—А ведь здорово. Семья из четырех пустых чаш.

Сэм украдкой смахнула с глаз слезы.

—Что-то мне пить захотелось, — произнесла она хрипло.

—Аль Аббас, — торжественно изрек я.— Назначаю тебя на роль зловредной сестрицы.

—Заткнись, Магнус. - Она с крайне сосредоточенным видом одернула куртку, а потом принялась поправлять лямки рюкзака. - Я простовот думаю, что, если с процессом объединения семьи покончено, наверное, нам уже следует пуститься на поиски корабля с двумя гномами.

—Зачем на поиски? - расправил и взбил попышнее свой широкий галстук Блитцен. - Мы с Хартом, прежде чем вы появились, уже все разведали.

И он уверенными шагами повел нас к пирсу, четко следуя к цели и, кажется, демонстрируя нам, насколько хорошо ощущает себя на дневном свете в своем новом шлеме.

В самом конце Длинной верфи, напротив не работающего зимой киоска, где летом можно было приобрети билеты на экскурсии по наблюдению за китами, стояло крайне

безобразное сооружение, наспех сварганенное из обрезков фанеры и картонных коробок. Над криво вырезанным окошком висело написанное от руки объявление: «Круиз по наблюдению за волками. Стоимость одного билета - один золотой. Дети до пяти лет - бесплатно».

За окошком виднелся гном, внешность которого красноречиво свидетельствовала, что он не Свартальф, а т т самый гном, который произошел от трупной личинки. Фута в два ростом, он до того зарос бородой, что лица практически не осталось, и густая эта растительность просто переходила сверху в надвинутую на глаза капитанскую фуражку, козырек которой явно служил ему защитой от солнечного света, а снизу в желтый плащ.

—Привет, - сказал этот гном-личинка. - Фьялар, к вашим услугам. Если желаете принять участие в круизе, то лучшей погоды для наблюдения за волками простои не придумаешь.

—Фьялар?- По лицу Блитцена было видно, чтоэго имя сильно его насторожило. - А у вас, случайно, нет брата по имени Гьяллар?

—Он вон там, - ткнул пальцем в сторону залива Фьялар.

Удивительно, как я раньше-то не заметил. Всего в каких-нибудь нескольких шагах от нас стоял пришвартованный викинговский драккар с подвесным мотором, на корме которого сидел, поедая вяленое мясо, гном - почти точная копия Фьялара, с той только разницей, что одежду его составляли заляпанный грязью комбинезон и фетровая шляпа с низко свисающими полями.

—Вижу, вы наслышаны о нашем эксклюзивном сервисе, - льстивым голосом продолжал Фьялар. -Четыре билета, как я понимаю? Учтите, такая возможность только один раз в году выпадает.

—Одну минуточку, - перебил его Блитц, поманив нас в сторону. - У этих Фьялара и Г ьялара очень дурная слава, - прошептал он, как только мы отошли.

—Тор нас об этом предупреждал, - кивнула Самира, - но выбора у нас нет.

—Знаю, но... - Блитцен в отчаянии заломил руки. - Они уже больше тысячи лет грабят и убивают. И, ясное дело, попытаются это сделать при первой возможности с нами.

—Ну, значит, они мало чем отличаются от тех, кто нам попадался раньше, - подытожил я.

—Они постараются нам нанесли удар в спину. Или бросят нас на необитаемом острове. Или выкинут за борт на съедение акулам, - не успокаивался Блитцен.

Харт, указав на себя, постучал пальцем о ладонь, чтоозначало: «Я все равно за».

Блитцен пожал обреченно плечами, и мы возвратились к будке.

—Четыре билета, пожалуйста, - сказал я смертоносному гному.

Я считал, что морской прогулочки хуже нашей рыбалки с Харальдом просто не может быть, но я глубоко заблуждался.

Едва драккар гнусных гномов с нами на борту вышел из гавани, вода стала темнее чернил кальмара, а беловую линию Бостона накрыла завеса снежной мглы, стерев с неё все черты современности. Вероятно, такой, как мы видели её сейчас с палубы, она предстала тысячу лет назад вошедшему на своем драккаую в реку Чарльз потомку Скирнира.

Центр города уменьшался до нескольких серых холмов, взлетно-посадочные полосы аэропорта Логан затянуло ледяной коркой, плавающей по воде, а острова поднимались и падали, словно порывистые картинки на бракованном видеоролике, в разрывах между которыми пролегали тысячелетия.

Мне вдруг стало казаться, что это скорей пейзаж не из прошлого, а из будущего. Наверное, именно такой облик приобретет Бостон после Рагнарёка. Но я предпочел не делиться своими соображениями на сей счет с друзьями.

Навесной мотор на драккар производил в тишине залива просто-таки неприличный шум. Он гремел, рычал, громко плевался выхлопом, будто поставил перед собою цель оповестить всех монет ров в радиусе пяти миль, где нас можно найти.

Фьялар, расположившийся на носу судна, то и дело громко выкрикивал брату:

—Камни по левому борту! Айсберг по правому! Кракен на два часа!

Я пытался казаться спокойным, но нервы мои были на пределе. Сурт обещал мне, что этой ночью мы встретимся и он сожжет меня вместе с друзьями заживо и пламя от нас уничтожит Девять Миров. Но ещё больший ужас испытывал я от того, что вот-вот встречусь с Волком. При одной мысли об лом из глубины моего подсознания поднимался таящийся там вот уж два года кошмар, заполнявший всего меня черной мглой, в которой мелькали звериные оскалы, белые клыки и голубые глада.

Сэм сидела рядом со мной, демонстративно держа на коленях гонор, чтобы его могли видеть гномы. Блитц неустанно теребил свой широкий галстук, будто рассчитывая таким образом устрашить двух братьев-убийц, а Харт отрабатывал что-то магическое, заставляя свой новый посох то исчезать, то вновь появляться. Когда трюк совершался правильно, посох, возникнув из пустоты, влетал ему прямиком в руку, при допущенной же ошибке ударял его в бок, а однажды пришелся мне по затылку.

Так вот мы несколько часов подряд и развлекались, а потом драккар вдруг сотряс поток перпендикулярного течения.

— Теперь уже близко, - объявил находящийся на носу Фьялар. - Зашли и Амсвартнир. Это Очень Чёрный Залив.

— И с чего, интересно, его так назвали? - хихикнул я, уставившись на чернильного цвета волны.

Небо расчистилось от облаков. На его густой черни, без единой звезды, засияла серебряная лупа, свет которой, смешавшись с туманом, тускло высветил линию берега. В жизни ещё лунный свет не вызывал во мне такой ненависти.

—Лингви, — послышался с носа голос Фьялара. - Остров Вереска и тюрьма волка.

Остров напоминал потухший множество лет назад вулкан. Приплюснутый конус, выступающий футов на пятьдесят над уровнем моря. Склоны густо поросли белыми цветами. Вереск? Но ведь мне было известно, что он обычно цветет лиловым.

— Если это вереек, - начал я вслух, - то какой-то он странный, и вообще его многовато.