от монголов.

Неожиданное выступление московского войска и союзников Москвы в сторону Калуги оповестило всех о том, что идет Ольгерд. На этот раз были приняты все меры к тому, чтобы помешать его приближению к столице. Менее чем через две недели после разрушения Торжка тверской князь был в Любутске, куда торопился Ольгерд и где чуть позже соединились два войска. Олегу Рязанскому тоже было дано указание идти туда. В это же место шло и московское войско.

Двенадцатого июня произошло страшное сражение, и Ольгерд впервые был сильно разбит в этих землях. Он отступил – или, скорее, бежал, – но Дмитрий преследовал его по пятам. Ольгерд остановился в местечке, изрезанном оврагами, и укрепил свои позиции на высотах, хорошо защищенных крутыми скалистыми обрывами. Дмитрий остановился прямо напротив и окопался там. Два войска стояли лицом к лицу и оставались в таком положении много дней, следя друг за другом. Между ними пролегал лишь заросший лесом овраг с крутыми склонами.