– Оставайся здесь! – кричу я ему, и половина моей фразы теряется в громком хлопке. – Весну тоже нужно будет запустить! Время Ванитас не должно длиться дольше, чем это необходимо.

В глазах Милана читается решимость, которая меня немного удивляет. Однако сейчас не время и не место беспокоиться о разном отношении людей к происходящему. Когда все это закончится, Кеннету придется объясниться. Потому что ясно одно: здесь множество представителей сезонных Домов, которые сражаются на нашей стороне. Наша маленькая группа из горстки повстанцев выросла в небольшую армию.

Убегая, я чувствую то, чего не чувствовала уже давно: надежду. Мы наконец-то достигли цели, и когда мы покончим с этим, может быть, на несколько дней действительно сможем притвориться, что мира вокруг нас больше не существует. Может быть, тогда у нас с Кево появится шанс по-настоящему узнать друг друга. Не в машине на пути через апокалипсис или где-то в укрытии повстанцев. Я имею в виду, узнать по-настоящему. Ходить на свидания, может быть, вместе готовить или… заниматься другими делами. Одна только мысль об этом заставляет мое сердце биться чаще. Я понятия не имею, где будут проходить эти свидания, в конце концов, у меня больше нет дома. И, может быть, пройдет какое-то время, прежде чем мы снова сможем заниматься такими банальными вещами. Но впервые за несколько недель я осмеливаюсь думать хоть немного позитивно.

Уворачиваясь от летящего мусорного ведра, я всматриваюсь в толпу в поисках Кево. Там, где я видела парня с Кэт, его уже нет, но это мало что значит. Здесь царит хаос. Через несколько секунд я замечаю его чуть дальше, вместе с сестрой и Анатолием. Я не вижу, что именно они делают, но, кажется, Кево разговаривает с Кэт. Возможно, пытается убедить ее тоже спрятаться.

Я сосредотачиваюсь на его лице и пытаюсь вызвать в памяти ощущения, когда он проникает в мое сознание. Я знаю, что эта связь работает и в другую сторону. Знаю, что он может слышать меня, если позволит.

Вдруг его голова дергается, и он смотрит на меня. Кево сразу же находит меня среди всех людей, и сердце в моей груди слегка замирает.

Камни у меня! – кричу я, хотя понятия не имею, могу ли на самом деле кричать в его сознании.

Выражение лица Кево меняется, когда я резко торможу. Что-то врезается в землю рядом со мной, и несколько секунд асфальт так сильно трясется под моими ногами, что я едва не теряю равновесие. Затем в ночи раздается гулкий удар, и темноту освещает небольшой огненный шар, который вырывается из витрины магазина напротив.

– Вот черт, – выдыхаю я. Похоже, ситуация обостряется.

Осторожно делаю еще один шаг. Но далеко уйти не успеваю, потому что на моем пути встает большая фигура. Готовая к атаке, я поднимаю голову.

И замираю.

Человек, стоящий передо мной, смотрит на меня с выражением презрения, которого я никогда раньше не видела в его глазах. Он смотрел на меня по-разному – оценивающе, разочарованно, сердито. Но так – никогда. Будто я таракан, которого он так и хочет раздавить своим сапогом.

– Блум, – говорит он твердым, властным голосом. В этом голосе нет ни удивления, ни злости. Скорее, произнесение моего имени – факт, который ему не очень приятен.

Я стараюсь не показывать чувства, бурлящие внутри меня.

– Теодор, – отвечаю я также бесцветно.

Одна из его идеально подстриженных бровей приподнимается.

– Теодор? – с едва заметной улыбкой повторяет он. – Больше не дедушка?

– Недавно я пришла к выводу, что семейные узы должны предполагать определенное поведение по отношению друг к другу, – объясняю я, удивляясь своей черствости: никогда раньше я не разговаривала с дедом в таком тоне. – С чисто биологической точки зрения мы, может, и родственники. Но ласковые слова, думаю, для этого не нужны.

На его суровом лице нет никаких эмоций. Незаметно оглядываюсь по сторонам. Место, где мгновение назад стоял Кево, закрыто фигурой моего деда. Люди вокруг нас все еще сражаются, но никто, кажется, не обращает на нас особого внимания. Мы словно стоим в эпицентре урагана – вокруг царит хаос, но до нас он просто не доходит.

– Роль избранного, кажется, немного вскружила тебе голову, – спокойно замечает он. – Неужели для того, чтобы заставить тебя забыть о своих корнях, нужен был всего лишь красивый мальчик?

– Нет.

– Нет?

Я отвечаю на его взгляд.

– Чтобы забыть о своих корнях, мне понадобилось предательство моей собственной семьи. Красавчик был приятным бонусом, но если ты ищешь, кого обвинить в том, что я перешла на другую сторону, посоветую тебе посмотреть в зеркало.

На какую-то долю секунды у меня возникает ощущение, что он действительно не знает, что сказать в ответ. И это было бы впервые. Никогда раньше не было такого, чтобы мой дед промолчал, и я чувствую некую гордость оттого, что сумела вывести его из себя.

– Отдай мне кристалл, Блум, – произносит он наконец холодным голосом. Ясно, решил сменить тему разговора.

Откуда он знает, что кристаллы у меня, мне непонятно. Может, он следил за мной, может, кто-то ему рассказал. А может, он просто догадывается. Но это не имеет значения.

– Нет. – Я плотнее сжимаю руку вокруг камней. Я должна была положить их обратно в мешочек или засунуть в лифчик. Куда-нибудь, где они были бы в безопасности. Но сейчас я ничего не могу с этим поделать. – Признай это, Теодор. Ты проиграл.

– По этому поводу наши мнения не сходятся.

Смотрю на деда в недоумении, безмолвно заклиная его наконец сдаться. Я ненавижу этого человека за все, что он сделал со мной и моими друзьями, но мой гнев не может полностью подавить мои чувства к нему. Я хочу, чтобы он сдался и вернулся в Зимний Двор, пока я или другие повстанцы не заставили его это сделать.

– Ты действительно думаешь, что у тебя еще есть шанс? – настойчиво спрашиваю я его. – Даже если бы тебе удалось здесь и сейчас вызвать весну и снова опередить Ванитас, неужели ты думаешь, что на этом все закончится? Все уже знают об этом, твой маленький грязный секрет раскрыт. Сторонников мятежа с каждым днем становится все больше. Только посмотри вокруг! – Я развожу руками и указываю в сторону сражающихся людей. Он не следит за моим взглядом, но меня это не волнует. – Эти люди, сражающиеся за нас, не только представители Ванитас. Вы больше не можете сражаться с ними. Если вы умны, вы признаете поражение, отступите и начнете придумывать очень, очень хорошее оправдание.

На краткий миг, всего на