— Я предлагаю их освободить! Когда погибает животная часть натуры двоедушника, вторая начинает жить обычной жизнью человека. И что примечательно, даже не вспомнит, кем была.

— Стеша, я с ним согласен! — Гор откинулся на спинку стула, — других способов не вижу!

— А может все-таки поищем ночлежку и перевернём их во сне, а? — робко спросила Слагалица.

— Их там армия, Нида. И они не спят дружно в одном месте…

— Степанида, я тоже согласен, — сказал мэр, — помнишь слова Невского? «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет!» Не мы к ним пришли, а они к нам. Значит готовы к войне.

— Митя, а что ты думаешь? — Степанида повернулась к водянику, ища в нем поддержки.

— Я пока не принял решение, предлагаю дождаться Петра Ильича и Вячеслава и проголосовать.

— Точно! — обрадовалась такой идее Степка, — давайте позвоним и узнаем, когда будут? А еще лучше дождаться пока Антон придется в себя. Лукерья говорит, что уже завтра он будет здоров!

— Ну если вам мила осада, то как знаете! — огневик поднялся на ноги, — но ночка будет веселая, я вам обещаю!

— Угрожаешь? — нахмурилась хозяйка.

— Господь с тобой, Нида! Перестань, я на одной с вами стороне! — огневик взорвался, повысив голос. В глазах загорелись два небольших костра, впрочем тут же погаснув. Он покачал головой, поджав губы и добавил, — я имел ввиду, что это мы с вами заинтересованы, что бы люди ничего не видели. Голову даю, как только ночь наступит, устроят концерт. Соседи вызовут полицию, МЧС, пожарников, толпы набегут. Нужна вам излишняя слава?

— Нет, не нужна! — ответил за всех мэр, — я бы предпочел, чтоб мирное население не трогали!

— Пока мы здесь отсиживаться будем, двоедушники проголодаются, — продолжал огневик, — угадайте, куда они пойдут силы восстанавливать?

— Людей есть? — ахнула Степка.

— Зачем? Что с них взять? Думай шире, Нида…

— Намекаешь на остальных магиков? — встревожился Гор.

— Прямо говорю.

— Что еще за магики? — упавшим голосом спросила Слагалица.

— Все остальные магические существа, живущие среди людей, берегини, лесухи…

— Рыкой! — вдруг вскочила Степка, — где мой рыкой? — сердце пропустило один удар, когда она поняла, что совсем позабыла про питомца.

— Та-а-ак, уже есть пропавшие? — всполошился огневик, — у тебя был рыкой? Где взяла?

— Где взяла, там больше нету! — не в силах была Степанида общаться с огневиком нормально, — Лукерья, ты мою кису не видела?

— Так вчерась за тобой увязался, когда убёгла…

— Бли-и-и-н! Потерялся маленький! — расстроилась Степка, — как я могла забыть о нем? — губы задрожали, глаза слезами наполнились.

— Панни, не переживай ты так, найдем!

— Угу, если ним уже не полакомились… — вставил Николай.

— Да заткнись ты! — шикнул на него Митя, — зачем масла в огонь подливаешь? Хотя… чего это я спрашиваю…

Степка сорвалась с места и побежала к входной двери. Митя помчался следом.

— Стеша, там опасно! — сорвался было Гор, но Никита его удержал, положив руку на плечо.

— Отец, во дворе безопасно, а Митя ее за пределы не выпустит!

— Нечего ей с ним шастать! — Гор дернул плечом сбрасывая руку сына.

— Уймись, Берлак! — подал голос огневик, усаживаясь рядом, — никуда она от нас не денется! Давай лучше план строить, пока «истерички» нас покинули.

— Никаких нас нет! — отрезал Гор, — я своей женщиной делиться не намерен!

— Тогда уходи, — пожал плечами внешне спокойный огневик, — на твое место другой придет…

— Что ты хочешь этим сказать? — рявкнул лесник, схватив Николая за грудки и притягивая к себе поближе.

— Я не намекаю, Берлак, я всегда прямо говорю! — огневик оттолкнул от себя Гора, гаркнув в ответ, — не захочешь ее делить с нами — вали хоть сейчас! Замена найдется! Любого из нас можно заменить! Но пророчество сбудется!

— Не верю я тебе! — Гор вновь сграбастал огневика за пиджак пронзая злым взглядом.

— Да чхать я хотел на твою веру, — Николай положил ладонь поверх руки Гора и сжал. Гор дернулся, но руку не убрал. Запахло паленным. Никита громко вздохнул и сказал:

— Лукерья, будьте так любезны, пожалуйста, воды…

Сверху на огневика с лесником вылилось ведро воды. Красиво так, рывком, окатив обоих с головы до ног. Мужчины, отплевываясь вскочили на ноги. Огневик вытер лицо, ругнувшись под нос. Тряхнул головой. Секунда и одежда на нем высохла, только пар пошел. Он поправил пиджак, отряхнул брюки и совершенно спокойно сказал:

— Прости, погорячился. Но ты должен понять. И чем раньше, тем тебе же лучше. Она не достанется кому-то одному. Не в этот раз. Она наша, Берлак, наша!

— Пошел ты! — парировал Гор. Он снял мокрое покрывало и отбросил его в сторону, садясь на стул обнаженным, словно собственная нагота его нисколько не волновала.

— Перестаньте, оба! — повысил голос Никита. Его оперный голос эхом пронесся по кухне, — давайте в другой раз морды друг другу бить будете!

— Согласен! — огневик снова сел, но с другой стороны стола, — давайте по делу! Итак, я предлагаю…

«На плане, как на органе, а на деле, как на аркане»

Митя догнал Степку на пороге. Схватил за талию и прижал спиной к себе.

— Панни, стой, Рыженькая! — ласково прошептал на ухо.

— М-митенька, — заплакала женщина, — как же я могла, он маленький совсем был…

— Да, я понимаю, но ты не плачь, найдем мы твоего питомца! Сейчас Гор успокоится и учует его запах!

— Д-да? Думаешь?

— Конечно! Кошак твой из его леса. Он его в секунду найдет! — водяник ласково шептал на ухо, поглаживая шейку, тем временем зорко глядя по сторонам, подмечая каждую деталь. Проход у калитки, которая вела на улицу, тоже затянуло черным облаком. «Как огневик прошел незаметно? Когда Гор кидал их в разных стороны, они визжали как резанные, а тут даже не пикнули… Или он иначе перемещается…» А вслух добавил:

— У меня идея есть касательно «вонючек», послушаешь? — Степанида в его объятиях успокоилась, расслабилась. Водяник увлек ее за дом, спустившись с порога, подальше от забора, стараясь пройти незаметно, но тщетно. Их увидели.

— Домовитка! — выкрикнул один из «окружения» противным писклявым голосом, — безмужатница! Скажите Некифору!

— Да видел он ее, велел пока не трогать! — ответили ему.

— О, Боже, они обо мне говорят… — Степка развернулась в объятьях, спрятав лицо у водяника на груди. Митя практически нес ее, увлекая подальше.

— Не бойся, Рыженькая, до тебя им не добраться! — успокаивал он ее, глазами обшаривая контур двора, но вокруг все было чисто. Конопатка свое дело выполнял исправно. Когда они подошли к старому колодцу, он оторвал Слагалицу от себя и заглянув в глаза спросил: — ты мне веришь?