– Хорошая, кто ж спорит. Но свою задачу она выполнила.

Хлопнула дверь и действующих лиц прибавилось на одного эльфа. Пышко молча сообразил чаю, позаимствовав из Микиной банки (врал, паразит, что не знает, как заваривать) и понес в приемную, Лисию утешать, оставив двух не-приятелей обмениваться любезностями.

– Магистр Холин. И почему вокруг вас вечно какие-то драмы?

С его-то слухом уловить горестные рыдания раз плюнуть, он тоже их слышит, хоть и дверь закрыта.

– Это не драмы, тьен Эфар, это кадровые перестановки. А где ваш полуденный винтажный шик?

– Там же где и ваша совесть, на помойке.

Холин расхохотался и жестом пригласил Эфареля присесть. Тот не побрезговал. Устроился на широком подоконнике, будто в салоне на диванчике.

– Осторожнее, тьен Эфар, еще пара шуточек в подобном стиле, и вы начнете мне нравится.

– Наверное, я вас разочарую, Холин, но мне нравятся женщины.

– И я даже знаю какие.

– Те же что и вам, тут и тролль догадается.

– Мы станем это как-то решать?

– Зачем? Она выберет сама.

– Тогда у вас нет шансов, тьен Эфар.

– Я бы не был так категоричен, у меня ресурсов больше. Я могу и подождать, а вы – нет.

– На мой век моих ресурсов хватит.

– На ваш – да, а на ее? Разделенный свет не просто красивая фраза, Холин. Это значит все пополам. И жизнь тоже.

– Вас познакомить с моим дедом Севером Холином?

– Север, это который Мрак? – Мар кивнул. – Либо несколько поколений всех мальчиков назвали одинаково, либо…

– Либо.

– Самый юный из глав Магического совета Нодштива, пропавший во время первой из Смутных войн?

– Второй, и уже после Раскола, но это мелочи.

– Действительно. Тогда ничья.

– Дуэль?

Теперь уже Эфарель рассмеялся.

– Вы спаррингуете на мечах, Холин?

– Нет.

– Вы кошмарно скучный тип.

– Чрезвычайно.

– Эм… Холин. А что мы сейчас делаем?

– Коротаем время за неприятной беседой.

– И долго?

– Как минимум до завтрашнего обеда.

– Тогда я предлагаю переместится, а то за стенкой уже давно перестали рыдать, вовсю подслушивают и даже местами хихикают на два голоса. А что изменится завтра в обед?

– У меня… у нас, – поправился Холин, – будет больше информации.

Правая бровь на лице Эфареля приподнялась. Левая была скрыта маской, как и все лицо с той стороны. Эльф моргнул. Глаз под маской остался неподвижным. Он им видит вообще хоть что-нибудь? Да какая разница… Подстегнутая магией регенерация, уникальная эльфийская косметология, свойства организма и опять будет красавчик, если время еще не упущено. Потому что руки выглядят откровенно отталкивающе. Но это внешнее, внутри все такой же чистый бело-золотой свет, ровный и яркий.

Нери-мар. Бывшее поместье семьи Неру.

Глубоко внизу, у самых корней старого дома, за тяжелой даже на вид окованной железом дверью, есть полый камень, похожий на сомкнутые бутоном ладони. Он давно погас и больше не источал силу, веками хранившую род. Пока я не вошла под низкий свод.

Толкнулся и запел ключ-клинок на груди. Внутри каменных ладоней, отзываясь на песню, несмело затлело блеклым изумрудным светом, разгораясь ярче с каждым моим шагом.

Нет, этот свет вовсе не блеклый. Просто тень от него была не темной – жемчужно-серой, как мои первые костяные крылья.

Я поднесла упавший мне в руку ключ с черным изумрудом с той стороны к каменным ладоням алтаря Нери и поместила внутрь. Жемчужные тени поползли по полу и стенам и собрались в фигуру.

– Звала, Заклинающая? – безликий шепот, многократно отразившись от стен, зазвучал во мне голосом Хедвиги Нери-Ливиу, той, что меня родила. Осколок сути, замерший в родных стенах, выцветшая душа, пришедшая из-за грани на зов, мой и просыпающегося дома.

– Зачем ты сделала это со мной?

– Чтобы таких, как я, не стало.

– Каких?

– Тех кто, ходит по граням и может провести по краю.

– Но я есть.

– Ты другая, дитя трех сил. Ты укротила тьму, удержала свет и призвала тень. И тебе придется выбрать, иначе все, что я сделала, и все, что сделала ты, – напрасно.

– Как мне выбирать?

То, что прежде было частью Хедвиги Ливиу, поднесло призрачную ладонь к несуществующей груди. Я зеркально повторила жест и в ладонь привычно ткнулась костяная сова. Палец попал в выемку пустого глаза. Которая из бусин должна быть здесь? Чей голос? Если все они, шагнув за край, звали меня с той стороны голосом, надеждой и болью? Яркая опаловая – Мар, золотистая янтарная – Альвине, тусклая опаловая – Ясен. Одну потеряла, другую оставила, третья обжигает холодом и от нее по коже жаром прокатывается озноб.

– Забери мертвое железо из сердца дома, не тревожь его сон. Время Нери ушло. Прощай. И… сколько раз тебе повторять, Митика Лукреция Ливиу, что нельзя смотреть вперед и болтать с тенями.

Я прощаю. И… я не смотрю, ма. Только слушаю.

Я забрала ключ-клинок, и алтарный камень снова потемнел. Когда окованная железом дверь закрылась, он был таким же мертвым, как и до того, как я сюда вошла.

Глава 13 и 4/4

Почти здесь

Вечерело, на улочках одна за другой загорались уютные желтоватые свет-сферы, а в Нер-Ире одновременно, но с разных концов городка прибыли два темных мага. Первый, молодой и подающий надежды магистр Стефен Двирен, гениальный артефактор, Заклинатель теней и агент конгрегации с кодовым именем Тиаро (что на Изначальной речи значит “лицедей”) был уже знаком местным жителям. И его салатовый магмобиль тоже. А второго, мрачного некроманта с пронзительными черными глазами, город видел впервые. Этот вышел из вопиюще алого феррато, хотя одет был так, что рядом отчетливо представлялся хищный черный магбайк, детище вампирского клана Дайхэн. Следом за темным из салона магмобиля со стороны водителя появился светловолосый дивный в маске на пол-лица, элегантном, идеально сидящем синем костюме и кожаных перчатках в тон. Город притих. Дивных здесь раньше не бывало, даже обычных, а таких странных, как прибывший, и подавно.

– Пусть я повторюсь, – мелодично, с едва проскальзывающей шелестящей хрипотцой, проговорил эльф, – но, Холин, вы уверены? Вы даже не посмотрели список до конца.

– Уверен. Я бы выбрал Нери-мар.

– Но он – не вы.

– Не я. Но почти.

– Куда дальше?

– За город. Недалеко.