– От меня ты, мой друг, отделаться в ближайшее время вряд ли сможешь, уж поверь. А принимая во внимание, что мне – в отличие от тебя – никакой отставки, тем более по собственному желанию, не светит, то прошлое плавно становится настоящим. И давай уже излагай детали своего трагического плана!

Узнав, что никакого плана нет, Морган обиделся. Реально обиделся. Замолчал и сидел всю дорогу, надувшись как мышь на крупу. Дорогу до моего дома. И первые слова я услышал, только когда начал переодеваться для…

– А ты в этой юбке не запутаешься?

– Хочешь сам попробовать? – предложил я. – Увидишь, она удобная.

– Ну уж нет! Мне прошлого раза хватило.

– Так ты вроде хакама еще не примерял…

– Позора мне хватило в прошлый раз! Устроенного по милости твоего дедушки.

Ах вот он о чем! А что, было забавно. Хотя и несколько неожиданно.

– Он пошутил. Наверное.

– Наверное? – с нехорошим нажимом переспросил напарник.

– Ну… Мне так кажется.

– А мне – не очень. Не кажется в смысле. У вас же такое вовсю практикуется, да?

Понятно. Уборка Джеева имущества не прошла даром, оставив в нежной душевной организации Моргана неизгладимый… Ага, как же! Человек, который не моргнув глазом рискует жизнью, приходит во взвинченное состояние при невинном упоминании всего лишь одного из совершенно естественных аспектов бытия? Не верю! Как говорил какой-то древний деятель искусства. Хотя что-то же его смущает? Не деятеля, а моего напарника, разумеется. И насколько могу судить по себе, смущение возникает как раз оттого, что пытаешься представить себя в предлагаемых обстоятельствах и…

– Крыша уже поехала? – участливо поинтересовался капитан Кейн, поглядывая на меня с подозрением.

– Крыша?

– Она самая. Стоишь тут, полуголый, рот до ушей, глаза такие ласковые-ласковые… Ну чистый идиот.

Если просмотреть по порядку мои последние мысли, то можно согласиться. Легко.

– А я должен плакать, по-твоему?

– Нет. Откуда я знаю? Я на дуэлях ни разу не дрался.

– Это не дуэль.

Он недоверчиво фыркнул.

Впрочем, смысл у назначенного поединка был тот же самый, что и у традиции, уходящей корнями в далекое прошлое. Правда, калечить друг друга мы с Катсу не собирались. Ну, я не собирался, по крайней мере. Мне бы хоть на сколько-нибудь поближе к нему подобраться, чтобы обозначить удар, и то будет счастье. А уж ударить самому… Нет, чудеса случаются, не спорю. И часто. Но в сегодняшнем бое мне нужна не демонстрация всей мощи черной и белой магии, а…

Я сознавал, что не смогу победить. Еще до того, как подписался на это соревнование. «Главное не победа, главное – участие» – вот мой нынешний лозунг. Просто хочу показать, что не отступлю.

– Он сильный боец?

– Катсу? Очень.

– И что ты намерен делать?

Своевременный вопрос.

– Драться.

– И только-то?

– Этого разве мало?

Морган хмыкнул:

– Не ставишь себе цели?

– Я не смогу у него выиграть честно.

– Тогда выиграй нечестно.

Ничего себе предложение! Как-то оно странно звучит в устах того, кто…

– И это говорит человек, всегда действующий по правилам?

– Ну… не всегда все-таки, – признался он. – Да и…

– Ну-ка, ну-ка, с этого места попрошу подробнее!

– Правила бывают разные.

– Здесь-то все предельно ясно.

– Не скажи.

– Позиции, серии ударов, места касаний, засчитывающиеся в определенной пропорции… Даже думать не надо: все заранее расписано.

– Тебе это не подходит.

– В смысле?

Морган качнул головой, указывая подбородком на оставшуюся амуницию:

– Будешь надевать?

– Конечно. Это же защитные…

– Скажи, на кой черт тебе сейчас защита?

– Ну как же… Я же не хочу получить…

– Не хочешь получить руку принцессы?

А вот это уже почти оскорбление. И я бы, пожалуй, с большим удовольствием приложил синай не к Катсу, а совсем к другому человеку… Нет, он не противник. И не соперник. Напарник. И, наверное, мне только сейчас стал понятен смысл этого слова в полной мере.

Пара ведь должна образовывать единое целое, правильно? Так мы и образуем. Но там, где есть инь, оставшуюся часть пространства обязательно должен занимать ян. Проще говоря, мы вряд ли когда-нибудь добровольно сойдемся во мнениях по любому поводу просто потому, что… Потому что так и должно быть. Для равновесия.

– Ты прекрасно знаешь, чего я хочу.

– Так заяви об этом всему остальному миру!

– Не понимаю.

– Ну нацепишь ты на себя этот чайник… И что дальше? Будете плюхать и пыхать друг напротив друга полчаса, подубасите немного, разойдетесь… Кто лакировку кому поцарапает больше, тот и выиграл?

Э… Примерно так все и есть. Но зачем же специально опошлять?

– Таковы правила.

– Забудь о них.

– Я не…

– Установи свои. Для себя.

– Тебе легко говорить! А сам-то пробовал?

Морган грустно улыбнулся:

– Я вообще живу иначе. Как шарик для пинг-понга: ищу, от какой поверхности оттолкнуться, чтобы попасть в нужное место. У тебя другой путь.

Тоже мне, философ-самоучка! Хотя… Я бы, пожалуй, посмотрел, кто окажется сильнее в диспутах о путях и смыслах, мой напарник или просветленный даос.

– Ты всегда бросал вызов миру, ведь так? Почему же теперь уходишь в защиту, когда нужно атаковать яростнее прежнего?

– Тебя послушать, так ты больше всех заинтересован в том, чтобы свести меня с принцессой… С чего бы вдруг?

Ага, глаза все-таки отвел! Значит, есть что-то, есть у капитана Кейна в рукаве. Да-да, в этом обтрепанном и замусоленном рукаве!

– Я угадал?

– Да.

Получив ответ без паузы и прочих обычных уклонений, я даже опешил. И не сразу переспросил:

– И почему тебе это так важно?

– Ты правда хочешь сейчас же узнать причину? Тогда у тебя не останется повода возвращаться с поля боя со щитом, а не на щите.

А ведь он прав. Предвкушение раскрытия тайн куда как заманчивее, чем разгадки секретов, да еще полученные без малейшей борьбы. Ну ничего! Вот когда я вернусь…

– Думаешь, я могу победить?

– Задай этот вопрос себе.