Во время появлений Уолтера исследователи видели астральные огоньки – необъяснимые светящиеся точки у ног медиума. Профессор Шепли, присутствовавший на многих сеансах, заявил, что не заметил «никаких признаков мошенничества» или «подозрительных действий со стороны кого-либо из участников сеанса». Были ли эти проявления результатом экстрасенсорного воздействия или изощренным трюком, Марджери оправдала ожидания исследователей. «Все это просто потрясающе», – писал Хоагленд. На седьмом демонстрационном сеансе, проходившем двадцать девятого июня в квартире Хоагленда на Трейл-стрит, 18, нервы участников были натянуты до предела.

«Некоторые участники считают, что истинная история того, что произошло на тех двух последних сеансах, так никогда и не будет рассказана», – писал впоследствии Гриском. Известно, что медиум, как и обычно, прошла досмотр перед сеансом, затем участники взялись за руки – и, как всегда, появился неугомонный Уолтер. Используя телеплазматическую руку, призрак несколько раз нажал на кнопку звонка, потом поднял светящийся диск с подвешенными к нему грузиками – один раз ему удалось поднять трехкилограммовый груз на полтора метра над полом. Несколько минут спустя Грант Коуд увидел на полу светящуюся ленту, которая должна была находиться на лодыжке Марджери. Но когда он указал для протокола, что одну ногу медиума никто не контролирует, Уолтер возразил:

– Это не так. – И лента вдруг исчезла. – Я могу спрятать эти ленты в любой момент.

Если Марджери действительно жульничала, она великолепно вышла из ситуации. Лента вернулась на ее лодыжку, хотя немного растянулась в процессе. По мнению Хоагленда, это доказывало, насколько легко медиуму управляться с ней. Но ее так и не поймали на мошенничестве. Может быть, ленты действительно были ей слишком велики, как она утверждала потом[83]. Как бы то ни было, сеанс продолжился, будто ничего подозрительного не произошло. А затем, около одиннадцати вечера, у Хоагленда появилась гипотеза о том, как Марджери все это проворачивает. Рука духа приобретала как минимум три разные довольно аморфные формы, но ее часть была «шероховатой, как кончики пальцев», и одному из наблюдателей, доктору Уолкотту, напомнила пятку. Этот ученый приехал на сеанс из Миннесоты и сразу сказал Уолтеру, что не верит в его существование, поэтому призрак весь вечер подтрунивал над ним и в конце задел его «астральной рукой». Считая, что призраки «владеют всеми языками человеческими», Уолкотт попытался заговорить с Уолтером на японском, но в ответ услышал лишь кудахтанье курицы, и все в комнате рассмеялись. Уолкотт и Уолтер обменивались остротами, и ученый явно проигрывал в состязании умов. Он мог бы воспользоваться давнишним приемом охотников на привидений, но не рискнул: как писали в «Таймс», «ни один из присутствовавших не использовал очевидное решение – поймать “призрака” за руку и включить свет». Все соглашались с тем, что дотрагиваться до телеплазмы Марджери можно только с разрешения Уолтера. Итак, Уолкотт, по сути, не нарушил этого базового правила, когда Уолтер помахал у него перед носом «пончиком». Уолкотт просто подул на него – и игрушка упала на стол.

Негодуя, Уолтер поднял «пончик» и поднес его к лицу Уолкотта, требуя, чтобы тот попробовал провернуть это еще раз. Профессор попытался – и у него ничего не получилось. Но если проявления способностей Марджери были мошенничеством, то медиум – якобы находящаяся в трансе – допустила оплошность. Поднимая диск со стола, она пронесла его над светящейся шахматной доской, и Хоагленд увидел очертания «астральной руки». Этого момента он ждал с самого начала экспериментов – оказалось, что «пончик», судя по силуэту, сжимают пальцы человеческой ноги[84]!

Ничего не сказав об увиденном, Хоагленд упросил Уолтера сделать слепок его телеплазмы.

– Что это за штука такая мерзкая? Клей? – спросил призрак, прикладывая нематериальную руку к веществу, из которого формировался слепок.

Когда включили свет, ленты на ногах Марджери были на месте, хотя и сползли от лодыжек к пяткам. На улице начался ливень. Сеанс подошел к концу. Но Крэндоны даже не подозревали, какие бурные споры разгорелись в комнате на Трейл-стрит, когда они уехали.

Осмотрев слепок «руки» Уолтера, ученые пришли к выводу, что очертаниями он напоминает человеческую ногу. Грант Коуд заявил, что это все объясняет. Все дело в особом фокусе. Хотя Коуд и казался неуклюжим в своих слишком длинных брюках и мятой рубашке не по размеру, он все же увлекался фокусами и обладал определенным талантом к акробатике. Сев на место Марджери и надев ее ленты, он сказал Хоагленду и Фостеру Деймону держать его за руки, а потом пальцами ног снял ленту с ноги и даже продемонстрировал, как можно создать иллюзию, будто лента все еще у него на ноге, в то время как на самом деле она лежала на полу. После этого он освободившейся правой ногой нажал на кнопку звонка, поднял светящийся «пончик», изобразил левитацию корзинки с грузиками, дернул одного из наблюдателей за волосы, развязал у другого шнурки на башмаках, а затем, используя только свою одежду и ноги, сымитировал над светящейся шахматной доской очертания различных форм, которые принимала телеплазма. Все это время он постанывал и дрожал, изображая поведение Марджери на сеансе. Исследователь, который был влюблен в миссис Крэндон, доказал ее нечестность перед гарвардскими коллегами.

И словно этого было недостаточно, Марджери допустила еще одну ошибку. Уходя от Хоагленда, она выронила во дворе перед его домом одну из туфелек, которые надевала на сеансах. На следующее утро психолог заметил, что его пес с упоением что-то грызет, и нашел пропажу. Взяв пробу с туфельки и осмотрев ее под микроскопом, он обнаружил, что налет на туфле полностью соответствует веществу, оставшемуся на слепке телеплазматической руки Уолтера. К этому моменту Хоагленд был уверен, что у него есть неопровержимые доказательства, которые так и не удалось раздобыть Гудини. Доказательства того, что проявления способностей Марджери связаны исключительно с нашим миром.

Гарвардская команда решила дать медиуму еще один шанс – только не так, как раньше. Определив, что Уолтер не сможет появиться, если обездвижить ноги его сестры, исследователи решили во время последнего сеанса в Эмерсон-холле закрепить их гипсовыми повязками. К их удивлению, Марджери согласилась на эту процедуру. Посмеиваясь над учеными за то, что вчера они недостаточно контролировали ее, Мина иронично наблюдала, как на ее ноги накладывают гипс. Она, казалось, была в отличном настроении. Участникам сеанса вручили электрический контур, доктора Крэндона усадили на противоположную сторону стола, и только исследователи сегодня прикасались к ее рукам и ногам. Коуд, раскрывший ее методы, сидел справа от нее. Все ждали, что сеанс окажется пустышкой.