Женщина улыбнулась, но Ван почувствовал, что за этой дежурной реакцией таится смущение.

Выйдя из здания под предвечернее солнце, он вошел в общественную сеть и вызвал такси. Появления зеленого планетовоза пришлось ждать менее трех минут. Ван скользнул в машину.

— Куда? — спросила женщина-водитель.

— Есть какой-нибудь хороший ресторан близ челночного терминала?

— «Алкади» — это неплохо.

— Что же, едем туда.

— Значит, к «Алкади».

Когда такси отъехало от здания, откуда-то выкатила темно-серая машина, но подалась назад, а затем повернула. Уж не становится ли он параноиком, шарахаясь от каждой тени?

Полосатые, зеленые с белым, маркизы укрывали столики перед «Алкади», которыми никто не воспользовался с приходом вечерней прохлады. Это была особенность межзвездных путешествий, которая всегда завораживала Вана: в считанные дни попадаешь из лета в зиму, а из зимы в весну. Хозяин проводил посетителя до кабинки в глубине заведения, обитой темным полированным деревом. Там Ван быстро изучил меню и был готов, когда появился официант.

— Какое у вас самое лучшее блюдо из тех, что не рыбные?

— Золотой фазан, — ответил тот.

— Тогда фазана со светлым элем.

— О'Рэйли сгодится?

— Прекрасно, — он отродясь не слыхал об О'Рэйли, но, в любом случае, не был знатоком. О'Рэйли оказался так себе светлым элем, но пить можно, особенно, если у вас жажда и голод. Фазан был явно лучше, правда фруктовый компот Ван довольно быстро отодвинул в сторону. Зато красный картофель пришелся ему по вкусу.

Позднее, выйдя из «Алкади» в сумерки, он огляделся. В отдалении, на поперечной улице, был припаркован темно-серый планетовоз. Ван не был уверен, что это была та же машина, но не был уверен и в обратном. Он поспешил вернуться в ресторан, где подозвал хозяина.

— Есть трубопоезд до челночного терминала?

— Конечно, сэр.

— Где ближайшая станция, которая не у самого терминала?

— В восьми кварталах к северу, на Пирсе. Точнее, угол Пирса и Торжества.

— Спасибо.

Ван вызвал новое такси и подождал внутри, пока не появилась бежевая машина. Тогда он вышел и немедленно сел в планетовоз.

— Куда, сэр?

Ван немедленно смог определить, что машина имела отношение к некой службе безопасности, и к системе связи было кое-что добавлено. Он тут же закашлял, на миг подался вперед, пытаясь между тем с помощью вкраплений вывести из строя передающие узлы. Затем выпрямился.

— Простите, на север до Пирса, вероятно, шесть или семь кварталов. Я узнаю место.

— Будьте спокойны, сэр.

«Направляется к Пирсу. Говорит, скажет, когда остановить».

Ван улыбнулся самому себе, видя, что шофер понятия не имеет, что его послание никуда не пошло. И начал исследовать систему связи своими вкраплениями. Менее чем через квартал он вывел из строя звено между приемом и передатчиком. Водитель тщательно скрывал беспокойство, пока машина проходила перекресток за перекрестком. И вот Ван увидел табличку Торжества и сказал:

— Сюда.

— А… десять кредов.

Он бросил вперед кредитки, затем применил прием, который отворил двери, и вышел. Проворно прошел под арку и вниз по пандусу среди горстки других. Похоже, хвост не увязался. Подействует ли его маневр, Ван понятия не имел, но времени не было. Никто не выглядел подозрительно, звенья, характерные для спецслужб, не улавливались, ничто не обеспокоило его ни на платформе, ни во время короткой поездки обратно, к станции у терминала. А оттуда он пошел к консолям для отбывающих, не сомневаясь, что там скрывается ловушка. И, стоя позади двух других пассажиров, рослого мужчины и широкой женщины в ослепительно-зеленом, начал проверять сети.

— Сэр?

Ван шагнул вперед, сказав на эспине:

— Челнок на орбиту, один, затем место до Ланфорда на первый челнок утром.

Служащая непонимающе воззрилась на него. Он повторил просьбу, снова на эспине, одновременно продолжая проверять консоль. Женщина беспомощно пожала плечами. Ван заговорил на староангле, медленно и с запинками.

— Хотеть бы… один… до орбита. Ближайший челнок. Затем хотеть бы… один… для челнок… вниз… Ланфорд… утро.

— Ваши документы, сэр.

Он протянул карточку, ту, что представляла его как Виано Альберто, зная, что не может блокировать сигнал отсюда, но справится с перехватом любого ответа, если тот придет. Впрочем, насколько получилось определить, тревоги не возникло.

— Все данные проверены, сэр. Спасибо. Пройдите через портал три, — и она указала направление.

— Спасибо, — Ван вежливо кивнул. Внимательно осмотрел порталы. Опять никто не остановил его. Любой, кто за ним следил, либо сбился со следа, либо просто молча наблюдает, либо не хочет действовать в открытую. Это ясно… пока.

Он знал также еще две вещи. Ему не стоит возвращаться во владения Республики или места, ею контролируемые под именем, сколько-нибудь близким к настоящему. Но Ван собирался вернуться, хорошо зная, что должен, несмотря на все безумие такого поступка. Вернуться, чтобы получить ответы на вопросы, которые так долго оставлял без внимания, ибо нигде больше не открыть, что в действительности случилось с «Фергусом».

И он не мог потратить остаток своих дней на борьбу с кошмарами или считать себя даже отчасти порядочным, пока все не выяснится.

Несмотря на все свое нетерпение, Ван не повел «Джойо» прямо на Тару, а вместо этого совершил прыжок в другую систему, которая имела лишь номер Y-3134U; бинарная система с необитаемыми планетками и сложными орбитами. Там он припарковал «Джойо» как раз перед зоной, запретной для прыжков. Пришлось проверить компараторы и произвести кое-какие расчеты. Если прыгать немедленно, «Джойо» прибудет в Новый Ойсин в тридень, а это означало бы торчать слишком много времени на Таре, прежде чем можно будет начинать действовать. Ему надо было все подогнать так, чтобы явиться на орбиту около полудня в пяток по новоойсинскому времени. Тогда Ван сможет спуститься дневным или вечерним челноком, провести шестерицу в своих приготовлениях, а затем действовать в концедни.

Кроме того, ему требовалось время подумать.

Сидя в своей каюте, он перечел твердую копию некролога Байле. О смерти командира сообщалось за месяц до замены им Вана, но тот Байле, который явился на «Фергус», имел приказ командования. Далее, РКС без колебаний признали его на этом посту. «Фергус» оставался на Орбитальной Станции в Скандье почти месяц, проходя ремонт, а это указывало, что мнимый Байле действовал не вопреки планам РКС. И Ван даже разговаривал с этим человеком. Было ясно, что выполнялись указания командования РКС или кого-то в командовании, или и то и другое.