– В общем, это из-за меня он попал сюда. Я старался помочь, чем только мог. Сомневаюсь, что мне удалось многого добиться, впрочем, если не считать его убежденности, что американская медицина отстает от времени по меньшей мере на тысячу лет.

– Вы имеете в виду всю эту чепуху, какую его отец практикует, как они ее называют?

– Аюрведа, – мгновенно подсказал Карр. – Я читал кое-что из этого. Некоторые старинные книги, которые доктор Рагги прислал мне. И в самом деле поразительно, как много они предвидели. Мне следовало бы выразиться по-другому, наверное, как много из того, что мы считаем новым, им было известно давным-давно. Даже моя собственная работа: связь между стрессом и коронарной окклюзией, в одной из тех древних книг есть место, где о ней говорится прямо и четко, даже описание природы причинного стресса есть.

– Может, Рагги и прав, – улыбнулся Джадд. – Может, мы и окажемся через две тысячи лет там же, где сегодня застряла Индия.

– Кто знает? – сказал Карр, разводя руками. – Я не собирался касаться всего этого. – Он поудобнее уселся, закинув одну ногу на другую, и, казалось, старался припомнить, о чем собирался сказать. – Я подумал, возможно, у вас в последнюю минуту возникнет вопрос-другой, может, о чем-то захочется поговорить. – Последовала вопрошающая пауза. – Вас что-нибудь беспокоит?

– Нет.

– Я сказал вашей жене, что утром дам ей перечень рациона питания. Не то чтобы это очень уж требовалось. Уверен, вы осознаете руководящий принцип: просто умерьте общее потребление жиров, к этому на самом деле все и сводится.

Дождавшись паузы, Джадд спросил:

– Что еще вы сказали ей?

– Сказал ей? Вашей жене? А что?

– А-а, не знаю, она, похоже, какая-то взвинченная. Я подумал, может, вы сказали ей что-то.

Карр затряс головой:

– Нет, я не сказал ей ничего, что могло бы ее расстроить. Само собой, она беспокоилась об уходе за вами, уточняла.

– Я не нуждаюсь ни в каком уходе.

– Именно это я ей и сказал. Но естественно, она не может не беспокоиться. Было бы в высшей степени противоестественно, если бы ее не волновала забота о вас. Я видел это столько раз, подчас даже думаю, что инфаркт тяжелее достается жене, чем перенесшему его мужу. Не надо винить ее за волнение. Это только потому…

– А-а, я не про то говорил. Просто подумал, что вы еще что-нибудь с ней обсуждали.

– Нет, ничего особенного, – сказал Карр, всматриваясь в лицо больного, которому неловко сделалось под этим испытующим взглядом. – Ваша жена очень разумная женщина, мистер Уайлдер.

– Это мне известно.

– Она способна оказать вам большую помощь, наверное, большую, чем вы себе представляете, если вы предоставите ей такую возможность.

– Что вы хотите этим сказать: предоставите ей такую возможность? Я всегда… – Он умолк, словно бы голос миссис Коуп перебил его: «Почему вы все время боитесь позволить кому-то помочь вам?»

Невольно он глянул на дверь, едва ли не поражаясь тому, что в двери пусто и Коуп нигде не видно.

Кэй была дома уже почти час, и все это время неистово старалась превратить библиотеку в симпатичную спальню (невзирая на все ее усилия, комната по-прежнему выглядела необустроенной), как вдруг вспомнила, что ничего не сделала, чтобы отыскать человека, который смог бы утром поехать с ней и пригнать обратно машину Джадда.

Джадд отверг предложение обратиться к кому-то из приятелей: «Утро воскресенья, при такой-то погоде всем захочется выбраться на поле для гольфа», – и еще яростнее воспротивился идее обратиться к кому-либо из молодых сотрудников управления. «Возьми кого-нибудь из мальчишек, – распорядился он. – Дай ему пятерку плюс возможность порулить приличной машиной – и он окажется на седьмом небе». И сам предложил Чака Ингалза. Как ни хотелось Кэй обойтись без того, чтобы снова связываться с Дафи, она позвонила ей.

