Ганзейское купечество, находясь в чужом, а нередко и враждебно настроенном к нему городе, постоянно заботилось об охране дворов и церкви от пожаров и от всяческих посягательств со стороны новгородцев. Охрану двора несли по очереди днем и ночью без исключения все купцы; в церкви дежурили только ночью, а днем ее запирали на замок, ключ от которого находился у старосты церкви. Для охраны двора использовались собаки, которых на ночь спускали с цепей.

Приезжать в Новгород и останавливаться во дворах имели право только купцы ганзейских городов, в состав которых входило несколько десятков немецких, прусских и ливонских городов. Срок пребывания купцов в Новгороде ограничивался летним или зимним сезоном и в целом не должен был превышать одного года. Общее число купцов, одновременно проживавших на Готском и Немецком дворах, достигало 150–200 человек в пору расцвета ганзейской торговли. С ее упадком к концу XV в. их количество заметно сократилось. При закрытии конторы в 1494 г. в Новгороде находилось 49 купцов из 18 городов Германии и Ливонии.

Устройство дворов, организация быта ганзейских купцов, их взаимоотношения с новгородцами, а также само ведение торговли строго регламентировались специальными постановлениями, записанными в устав двора, называемый «Скра», что значит «книга законов» или «судебник». Главным законодательным органом конторы было общее собрание всех присутствующих во дворе купцов под председательством старост. Собрание обсуждало важнейшие дела конторы, вершило суд в торговых и уголовных делах.

Основным местом торговли был Немецкий двор, куда приходили новгородские купцы, чтобы договориться о сделках и забрать товар. Ганзейские купцы также приобретали новгородские товары, как правило, непосредственно на усадьбах русских партнеров, поскольку торговля имела оптовый и меновый характер.

История новгородско-ганзейских отношений изобилует торговыми конфликтами, запретами на торговлю, частыми столкновениями между иноземными купцами и жителями города. Чаще всего конфликты возникали из-за несоблюдения той или иной стороной правил торговли. Напомню, что одним из основных правил было следующее: в случае нарушения одним из купцов правил торговли предъявлять иск следовало только виноватому лицу. Тем не менее, судя по источникам, подобные нарушения влекли за собой арест всех новгородских купцов в ганзейских городах и арест немецких купцов в Новгороде. Ограбление новгородцев где-нибудь в Балтийском море или в Ливонии влекло за собой задержание всех немецких купцов в Новгороде. Особенно участились взаимные аресты купцов и товаров во второй половине XIV в., закончившиеся торговой войной 1385–1391 гг., после которой в 1392 г. был заключен Нибуров мир. Однако мирные отношения продолжались недолго, спустя несколько лет вновь начались взаимные претензии к качеству товаров и обвинения в несоблюдении правил торговли.

Частой причиной разрывов торговых отношений были войны и политические конфликты между Новгородом и его противниками (чаще всего Ливонским орденом и Швецией). Хотя в торговых договорах оговаривалось, что во время войны купцам гарантировался «чистый путь», т. е. свободное движение по торговым путям, тем не менее на практике всякий раз с началом войны объявлялась торговая блокада. Иногда конфликты возникали непосредственно между жителями Новгорода и иноземными купцами, что нередко вело к приостановлению торговли.

В периоды особенно острых конфликтов ганзейские купцы закрывали церковь и дворы, забирали свое имущество, все ценности, казну и архив конторы и покидали Новгород. Ключи от дворов они передавали на хранение архиепископу Новгорода и архимандриту Юрьева монастыря как высшим церковным иерархам Новгорода, т. е. особо доверенным лицам. Новгородцы, в свою очередь, стремились задержать ганзейцев в городе до удовлетворения своих требований.

Точка в новгородско-ганзейских отношениях была поставлена Иваном III в 1494 г., когда ганзейская контора в Новгороде была по его указу закрыта, ганзейские купцы и их товары арестованы и отправлены в Москву. Через 20 лет, в 1514 г., ганзейская контора вновь была открыта в Новгороде, но это была уже другая страница и в истории Новгорода, и в истории Ганзы.

После потери в 1478 г. независимости Новгород еще долго сохранял свое значение торгового центра на северо-западе России. В XVII в. здесь был устроен Шведский двор, который находился неподалеку от Любского. Кроме того, неоднократно поднимался вопрос об организации в Новгороде Датского двора, для которого даже было отведено место, однако двор датчан так и не был устроен. Кроме иностранных в Новгороде с XV в. находилось два русских гостиных двора – Псковский и Тверской.

Западноевропейские находки из раскопок в Новгороде

Археологический материал, накопленный в результате многолетних раскопок в Новгороде, конкретизирует и дополняет сведения письменных источников. Западноевропейский импорт представлен в Новгороде двумя группами – массовыми категориями импорта (серебро и цветные металлы, ткани, янтарь, стеклянные изделия) и индивидуальными изделиями западных мастеров[866] (рис. 67).

Рис. 67. Западноевропейские находки: 1—12 – из раскопок Новгорода, (1–4 – свинцовые пломбы, 5, 6 – фибулы, 7, 8 – перстни, 9, 10 – фрагменты костяных рукоятей ножей, 11 – цера, 12 – писало); 13 – обломок ножа с костяной ручкой из раскопок Риги

Самой массовой категорией оказываются предметы из цветных металлов, коллекция которых насчитывает несколько тысяч. Однако цветные металлы поступали в Новгород не в виде готовых изделий, а в качестве сырья для собственного ремесленного производства, следы которого постоянно обнаруживаются при раскопках новгородских усадеб.

Источниками поступления цветных металлов в Новгород были европейские страны, владевшие месторождениями тех или иных металлов[867]. Так медь, которая является основным компонентом многих сплавов, поступала из Швеции, где активно разрабатывались ее месторождения в XIII–XV вв.

Свинец, в большом количестве требовавшийся для церковных покрытий, изготовления печатей, пломб и различных изделий, поступал из Англии. Новый, неизвестный по письменным документам источник поступления свинца был зафиксирован при находке огромного слитка свинца весом в 151,3 кг. В его составе находятся характерные для польских месторождений мышьяк и сурьма. Кроме того, на слитке имеются два клейма с изображением одноглавого орла и буквы К под короной, аналогичных изображениям на польских монетах короля Казимира Великого (1333–1370), что делает несомненным вывод о поступлении в Новгород польского свинца.[868]