— Даже не верится, что такая красивая женщина могла быть проституткой, — Вадим Шевцов взглядом проследил за удаляющейся парой.

Не было ничего удивительного в том, что они думают об одном и том же.

— Разные женщины могут быть, — философски заметил Чертанов.

— Знаешь, я бы не отказался от нее, — мечтательно протянул Шевцов. — У этих покойных мужиков губа была не дура, на такую бабу глаз положить!

Вот Валентина остановилась, очень соблазнительно склонилась над коляской, отчего брюки на ее бедрах натянулись еще больше. Постояла бы так минут пять, чтобы полюбоваться на нее во всей красе, но нет, поправила свесившуюся ручку ребенка и распрямилась вновь, после чего опять покатила малыша.

Вадим Шевцов издал стон сожаления.

— Вот кто-то же пилит такую бабенку! Эхма!

— Да, наверное, такой же, как и ты, — так же философски заметил Чертанов.

— Интересно, сколько она стоит?

— Не обольщайся, таких денег у тебя все равно нет. Такие женщины очень дорого стоят. Чтобы пробыть с ней час, тебе нужно будет полгода откладывать свой оклад в копилку. И при этом с этих накоплений ты не должен будешь брать даже на сигареты.

— Нет, я на такие подвиги не способен, — с грустью произнес Шевцов и уже бодрее добавил: — А в сущности, все они устроены одинаково. Чего дергаться-то?

— Не скажи, — возразил Чертанов и улыбнулся каким-то своим мыслям. Наблюдая за парой, он через некоторое время встревоженно спросил: — Как ты думаешь, почему у нее телохранитель?

— Кого-то опасается. Это точно! Ты гляди, она и сама смотрит по сторонам.

Сквер был пустынен, если не считать молодую пару, сидевшую под разросшимся кустом акации. Но эти не в счет! Кроме себя, они никого больше не замечали.

— Сколько они здесь могут пробыть? — спросил Шевцов.

— Сложный вопрос, — отвечал Чертанов, пожав плечами. — Судя по тому, как она себя ведет, вполне примерная мамаша. А следовательно, пробудет здесь достаточно долго. Малышу необходим кислород.

Неожиданно телохранитель сунул руку в карман и выудил из него крохотный телефон. Некоторое время он молчал, слушая невидимого собеседника, затем произнес несколько фраз и выключил телефон. Чуть более торопливо, чем следовало бы, спрятал трубку. Наклонившись к Вале, он что-то коротко сказал ей, и она, поспешно кивнув, поднялась со скамейки. Кажется, прогулка не удалась. Чертанов видел, как на лице девушки появилась досада, явно от безысходности. И той же аллеей они отправились в обратную дорогу. В этот раз телохранитель шел немного впереди. Чертанов завел двигатель.

— Поедем за ними. Посмотрим, где живет эта красавица.

Дважды щелкнула сигнализация, освобождаясь от режима охраны, и парень, как и прежде, предупредительно распахнул перед Валентиной дверцу. Ехать пришлось недолго, минут пять от силы. «Мерседес», сбавив скорость, свернул на тихую улочку и остановился напротив небольшого дома. В прошлом веке наверняка этот особняк был родовым гнездом какого-нибудь купца, и где-нибудь под самым коньком крыши скорее всего оставался двуглавый орел, коим полтора столетия назад любили украшать подобные здания.

Водитель вышел, помог женщине выбраться из салона и, поставив автомобиль на сигнализацию, заторопился следом за ней в небольшой дворик.

— Что-то их напугало, — уверенно предположил Чертанов.

— Похоже, — согласился Шевцов. — Что-то уж больно быстро они собрались и ушли.

— Надо узнать, в какой квартире она живет, и вообще собрать о ней полную информацию. Признаюсь, не нравится мне все это.

— Понимаю, куда ты клонишь, — уныло отозвался Вадим. — Думаешь, это она мужиков отстреливает, как «черная вдова»?

— Как это? — не понял Чертанов.

— Есть такой вид пауков. Яд у самки куда сильнее, чем у гремучей змеи. Так вот после спаривания она, как правило, убивает своего партнера и съедает.

— Ничего себе…

— Может, эта наша Валентина поступает точно так же, как «черная вдова», — приятно проводит с мужиками время, а потом отправляет их на покой.

— Веселенькая перспектива, — охнул Чертанов. — Вот так понравилась какая-нибудь дивчина, пришел к ней, как говорится, посвататься, а потом остался без яиц. Хотя, кто знает, может, так оно и есть. Возможно, за всем этим прячется самый обыкновенный грабеж. Присмотрела мужичка, обобрала его до нитки, а чтобы не осталось свидетеля, пристрелила.

Шевцов согласился:

— Логично. В жизни чего только не бывает.

— Я, конечно, могу ошибаться… Мне бы очень этого хотелось, — с чувством произнес Михаил. — Но мне бы хотелось знать, на какие деньги она тогда держит телохранителя, раскатывает в «Мерседесе» и живет вот в такой квартире.

— Я это возьму на себя, — отозвался Шевцов. — В соседнем доме у меня один человек надежный проживает. Обо всех все знает.

— Сколько тебе потребуется?

— Думаю, пары дней хватит, а скорее всего даже меньше. Ладно, давай двигать отсюда, не хватало еще машину засветить.

Чертанов надавил на газ, и «Фольксваген» скрылся за поворотом.

* * *

Теперь Чертанову казалось, что он знает о Валентине все. Точнее, почти все. Собственно, и Валентиной-то она не была, как правильно подметили ее подружки, это был всего лишь ее псевдоним. А величать девушку следовало Ладой Мартыновой, от роду ей был двадцать один год. И по внешности, и по поведению она никак не подходила на среднестатистическую проститутку, которых за время своей работы майор насмотрелся предостаточно.

Как правило, все московские путаны на восемьдесят процентов состоят из иногородних девушек, приехавших за счастьем в столицу. Но переменчивая удача улыбалась кому-то другому, а им от душевной тоски и за обещанный достаток был уготован путь на панель. Многие из них были из неблагополучных семей. Но с этим делом у Лады тоже был полный порядок. Нельзя сказать, что отец у нее был олигархом, но, будучи классным лекальщиком, на кусок хлеба с маслом зарабатывал, что называется, не надрывая пупа. Да и матушка была при завидной должности — завотделом универмага, а это кое-чего стоит.

Подавляющее большинство проституток особо не блещут внешностью. Это на экранах они все такие ослепительно красивые. Но в жизни все не так, и редкая из них может похвастаться природными данными. Но Лада была как раз из таких. Подобных девушек за огромные деньги покупают ведущие рекламные агентства Европы, а парфюмерные фирмы делают их своим лицом.

Что толкнуло Ладу на панель, для Чертанова оставалось совершенной загадкой. Ну уж точно не романтика! Какая, к черту, может быть романтика, если за одну ночь приходится обслуживать нескольких клиентов, а если эту цифру умножить на количество дней в году, то число получается и вовсе астрономическим. И это при том, что все партнеры абсолютно разные как по физическим параметрам, так и по характеру. Приходится работать как на конвейере, пропуская через себя толпу мужиков, выстроившихся в длиннющую очередь. Все они меняются, как пассажиры в длинном бесконечном эшелоне, и нет ни желания, ни тем более возможности запомнить хотя бы десятую часть из них. Уже через месяц такой усиленной работы все они кажутся на одно лицо, как толпа китайцев во время массовых мероприятий.