Но когда Казанова возвратился в Варшаву, король приказалпокинуть город в восемь дней. Мадам Жоффрен прибыла в Варшаву и рассказывалакаждому, что в Париже Казанова повешен in effigie, что он убежал с кассойлотереи Военной Школы и путешествует по Италии со странствующей труппой.Казанова написал всем друзьям срочные письма о деньгах и поехал с красивойженщиной через Бреслау до Дрездена, где выпросил ей место гувернантки укакой-то баронессы, которую Казанова посетил первый раз в жизни. Не хотите листать моей гувернанткой, говорил Казанова, вначале в шутку, потом серьезно, иотвязался от Матон в Дрездене, когда открыл, что она заразила его постыдной болезнью.

«Я жил тогда», пишет он, «не меняя свои привычки, инамеренно не думая над тем, что я уже больше не молод и на любовь с первоговзгляда, которая так часто выпадала мне на долю, больше нельзя рассчитывать… Яхотел быть любимым, это было моей идеей фикс.»

В Дрездене он занял весь первый этаж отеля «Сакас». Онпосетил свою мать, брата Джованни с женой-римлянкой Терезой Роланд, и сестру —жену Петера Августа. Матон, с которой он жил в отеле, заражала офицеровдюжинами. Тогда он поехал на Лейпцигскую ярмарку и к неудовольствию всегосемейства привез возлюбленную Кастельбажака в отель в Дрезден. Кастельбажактотчас призналась, что она заразилась и он должен вначале ее вылечить, преждечем лечь с нею.

Он хотел в Португалию, он всегда хотел в Португалию, в Лондонеи Варшаве, в Дрездене, Вене и Париже. Но до сих пор он не видел Лиссабона.

С Кастельбажак он поехал в Вену. Полиция императрицыМарии-Терезии выслала вначале Кастельбажак, которая уехала на свою родину вМонпелье, а потом и самого Казанову, за шулерство, говорит венскийполицай-президент граф Шраттенбах, из-за тринадцатилетней «дочери» Поччини,говорит Казанова. Милая малышка пришла однажды в его дом, читала уместные инеуместные латинские стихи и дала свой адрес. Несмотря на свои сорок два года ижизненный опыт, он пошел туда и застал Поччини с двумя славонскимиразбойниками, которые отняли у него кошелек. Казанова пошел домой и лег впостель в отчаяньи. Его вызвали в полицию. Казанова записал свое злоеприключение. Шраттенбах смеялся ему в лицо. Известно, почему он выслан изВаршавы. Его знают. Он играет в фараон краплеными картами и мечет обоимируками: при этом его левая рука все еще была на повязке. Однако графиня Сальмуруже говорила ему без обиняков, что девять месяцев после дуэли все еще носитьруку на повязке это шарлатанство. Домой Казанова шел пораженный. «Ограбленный,обруганный негодяями всех сортов, не в состоянии уничтожить ни того, нидругого, подозреваемый юстицией в преступлениях… Моя левая рука затекала безповязки. Только через двадцать месяцев после дуэли она зажила полностью.»

Но в Аугсбурге, пишет он, он жил игрой, и «я думал так женад тем, как мне добыть возлюбленную; что за жизнь без любви?» Дважды илитрижды в неделю он обедал с графом Ламбергом.

Из Спа он написал принцу Карлу Курляндскому и обещал за стодукатов безошибочный рецепт, как получить камень мудрости и делать золото.Когда принца посадили в Бастилию, это письмо вместе с другими бумагами попало вее архив и после разрушения Бастилии было напечатано вместе с другими редкостнымидокументами («Memoires historiques et authetiques sur la Bastille») ипереведено на немецкий и английский. Опиц пишет в 1790 году Ламбергу, что«Journal de Paris» говорит при этом «о знаменитом авантюристе Казанове». 1января 1798 года, как пишет Казанова, он решил включить в свои мемуары этокомпрометирующее письмо.

Казанова поехал в Мангейм и напрасно хлопотал о должности.Он поехал в Кельн и посетил бургомистершу, Милли отказала ему в сватовстве. Онпришел в редакцию «Кельнише Цайтунг», сказал: «Я — авантюрист Казанова!» ипобил редактора Жакмота, который в газете назвал его авантюристом.

