Андрей начал расстегивать браслет. Дикарь остановил его.

– Не надо, мне достаточно быть поблизости.

– Собеседник вышел из чата. Доступные опции: завершить сессию / перейти в фоновый режим.

Фоновый режим, знать бы еще… Андрей не успел закончить мысль, как голос в его голове бодро объявил:

– Фоновый режим активирован.

Андрей про себя нецензурно выругался, однако на его лице впервые за долгое время засияла улыбка. Ничего, прорвемся.

Макхэкв начал медленно покачиваться на месте. Его губы еле заметно шевелились. Андрей прислушался. Через некоторое время он понял, что дикарь вновь и вновь повторяет одну и ту же мантру.

– Ксермету вэдэне ню, кэджаде гар нэнь, атэгыб вэнз, кэкэтэмау сэмен бэкуль, – повторял дикарь нараспев опять и опять.

– Ксермет, иди ко мне, я вместе с Джадом, недалеко от реки, к северу от города, – раздалось у Андрея в голове.

Так вот он какой, фоновый режим. Андрей крепко сжал капсулу Полиглота-5000, во что бы то ни стало вознамерившись ни за что обратно ее не отдавать.

Странное действо продолжалось, по ощущениям Андрея, как минимум несколько часов. Закончилось оно так же неожиданно, как и началось: дикарь вдруг открыл глаза и уставился на Андрея. Он нахмурил густые брови, отчего его и без того морщинистое лицо стало похоже на старую засохшую сливу, бог весть сколько времени пролежавшую на дальней полке холодильника.

– Я почти уверен, что уже завтра он будет здесь, – сказал наконец Макхэкв. – Тогда обо всем и поговорим, не надо сейчас привлекать лишнего внимания, – добавил он, заметив, что Джад готовится к ночному посту недалеко от их пещеры.

Сказано это было тоном, не предполагающим вопросов и возражений. Андрей закрыл глаза и попытался устроиться поудобнее. В эту ночь он долго еще не мог заснуть. Его грудь горела ощущением неописуемого восторга, словно у маленького ребенка накануне дня рождения. Завтра все прояснится. Завтра все будет лучше.

Кроны деревьев медленно шумели последними желтыми листьями, которые упорно цеплялись за посеревшие ветки, и их тихое журчание сливалось со звуками реки. До вечера было еще далеко, но постепенно удлиняющиеся тени уверенно бежали впереди приближающихся сумерек. Тишина в лагере нарушалась лишь далекими грустными криками кукушки, громче которых были только напряженные мысли людей, собравшихся вокруг тлеющих остатков костра.

Ксермет и Джад бросали друг на друга смущенные взгляды. Они были похожи на подростков, которые провели все свое последнее лето вместе, бесцельно гуляя друг с другом по улицам невидимого города, но все равно боятся признаться друг другу в любви из страха быть отвергнутыми. Они были бесконечно рады видеть друг друга, и энергия этой встречи воскресила в их сердцах мир детства, в котором не было безумных и тархонтов, а Арар был просто руиной на потрепанных страницах древних книг.

Когда Ксермет и Азиз нашли их лагерь несколько часов назад, Макхэкв был для Джада зловещим наездником, который одному только Алатфару известно каким образом узнал имя его лучшего друга и рассказывал до неправдоподобия правдивые истории их совместных похождений. Одного слова Ксермета оказалось достаточно, чтобы сомнений в честности намерений этого странного кочевника у него не осталось.

Мигело и Ралло убеждать пришлось дольше. Хоть они и знали Ксермета по легиону, его мнение было для них не столь безоговорочным. Но, как заметил Макхэкв, они были напуганы, хотя и стыдились сами себе в этом признаться. Они не очень представляли, что им делать дальше, и были рады, что кто-то готов взять на себя ответственность за дальнейшие действия.

Парес сидел, устремив взгляд в землю с видом обиженного достоинства, однако в глубине души даже он испытывал облегчение от того, что в лице врагов они обрели новых союзников.

Кукушка упорно продолжала сообщать всему лесу о своем присутствии. После долгих колебаний Андрей наконец решился мысленно спросить ее про оставшиеся ему годы. Но только он успел мысленно задать свой вопрос, как она внезапно замолчала. Андрей прислушался, однако лес ответил ему лишь новой волной шуршащей листвы. Просто замечательно. Даже птицы в этом мире против него.

Тем не менее Андрей не жаловался. Впереди его ждала перспектива нормально провести ночь без необходимости упираться головой в решетку. Кроме этого, Макхэкв не только не попытался забрать у него Полиглот-5000, но даже более подробно объяснил, как им пользоваться.

Теперь Андрей по крайней мере понимал все сказанное вокруг. Сам он, к сожалению, общаться мог только с Макхэквом. Однако не потому что это было технически невозможно: Полиглот-5000, оказывается, поддерживал даже режим конференции, позволяя одновременное подключение нескольких десятков собеседников.

Проблема была не в количестве собеседников, а в их качестве, точнее, в их уровне мировосприятия. Слово «технология» в этом мире заканчивалось в мастерской кузнеца или ремесленника, а все, что выходило за ее пределы, подпадало уже под определение «магия», причем обычно черная.

Макхэкву удавалось кое-как держаться где-то на границе этих двух понятий, пользуясь своим статусом шамана. Остальные народы, непременно считающие себя более развитыми, кочевников презирали и одновременно побаивались. Однако магия в руках этих язычников казалась им намного более естественной и гораздо менее зловещей, нежели в руках отклонившихся от истинного пути Алатфара дебтеры.

В общем и целом Макхэкв тактично намекнул Андрею, что не стоит испытывать судьбу и пытаться объяснить еще кому-то из присутствующих принцип действия беспроводных нейронных сетей, лежащих в основе работы Полиглота-5000. Версия же о том, что в капсуле переводчика был заключен дух предка Макхэква, который теперь нашептывал Андрею на ухо смысл сказанных слов, всем пришлась по вкусу и не вызвала ни одного уточняющего вопроса.

Кукушка после долгой паузы вдруг вновь издала протяжный крик. Андрей встрепенулся и тут же задумался, допустимо ли будет приписать ее запоздалый отклик к своему жизненному счету. Решив, что подобное действие скорее правомерно, чем нет, он опять воспрянул духом. Где-то в районе сорокового кукуканья Андрей сбился со счета и, решив, что в его текущем положении сорок – это уже более чем хороший результат, вновь углубился в свои мысли.

Он многое услышал за сегодняшний день, что более или менее объясняло происшедшее с ним в последнее время. Тем не менее Макхэкв пообещал Андрею, что сегодня вечером он расскажет ему более полную и точную версию событий, без религиозно-магической составляющей. Андрей с нетерпением ждал этого разговора, пока что без особого успеха пытаясь отделить зерна от плевел в истории, предназначенной для его средневековых товарищей.

Насколько Андрей понял из сегодняшних обсуждений, местные аборигены верили в то, что некое божество по имени Алатфар сотворило девять миров и соединило их проходом, по которому люди могли когда-то свободно перемещаться. В нижних мирах, как водится, обитали демоны, а в самом верхнем кто-то вроде ангелов. Оригинальным в этой картине мира было то, что Алатфар передал свое учение не всем, а только этим ангелам, предварительно наказав им нести его в остальные миры.