– Это моя фамилия, – спокойно ответила Анна.

– А почему великая княжна?

– Кто?

Тут уж и Борис удивился.

Анна на секунду прикрыла глаза. А потом решилась.

– Я понимаю, это звучит фантастически. Но… Боря, если мы и правда женимся, ты должен об этом знать. Дело в том, что мой прадед… он был – Романов. Не просто. Та самая семья Романовых.

– Серьезно? – не удивился Боря. – Царская семья?

А чего удивляться? Чувствовал же он в Анне нечто такое… порода проснулась. Или кровь заговорила, кто ж ее знает? Вот и объяснение.

– Один из моих предков был бастардом великой княжны. Из последних Романовых.

– Вот черт!

– Да, Боря. Но это было давно, и следы бумаг уже истлели. Мы – Вороновы. Но… в нашем роду есть одна способность. Далеко не у каждого она проявляется. И по наследству может не передаться. Гошке точно ничего не досталось. А мне – вот…

– Какая? – Глаза Киры горели откровенным любопытством.

– Я действительно убила террористов. И готова была заплатить за это жизнью.

– Мама!

– Иначе никак, Киреныш. Отнимая чужую жизнь – платишь своей. Я изначально знала, что не выйду живой из центра. Что убью их и сама лягу рядом. Но готова была заплатить эту цену за ваши жизни.

Кира хлюпнула носом.

– Мама…

Борис задумался:

– А сейчас? Если еще раз?

– Один раз в жизни. И не у всех. И только оплатив чужие жизни – своей.

Сказано было вполне доходчиво.

– А почему ты выжила? – Кире было просто интересно.

Анна качнула головой:

– Поверь, я и за это свою цену заплачу. Иногда боги… милосердны.

– Они – есть?

Анна кивнула:

– Есть. И больше не спрашивай, Киреныш. Не надо. Чудо не стоит разглядывать, чтобы его обратно не забрали.

Савойский подумал еще секунду, а потом плюнул да и сгреб любимую в охапку. Экстрасенсорика там или еще что… да какая разница? Она здесь, она рядом с ним, она есть…

И вот это качество…

Она ведь и за Киру своей жизнью заплатила.

– Поэтому ты и просила прощения?

– Да. Я знала, что не вернусь. Но что еще оставалось делать?

– Ничего, – признал Боря. – Только давайте никому об этом не говорить. Поняла, мелкая?

– Папс! Ты чё?!

– Через плечо. Не хочешь лишиться матери – сиди тихо. А то запрут и будут размножать. Пока подходящего потомка не получат! Это ж какие перспективы! Один раз зашел в администрацию, один вышел.

– Не вышел, – нахмурилась Анна. – Два раза меня не помилуют.

– Придумают, как культивировать. Или будут размножать дальше, – отмахнулся Боря. – Так что молчим и молчим. Все поняли?

Женщины согласно кивнули. Кот, который обожравшись, лежал на спинке дивана, тоже кивнул.

Зачем болтать? Лучше колбаску кушать… правда, сейчас уже не влезает, но он минут через десять попробует. Проведет эксперимент. Котики – они безразмерные, когда дело касается покушать.

– Поняли. Папс, а вы когда потомком озаботитесь?

– В любой момент. Как Аня согласится.

– А она согласна, – даже не стала сомневаться Кира.

Анна кивнула:

– Согласна. Даже на двоих или троих.

– Счастье мое! – Борис сгреб ее в охапку. И подумал, что начинать надо уже сегодня. А то вдруг сразу не получится? А хочется…

Как же ему повезло!

Спасибо тебе, Господи!

На миг, только на миг Борису словно бы смешок послышался. И холодом повеяло. Но он оглянулся и подумал, что ему показалось.

И сова за окном пролетела. Кажется…

А, какая разница! Пусть и сове тоже повезет!

Яна, Русина

Нет, ну так мы не договаривались!

Яна почувствовала себя откровенно несчастной. Вот так, оказывается, тоже бывает.

Выходишь ты, как приличный человек, из ворот Кремля, а к тебе кидается толпа. И все с какими-то нехорошими намерениями… то ли обнять, то ли поцеловать, то ли еще чего… а вдруг укусят?

– Матушка!!!

– Анператрица наша!!!

– Родненькая! Спасительница!!!

Яна усилием воли задавила желание запрыгнуть на руки к Тигру и сделать вид, что ее тут не стояло. Пусть унесет! И подальше, подальше…

Народ захлестывал, и казалось – сейчас ее растопчут…

Спасение пришло неожиданно. Громко и отчетливо зазвонил колокол. Люди на миг остановились, и жом Тигр этим воспользовался.

– Все – по домам! Живы, здоровы – не задерживайтесь! Обещаю, императрица никуда не денется!

– Да, насмотритесь еще, еще и надоем, – поддержала Яна, которая начала себя чувствовать более уверенно. – Не переживайте! Взрыва не будет, все живы, официальная власть возвращается. Пока еще на улицах будут патрули, но я верю – все образуется! И обещаю вас никогда не предавать.

Люди слушали.

И… и верили.

Это Петер, как чуть что, отрекся от престола, собирался в другую страну удрать… ну и поделом ему! А императрица у них, кажись, настоящая. Пошла одна, к Пламенному, только чтоб тот ничего не взорвал! А ведь сколько б людей-то полегло!

Уйма!

А ведь могла и отказаться. Приказала бы штурмовать, да и все. Ее отец так бы сделал. Ее дядя. Даже ее дед.

А она пришла. И жизнью рисковала, не говоря уж обо всем остальном.

Люди оценили. И когда Яна закончила свою речь, расходились более-менее спокойно. Действительно, чего они напали на ее величество? Пусть хоть отдохнет, бедолажная. Небось тоже перенервничала.

Из дворца выносили трупы и складывали под стеной Кремля. Яна бросила взгляд, подошла поближе, кивнула на тело Ильи Алексеева.

– Отделить. Похоронить как положено. Камень поставить, имя написать.

Честно говоря, ей было наплевать на Алексеева. Но Гошка!

Это – его отец. Хороший, или плохой, умный, или глупый… это был его отец. И Яна его убила.

Не хотела. Но точечное наведение в подарке Хеллы было не предусмотрено.

– А его высочество?

Яна посмотрела на тело Мишеля. И тоже не засомневалась.

– Закопать за оградой кладбища. Отцеубийца лучшего не заслуживает.

– Ваше величество!!!

На площадь верхом на гнедом (непорядок, отклонение от канона) коне ворвался Валежный. Спрыгнул с коня, подлетел к Яне, схватил за плечи, вгляделся в бледное личико.