Было уже около девяти часов вечера, когда настало время для карточных игр и сигар. Джек взял Мэл за руку и предложил:

– Пойдем отсюда. Ты, наверное, устала.

– Хм, – сказала она, прижавшись к нему, – я не обижусь, если ты захочешь остаться и повеселиться вместе со своими друзьями.

– Парни, наверное, останутся еще на денек-другой. Раз уж им пришлось проделать весь этот путь, они захотят порыбачить и разнести мой бар в щепки. Знатная будет рыбалка. – Он обнял Мэл и вывел ее из-за барной стойки. – Ребенку нужно дать возможность хорошенько выспаться.

– Отцу ребенка нужно принять хороший душ, – парировала она, наморщив нос.

Пока Джек принимал душ, Мэл надела одну из своих рубашек – ее любимый мягкий шамбре. Она свернулась на диване калачиком с одним из журналов Джека на коленях и рассеянно листала страницы. Вскоре стало понятно, что ей нужно найти что-нибудь получше, чем «Филд энд Стрим»[56].

Из бара доносились взрывы смеха и хриплые голоса; она ощущала запах сигар, но это лишь заставило ее улыбнуться. Это были хорошие люди, которые со всех ног мчались на помощь, если выяснялось, что их другу угрожает опасность. Боевые друзья Джека, жители города – они хорошо понимали, что значит быть соседями.

Раньше в Лос-Анджелесе она была знакома лишь с теми соседями, которые жили рядом с ее домом. Из-за того, что Марк надолго пропадал на работе, они общались не так часто, как ей хотелось бы. Да и атмосфера в больших городах гораздо менее дружелюбная. Все сосредоточены на работе, зарабатывании денег и бесконечном шопинге. Мэл сама этим грешила. А здесь, если не брать в расчет необходимый ей для работы «Хаммер», который был не менее важен для города, чем ее профессиональные навыки, за полгода она почти ничего не купила. Мэл похлопала себя по слегка округлившемуся животу – скоро придется покупать новую одежду, поскольку старые джинсы на ней уже не застегивались. Когда она сейчас об этом думала, то без малейшего фанатизма в отношении каких-то модных брендов. Это заставило ее улыбнуться. В последнее время она себя совсем не узнавала. В ней ничего не осталось от той женщины, которая чуть было не слетела в обрыв шесть месяцев назад.

Джек вышел из душа, обернув одно полотенце вокруг бедер, а другим вытирая свои короткие волосы. Отбросив второе полотенце в сторону, он подошел к своей кровати, приподнял одеяло и приглашающе махнул ей головой. Мэл отложила журнал в сторону и подошла к нему. Скользнув внутрь, она еще раз уточнила:

– Ты точно уверен, что не хочешь играть в покер, воняя на весь бар табаком? Они все равно не дадут нам уснуть всю ночь.

Джек уронил на пол оставшееся полотенце и занырнул к ней под одеяло.

– Ты шутишь, да? – Он притянул ее к себе, и Мэл радостно к нему прижалась.

– Я не рассказывала тебе, как мне нравится спать, когда ты лежишь рядом? – спросила она. – Ты очень хорошо ведешь себя во сне. Не храпишь. Правда, мне кажется, что ты слишком рано просыпаешься.

– Я люблю вставать пораньше.

– Я уже не могу влезть в свои джинсы, – пожаловалась Мэл. Она приподнялась и, опершись локтями ему на грудь, произнесла:

– Стоит тебе только позвонить своим друзьям, как они сразу приезжают. Удивительно.

– Я позвонил только одному из них, Майку из Лос-Анджелеса, а он связался с остальными. Вот такие у меня друзья. А если кто-нибудь из них позвонит мне, я тоже помчусь на помощь. – Он улыбнулся. – Вообще-то, я не ожидал, что соберется столько людей. Это много говорит о том, как к тебе тут относятся.

– Но вы ведь не обнаружили ничего особо страшного.

– Меня устраивает полученный результат. Я не хотел рисковать, как никто другой. То же самое могло случиться в любой другой чрезвычайной ситуации – например, в случае нападения медведя, или лесного пожара, либо кто-то мог заблудиться в лесу. Людям свойственно объединяться и решать проблему сообща, если это им под силу. А что еще остается делать в таких случаях?

Она лениво играла с завитками влажных волос на его груди.

– Когда смотришь опасности в лицо, может открыться такое… Ты представляешь, насколько это может быть пугающее зрелище? Наверное, стоит спрятать все поглубже в дальний ящик, а то аж мурашки по коже.

– Я хочу тебе кое в чем признаться, – сказал он. – Я просил твою сестру рассказать о твоем муже. О Марке.

– Ты ее расспрашивал?

– Да. Насколько я понял, он был очень хорошим человеком. Умным и добрым. Он сделал для людей много хорошего, и хорошо к тебе относился. Я очень его уважаю.

– Она мне об этом не сообщала.

– Я все пытался придумать, как бы тебе об этом сказать. Может быть, я все испорчу, но ты должна выслушать. Пару недель назад я позволил тебе плакать в одиночестве, поскольку был зол. Я застал тебя во время разговора с фотографией покойного мужа и испугался. Причем я испугался умершего человека, что выставляет меня настоящим трусом. – Он нежно коснулся ее волос. – Я больше никогда не сделаю ничего подобного, Мэл. Я понимаю, почему ты его любишь, почему ты всегда…

– Джек…

– Нет, дослушай меня, пожалуйста. Я знаю, ты не хотела, чтобы твоя жизнь настолько изменилась, и ты никак не могла контролировать этот процесс. Так же, как ты не можешь контролировать собственные чувства. Тебе не нужно притворяться, что ты перестала о нем думать и не скучаешь больше. И если в будущем будут случаться моменты, когда тебе станет грустно и захочется, чтобы Марк снова появился в твоей жизни, будь честна со мной. Не надо притворяться, будто у тебя месячные. – Он улыбнулся. – К тому же мы оба знаем, что у тебя больше нет месячных.

– Джек, о чем ты говоришь?

– Я хочу только одного. Если я спокойно принимаю тот факт, что он навсегда останется важной частью твоей жизни, можешь ли ты постараться не сожалеть о том, что мы зачали этого ребенка? Потому что, должен признаться, я никогда еще не ощущал в себе такой готовности. Я приложу все усилия, чтобы не ревновать тебя к нему. Я понимаю, что первым твоим мужем был другой мужчина, но зато я стану следующим. Мне этого достаточно, и я сожалею, что твой первый муж погиб. Я сочувствую твоей потере, Мэл.

– Зачем ты все это говоришь? Это такая ерунда.

– Я слышал это своими ушами, – покачал головой Джек. – Как ты говорила, обращаясь к фото, что сожалеешь о беременности, что это произошло случайно, и обещала не забывать его.

Мэл недоверчиво посмотрел на него.

– Я думала, тебе больно из-за того, что ты услышал. Но на самом деле ты страдаешь из-за того, что не услышал!

– Хм?

– Джек, мне не жаль, что я забеременела. Я в восторге! Я сильно разволновалась, потому что поняла, что люблю тебя больше, чем мне казалось. Возможно, я никого в своей жизни так не любила. На какое-то короткое, безумное мгновение мне показалось, что я предала память Марка. Как будто изменила или что-то вроде того. Это правда – я не хотела, чтобы так вышло, но что случилось, то случилось. Я знаю, что сопротивлялась, но ты проложил дорогу к моему сердцу. Я пообещала Марку, что не забуду его. И я сдержу слово, потому что ты прав, он был хорошим человеком. И я тоже уважаю его память.