Алейников (р. 1946) — русский поэт, прозаик, мемуарист, один из основателей «Самого молодого общества гениев» (СМОГ).

«Придёт Саша Морозов, другие друзья…». Александр Григорьевич Морозов (р. 1944) — русский писатель, член «Самого молодого общества гениев», лауреат премии «Русский Букер» (1998).

«Знаю Стесина в жизни в полосатом костюме…». Виталий Львович Стесин (1940–2012) — русский художник. Валентин Воробьёв в «Новой газете» («Инопланетянин в человеческом образе», 25 ноября 2005 года) вспоминал о нём так: «Стесин снимал жильё в деревянном бараке на снос, где собиралась “вся Москва”, готовая эмигрировать в Израиль. Бездомные евреи из Бухары, вечно пьяный живописец Ворошилов с одеколонной пеной во рту, приезжая француженка с блокнотом. Бестолочь вокзала не мешала Стесину рисовать абстрактные картины и подбивать Володю [Яковлева] к эмиграции. “Стесин, я патриот Страны Советов, а ты — предатель родины! — ворчал Володя. — На кого ты меня покидаешь, вокруг одни сволочи!”» В очерке «Московская богема» уже сам Эдуард Лимонов вспоминал Стесина следующим образом: «…жил на Луковом переулке некто Стесин. Художник-абстракционист. И к Стесину в любое время дня и ночи прийти можно было. Ворошилов к нему рубль занимать чуть не всякий день приходил, работами расплачивался. Стесин ходил (и ходит сейчас в Израиле) в одном и том же засаленном французском лыжном костюме, а сверху, даже и летом, носил гуцульскую расшитую, на густом меху куртку, тоже засаленную. И голову Стесин мыл редко и спал на таком грязном белье, что чёрное оно было. Две большие ободранные комнаты, с вывернутыми досками пола, телефон, холсты, остатки переломанной грязной же хозяйской мебели. К Стесину всегда можно было прийти сразу вдруг и привести с собой компанию. Он же мог и накормить. Отличался он необыкновенным напором, энергией, готовностью спорить без конца. Перед его криком, ругательствами и аргументами, переходящими непременно на личность противника в споре, редко кто мог устоять. Живя в страшной грязи, расковырял он как-то прыщ и умудрился получить заражение крови. С температурой 40 лежал он, думая, что у него грипп, и только общий друг доктор Чиковани, случайно зайдя к нему в это время, спас его — отвёз сам в больницу. Ругался матерно Виталий необыкновенно, но при всём том был человек милый и люди к нему тянулись. Соединял он многих, со всеми у него были какие-то отношения. Когда в мае 1973 года он уехал в Израиль, Москва немного опустела».

«Лёгкие дневные часы стучат…»

Стихотворение датируется 18 марта.

ВОСЬМАЯ ТЕТРАДЬ

«Восьмая тетрадь» включает в себя около 55 зачёркнутых стихотворений — как дописанных до конца, так и неоконченных.

В составе «Восьмой тетради» находится стихотворение «Он любил костистых женщин и восточных», которое дублируется в разделе «Не вошедшее в книгу “Русское”: “Стихотворения гражданина Котикова”», а также «Милая спящая равнина степная…», вошедшее в самиздатский сборник «Прогулки Валентина».

Также в составе «Восьмой тетради» есть как минимум два стихотворения, которые мы не решились классифицировать как законченные стихи и поэтому приводим их в составе примечаний.

* * *

Горбатая большая ангелица

от матери, от доктора сбежав

шумит крылами и идёт хромая

по дну оврага еле молода

* * *

Когда стоял я в тёмный день

На площади Матраца

Явилась тёмная мне ночь

на площади Матраца кусты

и проползая сквозь

растений страшных на окне,

она стремилась в гости мне

Большая и так тихо…

Я в это время на груди

Держал свои худые руки

Я в это время подходил

Глазами к белой печке

Я увидал, что там лежит

Большой мой таз мохнатый

вода в нём, кажется, дрожит

переливает веки

в аллее сна пошёл один

и жёлтый оголённый

и руки тихо спали — тук!

повисли все над полом…

Отдельно стоит привести стихотворение «В морском заливе города Бердянска…», у которого зачёркнуты лишь две последние строфы.

* * *

В морском заливе города Бердянска

в песке сыром лежит туфля

в морском заливе города Бердянска

лежит бычок, от соли весь седой

И жлоб Терентий на большущей лодке

её направить к камням собрался́

Бензин в его моторе протекает

и он идёт на берег в сапогах

Два журналиста Коля, а с ним Витя

проходят, обращаются к нему

дают ему большую папиросу

и просят их по морю прокатить

В гостинице у города Бердянска

Живёт там личность бледная больная

Всё время пиво пьёт она в подвале

и заедает раками его…

А на базаре в тёмная одежде

сухая, как сосновая иголка,

старушка продаёт бычков вязанки

на длинных и засушенных верёвках

Всё в городе Бердянске продвигалось

Согласно общему для города закону

Рыбак ловил с мостков любую рыбу

А личность в шляпке смотрит на волну

(Далее строки зачёркнуты. — Примеч. составителей.)

Всегда пьяна она повсюду ходит

Её худая длинная фигура

Становится в каком-то самом месте

и наблюдает маленький залив

Ночная тьма в гостиницу загонит

Пойдёт попьёт большую вин бутылку

Разденет платье и разденет ноги

и совсем голой ляжет на боку

Кроме того, в «Восьмой тетради» есть две записи, которые мы решили не помещать в основном составе книги, но приводим здесь.

* * *

«Применял уменьшение и увеличение изображаемого. Уменьшение, когда жесты. Кусочки. Приём кинокамеры будто. Увеличение, когда говоришь о нём, он там-то работает, он жил, он умер. Всё в мелком кусочке. Вся жизнь и ещё обобщение. Это уже заменяет целый роман».

* * *

«Теперь я не так прост и не соблазняюсь писать до конца чепуху. Иной раз она даже остаётся у меня в мозгу. Вот ещё почему я стал меньше писать, чем ещё я могу перед собой оправдаться. Какова должна быть моя поэма, чтоб и не скучна и чтоб. Прихожу к выводу, что единственно нова и хороша только поэма Гум. В ней есть толпа. А так как сейчас есть только толпа, то опять-таки — делаю хорошо».

«Грандиозные событья и безумные восторги…»

Стихотворение датировано 3 апреля