– Ой, милая моя, мне жутко жаль, – сказала Дафи. – Сегодня открывается сезон ловли форели, понимаете, и Рой взял Чака с собой в горы. Домой они вернутся не раньше завтрашнего вечера, но послушайте, а почему бы мне не поехать с вами?

От этой затеи Кэй ее отговорила, но не было такой силы, которая удержала бы Дафи от участия в поисках:

– У вас и без того полно дел, надо дом к приезду Джадда приготовить. Забудьте про это и предоставьте все мне. Я кого-нибудь найду.

Дафи позвонила через несколько минут:

– Я как раз нашла мальчишку – Кип Уиттейкер. Знаете, сын Фрэнка и Эллы, их приемный? Элла говорит, что он без дел шатается и ничего лучше для него и придумать нельзя. Вы просто остановитесь у их дома и захватите с собой, как только сами готовы будете. Я предупредила Эллу, что это будет около девяти, вы ведь так сказали?

Кэй поблагодарила ее, но стоило Дафи продолжить, как беспокойство о том, что Джадд подумает, быстро сменилось тревогой, больше касавшейся ее самой.

– Милая моя, не считаете, что с вами в машине должен поехать еще кто-то? Путь-то неблизкий. Знаю, вы говорите, что с Джаддом все в порядке, но вы разве не будете чувствовать себя получше, если кто-то будет рядом, на всякий случай? У меня никаких дел, с радостью проехалась бы.

– Я знаю, что вам это было бы в радость, – сказала Кэй и, рассыпаясь в благодарностях, все же убедила Дафи, что ехать той незачем. Зато сразу подступила новая тревога: ей со страхом стало мерещиться, будто по пути домой у Джадда случится второй инфаркт, – она отбивалась от этого видения, убеждая себя, что доктор Карр не выписал бы его, если бы такое могло случиться, и в конце концов пришла к частично успокоившему ее решению: пусть Кип Уиттейкер следует за ней до самого дома.

Нервозность и волнение вылились в чувство голода, Кэй отправилась на кухню перекусить и, едва открыв дверцу холодильника, застыла, пораженная: ведь она напрочь забыла запастись продуктами к приезду Джадда! Сегодня воскресенье, вечер, все супермаркеты закрываются в шесть, всего десять минут осталось.

Тут же захлопнула дверцу холодильника, взлетела по лестнице, соображая, во что бы переодеться, хотя бы другое платье натянуть, и встала, увидев подъезжающий к двери дома автомобиль. Метнулась к окну в холле, чтобы украдкой поглядеть. Фрэнк Уиттейкер?!

Всего секунда на раздумья – и она бегом пустилась вверх по лестнице: теперь уж тем более надо было переодеться. В спальне, стаскивая платье, она успокаивала себя тем, что где-то поблизости должна быть все еще открыта продуктовая лавка, но главное – пыталась торопливо сообразить, зачем это Фрэнк Уиттейкер к ней пожаловал. Причина напрашивалась очевидная: Кип, неведомо для матери, решил заняться чем-то другим. Впрочем, если бы так, то Элла перезвонила бы Дафи. Нет, тут что-то другое, но что? Фрэнк не был близким другом Джадда.

В дверь позвонили, когда Кэй натягивала через голову платье, потом еще раз, когда она уже ступила на первую ступеньку лестницы, все еще возясь с молнией. Отбрасывая назад волосы, она поспешила вниз. Открыла дверь, готовая изобразить приятное удивление и едва не ахнула, поняв, что притворяться незачем. Никогда прежде не видела она лицо Фрэнка Уиттейкера таким озабоченным, никогда глаза его так взволнованно не блестели, никогда не был он таким неуверенным, чтобы, здороваясь, начать с «миссис Уайлдер», а потом перескочить на неопределенное «Кэй».