class="p1">– Сейчас я уберу руку. Ты будешь делать только то, что я скажу. Не вздумай орать. Ничего не говори. Одно слово, один только шепот, и я убью тебя. А потом убью ее, твою напарницу. Только на сей раз я сделаю это медленно. Я буду снимать с нее кожу лоскутами, пока она не будет молить о смерти. Если ты все понял, кивни, – произнес Кейн.

Флинн коротко кивнул.

Кейн ослабил захват, убрал руку ото рта адвоката. Тот жадно вдохнул. Его паника была почти удушающей.

– Я хочу, чтобы ты одной рукой достал свой телефон и бросил его на пол, – приказал Кейн.

Флинн полез в карман пиджака, вытащил мобильник и разжал пальцы. Телефон практически беззвучно упал на толстый ковер.

Отступив на шаг, Кейн продолжал:

– Дверь – справа от тебя. Открой ее и зайди.

Флинн повернулся, открыл дверь и шагнул в темную спальню. Занавески не были задернуты, так что уличные фонари за окном по-прежнему заливали комнату тусклым желтоватым свечением. Справа стояла кровать. Прямо впереди – массивная железная дверь.

Она была закрыта. Прямо над ней висела камера наблюдения со светящейся красной точечкой над ней. Она была направлена вниз, чтобы захватывать участок пола непосредственно перед мощной дверью.

Кейн двинулся к ней, остановившись на пороге спальни.

– Соломон ухитрился юркнуть в комнату-убежище прямо перед тем, как я успел добраться до него. Мне нужно, чтобы ты убедил его выйти. Он следит за тобой через камеру. Скажи ему, что я ушел. Скажи, что здесь полиция и что он в полной безопасности. Вымани его оттуда.

Адвокат не двинулся с места. Кейн заметил, что он изучает взглядом столик рядом с дверью. На нем стояли лампа и телефон. Шнур телефона огибал стол и тянулся к розетке в стене – городская линия. Рядом с дверью комнаты-убежища в ту же розетку упирался кабель-канал. Кожух его был оторван от стены, а шнур, подключенный к городской линии, перерезан. Это была совсем старая комната-убежище, наверняка устроенная еще до того, как ее оборудовали телефонной связью. Причем, чтобы не долбить бетон, воспользовавшись существующей розеткой. Кейн был очень доволен этим обстоятельством. Он сумел перерезать шнур, прежде чем Соломон успел воспользоваться телефоном внутри комнаты-убежища.

– Ты зря тянешь время, – произнес Кейн. – Скажи ему, что тут безопасно. Вытащи его оттуда.

Адвокат шагнул вперед и встал перед дверью.

– Ну давай же! – поторопил его Кейн.

Подняв голову, Флинн посмотрел прямо в объектив камеры и произнес:

– Бобби, это я, Эдди.

Кейн перехватил нож другим хватом и медленно вошел в комнату, стараясь держаться подальше от поля зрения камеры.

– Бобби, слушай меня внимательно. Ты в безопасности. Ты в полной безопасности. А теперь вот что я хочу, чтобы ты сделал… – продолжал Флинн.

Изо рта Кейна, словно головка змеи, высунулся длинный язык, облизал губы. Он чувствовал, как ускоряется биение сердца, жаждущего убивать.

– Бобби, что бы ни происходило, ни в коем случае не открывай эту дверь, – закончил Флинн.

«Вот же дурак…» – подумал Кейн.

Он все равно доберется до Соломона. Может, и не сегодня. Но скоро. А сейчас этот адвокат должен заплатить. Кейн покрепче сжал рукоять керамического ножа, ощутив первую волну жара от прилива крови. Увидел, как адвокат хватается за свой галстук, прикрывает им рот и нос.

И тут окно слева от него разлетелось вдребезги, и комнату наполнил слезоточивый газ.

Глава 72

Как только первая газовая граната взорвалась в углу спальни, я услышал вокруг себя звон разбиваемых стекол. Два бойца группы захвата в полном снаряжении и противогазах влетели в окно. Я услышал, как в коридоре тоже бьется стекло, и увидел еще одного бойца, спрыгнувшего на пол прямо перед Кейном. Ближайший от меня агент сунул мне противогазную маску, и я успел упасть на колени и отползти в угол, прежде чем натянуть ее. Когда я застегнул на затылке ремешок с липучкой, глаза уже жутко щипало.

Я слышал крики «ФБР!» и обращенные к Кейну требования бросить нож и лечь на пол. Самих агентов не было видно. Даже при разбитых окнах в спальне и коридоре и зимнем ветре с улицы комната вскоре наполнилась облаком непроницаемого белого дыма. Окна высасывали это облако наружу, но в эти самые первые секунды я ни черта не видел.

Короткий треск автоматного огня. Звон стреляных гильз, разлетающихся по полу. А потом тишина. Вскоре я услышал стон и звук падения на пол чего-то тяжелого. И тут же опять стрельба. Два мощных оглушительных хлопка. В дыму я увидел дульные вспышки, но не смог определить направление огня.

В дыму быстро промелькнула какая-то фигура. Я видел лишь ее очертания. Фигура низко склонилась в углу комнаты, выпрямилась, и тут я услышал звон бьющегося стекла и увидел дугу белого дыма, вылетающую из окна. Потом – шаги на лестнице. Тяжелые. Быстрые.

Дым еще немного рассеялся. Я встал и едва не споткнулся о тело агента, лежащего на полу. Того самого, что сунул мне противогаз. Горло у него было взрезано от уха до уха. И его автомат пропал. За ним лицом вниз лежал второй агент. И тут в коридоре я увидел Кейна, стоящего над телом последнего из бойцов, ворвавшихся через окна на третий этаж. Тот, подергиваясь, лежал на ковре. Кейн разрядил в него оставшиеся в магазине патроны. Боец неподвижно замер. Кейн отбросил автомат, выхватил свой нож и бросился ко мне.

Глаза у него были красными и сильно слезились, но он вроде как не обращал на это внимания. Я заметил темное пятно у него на рубашке, по всему животу. В него явно попали еще до того, как он сумел убить первого агента и завладеть его стволом.

И опять-таки это вроде никак не обескуражило его и не замедлило его движений. Ничуть.

Да что это с ним такое?

Нас с Кейном разделяло около десяти футов. Грохот шагов на лестнице становился все громче. Я пятился, пока не уткнулся спиной в стальную дверь комнаты-убежища. Кейн с улыбкой на лице быстро подступал ко мне.

Выдернув из кармана пиджака «Глок», я выстрелил Кейну прямо в грудь. Ствол я подрезал у Холтена в тот самый момент, когда он повернулся ко мне спиной, закрывая входную дверь. Выстрел отбросил Кейна на несколько шагов назад, но каким-то чудом он устоял на ногах. Опустил взгляд на огромную дыру в груди. Голова его опять вздернулась вверх, рот приоткрылся. Отплевываясь пузырящейся на губах кровью, Кейн опять устремился ко мне.

Следующая пуля угодила ему в