Я начал опять писать стихи (как Хомутов). Перестройка кончилась, я надеюсь.

Заодно посылаю работу Игошева – портрет Хачатуряна.

Пиши, как жизнь. Привет семейству и надежным друзьям из депутатов. Получили ли бандероль с выпрямленной стеной?

До свидания.

В. Белов.

На конверте стоит дата отправки письма из Вологды – 18 ноября 2005 года. Отдельной бандеролью Белов вернул копии чертежей реставратора Рыбникова.

Мой интерес к художнику Владимиру Игошеву подогрел сам Белов. Во-первых, тот, безусловно, портретист редкого дарования, мастер с большой буквы. В своих работах он изображал людей в разных ракурсах, и при этом в них чувствовалось внутреннее психологическое состояние и прямая ориентация на личность. Смотрю на только что присланный портрет Арама Хачатуряна и в очередной раз поражаюсь художественными тайнами, коими обладал Игошев – пластическими, колористическими, композиционными. Не будь их, и портрет Хачатуряна выглядел бы заурядным. А так от него глаз не оторвать. И виден энергичный характер героя, его приятное сходство с оригиналом.

Во-вторых, Белов написал о художнике так оригинально, душевно, что захотелось о нем узнать побольше. И главное, понять, чем дорог он самому писателю.

Опять же в семитомном собрании сочинений по непонятным причинам не вошла та «добавка о наследственности», о которой упомянул Василий Иванович. А в ней я нашел много неожиданных мыслей и деталей. Кажется, эти добавочные листы к большому очерку о художнике нигде не печатались. Не зря и сам Белов напомнил мне о том, что не «знает, где чего лежит»… Может, он был напечатан в журнале «Север»? Но я пролистал на скорую руку подписку за те годы и не обнаружил очерка. Хотя Белов упоминает в письме, что одна его страница все же «пригодилась». В альбоме Игошева, изданном в Италии, этого текста также нет.

Предаю его гласности:

«Однажды я задал сам себе очень опасный вопрос: передается ли талант по наследству? Поскольку вопрос прозвучал, то надо и отвечать, хотя желание ответить от меня сейчас улетучивается… Но попробую ответить. Почему расхотелось отвечать, почему вопрос назван опасным?

Видите, дорогой читатель, сколько всяких сразу появилось «почему». Одно это, то есть обилие новых вопросов, меня пугает. Потому и называю таким опасным заданный себе вопрос. Вернее, и желание ответить исчезло по этой причине. Вначале я даже и не предполагал, что, отвечая, сразу возникнут иные, новые вопросы. Увы, вот так и всегда бывает.

Придется отвечать с солдатской прямотой и, может быть, с такой же резкостью.

Мне кажется, талант по наследству не передается. Но бывают, видимо, исключения из этого правила. Какие?

Тут и начинаются новые, каверзные вопросы…

Каковы эти исключения и почему они появились, неужели нельзя сказать открыто и прямо, откуда новые тайны и т. д.? Как много возникает опасностей? Чтобы ответить честно, надо знать точно, есть ли у тебя дети, талантлив ли ты сам и зачем отвечать на подобный вопрос. О, господи! Задаешься вопросом и сам не рад.

Мне кажется, что талант по наследству не переходит, по наследству может переходить только ум. И то при многих условиях. При каких условиях… При каких условиях? Ну, хотя бы при материальной обеспеченности, при образованности, при отсутствии физических болезней, при… при… при… Конца нет этих «при». Разумеется, каждой родительской паре думается, что их чадо не глупее соседских деток, что их дочь или сын не дураки и во многом даже сообразительнее соседских деток. Во многих случаях родителям даже кажется, что их дети талантливы, но это бывает лишь в том случае, когда родители ошибаются, принимая за талант обычный ум.

Уф, кажется, с большим трудом, но я все же ответил на свой опасный вопрос! Не будем раздражать слишком щепетильных родителей, особенно мамаш, бабушек и прабабушек.

…Но я утверждаю, что дочь В.А. Игошева Наталья Игошева действительно талантливая художница. Достаточно взглянуть на ее акварели».

К сожалению, мне не довелось увидеть акварели дочери художника. Да и встретиться с ней не довелось. Единственное, что мне стало известно от Анатолия Заболоцкого после смерти Игошева, то, что она распродала в Америку многие картины отца. Русский зритель лишился возможности лицезреть великие портреты великих людей, а еще чудесные русские пейзажи. Хотя Белов на мое это ворчание добавил бы, что народ и не заметил потери этих потрясающих произведений искусства.

Письмо девяносто шестое

Дорогой Толя!

Срочно сообщи мне почтовый адрес Терентия Семеновича Мальцева, или, на худой конец, телефон Арцибашева. В. Белов.

На конверте дата отправки письма из Вологды – 22 ноября 2005 года.

Белов запамятовал, что народный академик и землепашец Терентий Мальцев давно умер. С печалью отправил ему эту новость. Заодно послал статью из газеты «Советская Россия», где журналисты выпытывали секреты общения Мальцева с землей, и обращались к нему за советами.

На один из секретов я попросил Василия Ивановича обратить особое внимание. Журналист пишет:

«От него узнали: не нужно и даже вредно оборачивать верхний, самый плодородный слой почвы. Вопреки утвердившемуся мнению, отвальная вспашка сама по себе не решает проблемы уничтожения сорняков. Нужна целая система мер. Для зерновых колосовых культур в большинстве случаев требуется глубокое рыхление почвы. Многое почерпнули тогда из книги американского фермера Э. Фолкнера «Безумие пахаря», изданной у нас небольшим тиражом по настоянию Терентия Семеновича Мальцева. Нынче дружные всходы озимых в своем хозяйстве получаем даже в условиях осенней засухи. Посевы пшеницы противостоят пыльным бурям, морозам и бесснежным зимам. И урожаи с прежними не сравнить».

Белов прочел статью и тотчас позвонил.

– У тебя книга Фолкнера «Безумие пахаря» есть? – спросил он.

– Нет, – ответил я.

Из трубки продолжал доноситься ровный, ласково-добро-желательный басок:

– А ты ее читал?

– Хотелось бы прочитать, но пока не видел эту книгу…

– Вот и я не читал, – вздохнул Белов. – Если брошенная земля родит от силы пять-семь центнеров хлеба, то земля, с которой снят верхний плодородный слой и глубоко запахан, дает не на много больше. Я поддерживаю Мальцева… А тебе нужно книжку Фолкнера переиздать.

Телефон писателя Александра Арцибашева, с кем я был хорошо знаком, я тотчас в разговоре сообщил Белову. Он поблагодарил, сказал, что пишет статью, и ему нужно посоветоваться по одному вопросу со знающими крестьянскую современную жизнь.

Арцибашев рано ушел из жизни. Но оставил в наследство будущим поколениям, тем, кто озаботится возрождением русской деревни и национального уклада в ней, большое количество умных книг. Среди них – «Посвяти земле жизнь», «Прости, отец», «Дождаться яблонего цвета», «Крестьянский корень», «В той неброской