Подлив масла в горящие тусклым огнем лампады, священник еще раз окинул беглым взглядом часовню и затворил за собою дверь массивным бронзовым ключом. Осенив себя крестным знамением, он развернулся и медленно начал спускаться вниз по каменным ступеням винтовой лестницы, держась левой рукой за старинные кованые перила.

— И все-таки этот пройдоха Джино Белуджи ни перед чем не остановится ради продления собственной жизни, — услышал падре позади себя вкрадчивый голос, который не мог принадлежать человеку, поскольку, когда он выходил из часовни, то никого не заметил на открытой лестничной площадке, а спрятаться там было просто негде.

Хранитель архива вдруг почувствовал слабость в ногах и крепко сжал поручень, чтобы не упасть. Демоны и раньше проделывали с ним подобные шутки, но в этот раз он испугался по-настоящему. Винетти отчетливо ощутил могущественную силу зла, дышащую ему прямо в затылок. Рефлекторно взявшись правой рукой за серебряный крест, святой отец хотел уже было обернуться и произнести заклинание от нечистой силы, но вдруг понял, что не может даже пошевелиться.

— Зачем же так грубо? Неужели ты и вправду веришь, что я испугаюсь твоего заклинания?

Холодный пот мгновенно выступил на лбу. Отец Винетти вдруг отчетливо вспомнил, что, закрывая дверь часовни, он действительно думал о Джино Белуджи.

«Этого не может быть! Только Всевышний знает о помыслах человеческого сердца. Демоны не могут читать наши мысли», — пытаясь унять страх, подумал священник.

— Да, я помню, как эту чушь вам постоянно вбивали в голову еще в семинарии, и вы в нее охотно верили. Ведь это же очень удобно — стоять на службе и думать в это время про загорелых, отливающих бронзой девушек, играющих в пляжный волейбол. Вот если бы только думать, — низким голосом произнес дьявол.

Голова у Винетти пошла кругом от нахлынувших на него воспоминаний. Сердце начало учащенно биться и, казалось, вот-вот вылетит наружу. Кровь прилила к голове, и лицо покрылось крупными красными пятнами. Падре почувствовал, что ему не хватает воздуха.

«Нет. Он не может иметь надо мною власти, это невозможно!»

Шепот приблизился к левому уху настолько, что святой отец почувствовал ледяное дыхание смерти.

— Ты вспомнил? Да, я вижу, ты вспомнил ее длинные, развевающиеся на ветру волосы, когда она высоко подпрыгнула и отбила подачу, послав мяч прямо в свободный участок волейбольной площадки. Она начала прыгать и кричать от радости вместе со своими подругами. Ее красивая упругая грудь едва не вываливалась наружу из модного купальника-бикини при каждом прыжке. А ты загорал на пляже и с вожделением смотрел, как десять молодых и стройных студенток медицинского университета «Тор Вергата» помчались наперегонки к лазурному теплому морю. Я слышу, как у тебя в голове до сих пор раздается их звонкий девичий смех, и вижу в твоих глазах отражение их красивых загорелых тел.

Вкрадчивая речь демона затуманила сознание отца Винетти. Перед глазами все поплыло, и ему показалось, что в следующую секунду он рухнет прямо на каменную лестницу.

— Кажется, ее звали Элизабет. Она была наивной провинциалкой и искренне полюбила тебя, фанатично верующего преподавателя семинарии, изнурявшего свою плоть длительными постами. Если бы ты только знал, сколько слез она пролила по ночам, моля Бога о том, чтобы ты выбрал ее, а не рясу! Ее слезы могли растопить весь лед мира, и даже я не остался равнодушным. Сколько раз я пытался тебе внушить, чтобы ты бросил это бессмысленное занятие, которое, кроме нищеты и одиночества, тебе так ничего и не принесло. Если бы ты меня тогда послушал, то уже давно был бы успешным бизнесменом и политиком, и я не стал бы проверять тебя на преданность, как это делает твой Бог. Сначала дает, а потом забирает, чтобы узнать, будешь ли ты любить Его, как прежде, когда был богат. Он всегда так делает, потому что все вы тарахтите в своих молитвах, что любите Его, — до тех пор, пока у вас есть деньги. А когда они у вас заканчиваются, то вместе с ними исчезает и ваша любовь. Вот тогда вы и начинаете искать меня. Но, в отличие от вашего Бога, который принимает всех без разбора в свое лоно, я очень избирателен, и дураки мне не нужны.

— Замолчи! — из последних сил держась за поручни и хрипя от удушья, произнес священник.

— Фу, как банально, а я-то думал — мы пофилософствуем.

Дьявол неожиданно показался священнику в своем страшном демоническом облике, повиснув в воздухе прямо перед ним вниз головой. Резко вскинув вверх руки, он сразу же принял облик Спасителя и громко, наигранно театрально процитировал его слова:

«…говорю же вам, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в День Суда. Ибо от слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься».

Рассмеявшись демоническим смехом, он добавил с явным сарказмом:

— Куда ни глянь — кругом одни капканы — то нельзя, это нельзя. Что это за жизнь такая? Скука беспробудная!

Дьявол исчез, и священник почувствовал, как его невидимая рука железной хваткой сильно сжала горло, так, что дышать уже было практически невозможно.

— Ты ведь знаешь, что согрешил, и теперь должен страданиями искупить свой грех.

Снова проявившись, но уже в облике Каиафы, он указал пальцем на Винетти и громко выкрикнул:

— Хата![121] Ее едва успели вытянуть из петли из-за твоего жестокосердия и упрямства. Ты не выполнил то, ради чего пришел в эту жизнь. И более того, чуть было не погубил невинную душу.

Преобразившись в молодого Винетти, стоящего на коленях перед алтарем со слезами на глазах, дьявол ехидно взмолился:

«Мое сердце принадлежит одному лишь Христу. Он — спасение мое и опора моя»!

— И где же теперь твой Бог? — засмеявшись, проскрипели старческим голосом три старухи, паря в воздухе перед священником.

— Замолчи! — едва слышно сказал отец Виннети, скованный жесткой хваткой дьявола. Старухи соединились в одно тело, и перед священником показалась толстая вульгарного вида цыганка с большими круглыми кольцами в ушах и пухлыми губами, напомаженными в ярко-красный цвет.

— Ай, красавец, дай погадаю!

Помимо своей воли падре открыл глаза на потертые карты, которые цыганка раскидывала перед ним на столе с глубоко въевшимися в него винными пятнами:

— Ой, дорогой, что же ты так себя загнал! Вижу десятку треф — завтра ждет тебя дальняя дорога в горы холодные. Там дом высокий стоит. Храм — не храм, не могу понять. Туз есть, но не трефовый, значит, на церкви той креста нет. Ой-ой, вижу даму пиковую. Разобьет тебя как бы болезнь сильная, и смерть придет за тобой. Вижу валетов, которые тянут твою грешную душу к королю. Много мелкой карты, разговоров будет много разных — и хороших, и плохих. Вот десятка червей — за тебя заступятся приближенные короля, но он не станет их слушать — туз пик перевернутый выпадает. Родишься ты снова, но уже где-то в стране далекой, чтобы умереть потом от болезни страшной на лодке, где рабов перевозят, нахлебавшись мочи с верхних ярусов. Только так ты искупишь свой грех и поймешь, что милосердие короля безгранично! — рассмеялся дьявол, приняв свой изначальный облик.