IX века велась с Азией Саманидов. Интересно отметить, что за явным завершением торговли Туркестана с Русью и странами за ее пределами последовало нападение Святослава на белых булгар и хазар, которые являлись посредниками в этой торговле. Создается впечатление, что киевский правитель винил этих людей в прекращении прибыльного бизнеса. Даже нападения Владимира на белых булгар в 985 году могли быть попыткой вновь открыть торговые пути по Волге, до тех пор бездействовавшие.

Причина прекращения русской торговли со Средним Востоком в середине X века недостаточно изучена. Выдвигаются лишь самые разные гипотезы. Одни считают, причиной ослабления мусульманской торговли является приход печенегов и половцев в южнорусские степи после падения Хазарии в 969 году. Он определенно затруднил восточную торговлю. Но, возможно, следует смотреть дальше. В X веке началось вторжение сельджуков в мусульманский мир. Эти вторжения со временем уничтожили государство Саманидов в Туркестане, но первым делом они перерезали торговые пути, соединявшие его с Китаем, а еще с Русью и Каспием. Продвижение печенегов и половцев на запад было частью этого процесса, потому что эти две тюркские племенные группы являлись одним крылом большого наступления тюркско-азиатских народов на запад, которое продолжалось более ста лет. Конец торговли русских купцов с Туркестаном, таким образом, стал отчасти результатом тюркского вторжения в мусульманскую Центральную Азию[187].

С этим было связано другое явление – сдвиг торговых путей в исламском мире и Средиземноморье, который начался в последние годы IX века. До этого времени главные пути между исламским миром и Китаем и Индией проходили через Ирак и Центральную Азию по суше, и из Персидского залива в Индийский океан и далее – по морю. Есть признаки того, что к X веку Ирак и Персия больше не были крупнейшими посредниками в поставке восточных шелков и специй. Теперь важные торговые пути проходили из Египта и Средиземного моря через Красное море прямо в Индию и Китай, или, если через Ирак, они направлялись к Антиохии и Сирии на Средиземное море. Таким образом, Туркестан и Северная Персия, где грузопотоки таких восточных товаров зарождались во времена Каролингов и позже, больше не имели продуктов для продажи, даже если бы хотели участвовать в торговле[188].

Кроме того, в этот период торговые пути на Средиземноморье между мусульманским Западом – Испанией, Сицилией и Северной Африкой – и Сирией и Египтом снова стали важными после их фактического исчезновения при Каролингах. Теперь многие продукты, такие как металлы или рабы, могли везти через Венецию или из мусульманской Испании и Северной Африки на Ближний Восток. Раньше они могли туда попасть только через русские реки. Это верно в первую очередь для железа, которого было мало на мусульманском Ближнем Востоке, зато хватало с избытком в Испании и Тунисе[189]. Короче говоря, изменение торговых путей в Средиземноморье и экспансия торговли между мусульманским Западом и Ближним Востоком, сдвиг торговых путей в Индийском океане и, наконец, тюркское наступление в Центральную Азию и на юг Руси – все это практически уничтожило торговлю с мусульманским Востоком через Волгу и Каспийское море, торговлю, которая неуклонно росла со времен Сасанидов вплоть до 950 года. Торговля с мусульманским Востоком, которая еще осталась, по-видимому, шла через Кавказ – дальше на запад. Она отнюдь не была незначительной, но все же не могла заменить великий волжский путь, по которому дирхемы так долго вливались на территорию Руси, Балтики и Скандинавии.

Прекращение большей части грузопотоков, которые направлялись в исламский мир через Русь, имело серьезные экономические последствия для территорий Северной Европы. О них мы поговорим в следующей главе, однако некоторые из них начали проявляться уже до 985 года. Новый интерес Киевской Руси к торговым путям через Центральную Европу в Краков и далее, западная дипломатия Владимира в отношении Оттона, папы, поляков и жителей Богемии и его попытки открыть торговые пути на Балтику через Неман и Вислу могли быть лишь отражением необходимости компенсировать конец волжской торговли с Востоком и возникшего в результате сдвига политической и экономической ориентации Киевского государства. Также подъем Польского государства вдоль нового пути на Балтику и в Центральную Европу, упадок Бирки и рост важности Готланда показывают новую ориентацию североевропейской коммерческой деятельности.

Однако было бы неправильно предполагать, что торговля Киевской Руси была только внешней и транзитной, и делать выводы на основании этой гипотезы. Внешняя торговля Руси в X веке являлась важным фактором ее внутренней экономики, но вовсе не самым решающим. В те годы на Руси появилась и получила развитие не менее важная внутренняя торговля, промышленность и сельское хозяйство. Сама Киевская Русь была обширной торговой площадкой, на которой юг отправлял на север – в Новгород – скот и пшеницу, в обмен на меха и другие продукты северного русского леса[190]. Нам известно, что новгородские купцы в конце X века уже имели ряд «факторий» в южнорусских городах, которые были обязаны своим существованием этой коммерции. Возможно, внутренний обмен – оружия, изделий из металлов, тканей (полотна и шерсти), мехов, древесины, соли, меда, воска, рабов и специй – на Руси был важнее, чем внешняя торговля. Судя по всему, в Киеве и Новгороде существовали купеческие гильдии, и, возможно, группа купцов, членов гильдий, из Киева, Чернигова и Переславля обладала монополией на торговлю с Константинополем. Русские города, такие как Суздаль, Новгород, Смоленск, Чернигов, Полоцк и другие, в тот период были, вероятно, крупнейшими торговыми центрами в Европе, а их прогрессивные коммерческие практики, которые раскрываются в ранних русских законах, предполагают развитую экономику. Короче говоря, ко времени Владимира Русь уже имела обширный внутренний рынок. Этот факт помог осуществить индустриализацию, ввести продвинутые коммерческие практики и типы экономической организации. Об этом много писал Г. Вернадский.

Прогресс не ограничивался промышленностью и торговлей. Развитие сельского хозяйства тоже шло в те годы ускоренными темпами. Мы не станем описывать на страницах этой книги рост сельского хозяйства Киевской Руси и только отметим, что в рассматриваемый период на Руси, так же как в Англии, Ирландии, Польше и Германии Оттона, продолжалось расширение сельскохозяйственных поселений. Большая часть внешней торговли Руси, в том числе мед и воск, был результатом более интенсивной эксплуатации природных и сельскохозяйственных ресурсов, чем в других местах славянской Европы. Возможно, именно в сельском хозяйстве киевским правителям довелось добиться максимального успеха. Торговля с мусульманским Востоком к 985 году была тенью себя прежней, а с Византией чуть позже и вовсе прекратилась, но плодородных земель было много, велась их постоянная расчистка, и сельскохозяйственные угодья стали основой последующего величия Руси.

Еще один фактор, касающийся Киевской Руси, требует обсуждения. Это