В его гостиницу въехали маркиз дон Антонио де ла Кроче сженой, камеристкой, двумя секретарями и двумя лакеями. Это был старый шулерКроче. Он похитил Шарлотту де Ламотт из монастыря в Брюсселе, она была нашестом месяце, блондинка семнадцати лет с прекрасными манерами. Казанова пылковлюбился в беременную Шарлотту, как он уже влюблялся в беременную ДжустиниануВини. Он не понимал, что видели столь многие прелестные молодые женщины вгрубом мошеннике Кроче, который не был ни красив, ни умен. Кроче потерял в игресвои последние деньги, всю одежду, драгоценности и украшения Шарлотты, котораяпродолжала любить его как ангела. Когда у него больше ничего не осталось, онвышел с Казановой за городские ворота Спа. Он пойдет пешком в Варшаву и оставитему свою жену. Казанова ведь молится на нее, он должен позаботиться о ней иуехать с ней в Париж. У него только три луи серебром. И обливаясь слезами,Кроче ушел без плаща, в одной рубашке, в шелковых чулках, в красивом бархатномкостюме цвета зеленого яблока, с тросточкой в руках.

Казанова любил Шарлотту как отец. Кроче часто рассказывал ейо женщине из Марселя, которую Казанова увел и чье счастье он устроил. НоШарлотта говорила, что если Кроче жив, она любит только его. Часами Казановадержал ее в своих объятьях, но лишь целовал ее глаза. Их отношения обладаличистотой первой любви.

В Париже он остановился с ней в отеле «Монморенси». Парижбыл словно новый мир: новые улицы, новые знакомства, новые связи, новые вкусы,новые актрисы. 17 октября 1767 года Шарлотта родила мальчика, которого отдаликормилице Ламарр в воспитательный дом, где он умер через тринадцать дней. 26октября на руках Казановы умерла Шарлотта. Даже в старости он плачет, когдаописывает эту сцену. Едва ее предали земле, он получает от Дандоло сообщение осмерти Брагадино. Двойная потеря жестоко поражает его. Три дня он остается вдоме брата Франческо. Историю этих двух покинутых возлюбленных Кроче долго считалисказкой, одной из новелл Казановы. Но Эдуард Мейналь нашел записи о рождениях исмертях в 83 регистре подкидышей Парижа с именами отца, матери, кормилицы иточными датами, которые полностью совпадают с именами и датами Казановы.

На пути в Португалию он хотел побывать в Испании ивооружился множеством наилучших рекомендаций. Но вдруг на концерте он услышалпозади как молодой человек говорит: «Казанова стоил мне по меньшей меремиллион, который он украл у моей тетки д'Урфе.» Казанова обругал его, вышел и долгождал напрасно, что молодой человек ответит на вызов.

Когда два дня спустя он обедал у брата Франческо, пришелпосланник короля и дал Казанове бумагу с подписью «Луи», где ему предписывалосьпокинуть Париж в двадцать четыре часа и Францию через три недели. Это былознаменитое леттр-де-каше. Друзья племянника д'Урфе предотвратили таким способомего дуэль с Казановой. 20 октября 1767 года при лунном свете он покидалпрекраснейший город Париж. Европа становилась тесной. «Я наслаждался полнымздоровьем, но мое жизнеощущение было совершенно иным… Я потерял все своиисточники помощи; смерть сделала меня одиноким; я был уже в своих собственныхглазах господином определенно пожилым. В этом возрасте уже мало думают осчастье, а о женщинах и того меньше.»

В Испании ему так сильно не понравилась война всюдуприсутствующей Святой Инквизиции против свободного разума, против книг и противштанов с разрезами, что он объявил испанскую революцию необходимой. ПередМадридом таможенники конфисковали две его книги: «Илиаду» и Горация. МинистрАранда сказал: «Что же вы хотите в Испании?» В сорок три года он выучилфанданго, «сладострастнейший танец мира», и начал любовную связь с доньейИгнасией, дочерью настоящего благородного холодного сапожника.