Япония столкнулась с меньшими трудностями в отношении тихоокеанских островов. Япония получила от Лиги Наций мандаты на управление Маршалловыми, Каролинскими и Марианскими островами в качестве опекуна их коренных народов. Эти острова не должны были иметь укрепления и подлежали инспекции со стороны Лиги Наций. Третья цель Японии заключалась в признании незаконными «законодательных или фактических различий по причине расовой или национальной принадлежности». Эта резолюция, признававшая расовое равенство, полностью поддержанная Китаем, не прошла из-за противодействия британских доминионов.[377] Однако успехи Токио явно перевешивали единственную неудачу. 30 октября 1919 г. император приложил свою печать к Версальскому договору.

Потеря Китаем Шаньдуна вызвала огромные демонстрации 4 мая, которые смели правительство Аньфу и заставили некоторых его членов эмигрировать. Восстание возглавили студенты, которые стали более «политически сознательными», чем когда-либо в истории страны.[378] Оно достигло своего пика 7 сентября, в День национального унижения — в годовщину «Боксерского протокола». Китай никогда не ратифицировал Версальский договор, хотя он подписал отдельный мирный договор с Германией в 1921 г. Участвуя в Трианонском договоре с Австрией, Китай получил место в Лиге Наций (Трианонский мирный договор был заключен между странами-победительницами в Первой мировой войне и потерпевшей поражение Венгрией в составе Австро-Венгерской империи. Подписан 4 июня 1920 г. в Большом Трианонском дворце Версаля. — Пер.).

Между Внешней Монголией, государством, управляемым живыми Буддами, и светской Китайской Республикой установились слабые связи. Ее независимость была признана в 1913 г. Китаем и Россией, хотя через два года по Кяхтинскому договору китайцы смогли получить номинальный суверенитет над Монголией. В 1918 г. правительство Аньфу, стремясь восстановить престиж, потерянный в Шаньдуне, послало в Ургу войска численностью в четыре тысячи человек, которые свергли монгольских правителей.

Плохое обращение оккупационных войск с местным населением усилило традиционную ненависть монголов к Китаю. В августе 1920 г. белогвардейский генерал Унгерн-Штернберг, отступая из Сибири, легко вытеснил войска Аньфу. Унгерн, мистик-фанатик, происходивший из тевтонских рыцарей, мечтал о создании центральноазиатской империи, простиравшейся до Урала, которую он бы возглавил в роли Чингисхана.[379] В 1921 г. он был разбит красными и расстрелян. Утверждая, что степи за границей стали базой белогвардейцев, большевики объявили об установлении постоянного протектората над Внешней Монголией.

После краха империи в России Приморье и Приамурье казались японцам удобным плацдармом для континентальной экспансии. Спустя всего месяц после Октябрьской революции 1917 г. они выразили намерение «сохранить порядок» в Сибири. Через несколько недель японские, английские, французские и американские войска заняли Владивосток.

Во время Первой мировой войны многие чехословацкие части австро-венгерской армии сдались русским. Оказавшись в затруднительном положении в лагерях для военнопленных после подписания мира в Брест-Литовске, они не решались вернуться на родину, но и не могли терпеть большевистскую власть. Единственный путь бегства проходил в восточном направлении через Азию. К лету 1918 г. их авангард прибыл во Владивосток, и 100 тысяч других чехов растянулись на огромном расстоянии в азиатской России.

Американские экспедиционные силы, насчитывавшие около 7500 человек, и меньшие по численности английские и французские контингенты прибыли в Сибирь для обеспечения безопасности их эвакуации. Японские войска присоединились к ним, причем масштаб их присутствия был отнюдь не символическим. Войска западных стран не получили приказа бороться с большевизмом. В действительности американский главнокомандующий генерал Уильям С. Грейвс считал своей миссией предотвращение захвата Приморья Японией.[380] Передвижения японских сил имели слабое отношение к эвакуации чехов. Императорский флот оккупировал Николаевск в 800 милях (1287 км) к северу от Владивостока и Северный Сахалин. Канонерки обстреливали русские деревни, расположенные далеко вверх по Амуру. Когда военные силы численностью в 72 тысячи человек проникли в глубь России до озера Байкал, стало очевидным, что аннексия обширных территорий на континенте была более привлекательной, чем захват Шаньдуна. Среди белогвардейских группировок японцы поддерживали менее заметные фигуры — Семенова и Калмыкова, которые казались более склонными к сотрудничеству с ними. Делая это, они обрекали на поражение Колчака, единственного лидера Белого движения, способного победить большевиков.

Когда чехи благополучно сели на корабли, западные войска и половина японских покинули Россию в начале 1920 г. Гражданское правительство Токио хотело закончить дорогостоящую авантюру. Однако Генеральный штаб наметил большую область к востоку от Иркутска как территорию, которая должна быть завоевана Японией. Не проконсультировавшись с министерством иностранных дел, военный министр Танака Гиити послал подкрепление для поддержания «политической стабильности» на континенте.

После смерти Колчака правое партизанское правительство (так в тексте. — Пер.) в Чите претендовало на управление Трансбайкальским регионом, назвав его Дальневосточной республикой (ДВР). Эта республика провозгласила себя демократической и независимой от Москвы. Она получила некоторую поддержку в США, пообещав предоставить богатые концессии. Она была достаточно хорошо воспринята в Токио, который пригласил ее на конференцию в Дайрене в августе 1921 г. (эта конференция представителей ДРВ и Японии проходила в китайском городе Дайрене с перерывами с 26 августа 1921 г. по 16 апреля 1922 г. — Пер.). Япония предложила признать ДВР при условии, что она откажется от связей с Советской Россией, разоружится и предоставит Японию на эксплуатацию богатств Сибири: фактически ДВР имела бы статус, мало отличавшийся от статуса Кореи в 1905 г. После обсуждений в течение шести месяцев условий партизаны отвергли их.