— Какой кошмар. Кто тебя сюда пустил?

— Мне велено тебя разбудить.

Я послушно выползла из кровати и пошла собираться.

Алонсо ждал меня в коридоре, на секретном месте. Правда, это был балкон, и когда мы там не так давно хором гудели, про это тайное место теперь знает весь дворец.

— Ну, что, поехали? — улыбнулся вампир.

— Поехали. Но вампиры не могут передвигаться силами диадемы. — напомнила я.

Алонсо смерил меня подозрительным взглядом.

— Конечно. Она дает слишком яркий свет. Даже мне он не по силам, а тем более бедному Кристеру. Мы поедем по воздуху. Если, конечно, не возражаешь.

— Возражаю. Мне тебя жалко. Давай каждый своими силами.

Глава 27

Алонсо ухмыльнулся и кивнул. Нужно ли говорить, что я рассчитывала прибыть первой. Я оглядела место пребывания. Это была памятная гостиная Гильберта. Поскольку никого не было слышно, я решила дождаться Алонсо и встала у открытого окна. Я увидела его минут через десять. Но двигался он странно. Меня он, конечно, увидел, но не направился к окну, а поторопился дальше. Я удивилась, но я вычислила, куда он торопился. Там был балкон, на котором в свое время мы с Гильбертом любовались ночной красотой. Я тоже направилась туда. Увидев дверь в комнату, через которую можно было выйти на балкон, я к своему стыду не увидела ничего предостерегающего.

За дверью царила мертвая тишина. Я поежилась и шагнула вперед. И тут я их увидела. Сначала попался Алонсо. Он тлел как после сильных лучей солнца, вместе с одеждой. Я схватилась за голову, ничего не понимая. Так свалить вампира может только солнечный свет.

— Берегись… — услышала я и вздрогнула. — Спасайся.

Я села перед лежащим на полу Алонсо, в ужасе наблюдая, как его охватывают пятна тления.

— Алонсо! Что произошло? Нет!

Но я не смогла ничего сделать. Вампир превратился в россыпь пепла. Я решила, что это сделали Синисим или Гильберт. Решив, что они сошли с ума, я бросилась искать их. Я их нашла. Эти существа из другого мира, которых я могла никогда не встретить, старейшина эльфов и архивариус, без движения лежали в глубине комнаты, у окна. Мне стало казаться, что я в дурном сне. Я опустилась перед Гильбертом и потрогала его голову в том месте, где обычно бается висок. Он казался мертвым. Под его головой натекла большая липкая красная лужа. Синисим полусидел, приваленный к креслу. Я не хотела на него смотреть. Не люблю людей с перерезанным горлом. Я медленно убрала руки от Гильберта, не решаясь поверить в то, что я вижу.

— Явилась. — раздался ядовитый голос. Я вздрогнула и подняла голову. Перегородив выход, передо мной стояла Руаза, мой двойник в этом мире. Я медленно встала. — Скажи, что тебя держит в этом мире? Я сделала все, чтобы ты сама отсюда свалила и умоляла меня забрать диадему. Ты здесь чужая.

— Ошибаешься. Сейчас чужая здесь ты. — не понимая, что это я, ответила я ей.

— Неужели?

— Диадема не примет того, кто не любит живущих в этой стране. Тебе никогда ее не получить.

— А ты, значит, их любишь. — с усмешкой поинтересовалась чокнутая эльфийка.

— Это ты их ранила?

Эльфийка ядовито расхохоталась и сказала:

— Не ранила, а убила. Всех, троих.

— Роковая ошибка. Тебе не видать диадемы как собственных ушей.

— Ты, ты не можешь меня критиковать! — зашипела Руаза. — Ты все время ноешь, никогда не бываешь довольна, не ценишь того, что у тебя есть!

— Я изменилась. — возразила я и спросила: — А ты?

Эльфийка пронзительно вскрикнула. В ее руках вспыхнул маленький огонек.

— Я убью тебя силой, которую я забрала у одного из убитых мной магов. — она расхохоталась.

— Не подавись. — раздался голос.

Руаза ахнула. Огонь погас. В дверях стояла Смерть, ухмыляясь вечным оскалом.

Руаза попятилась.

— Нет, нет!

— Да! — возразила Смерть и поманила ее пальцем. Эльфийка всхлипнула и села на пол, поникнув.

Тем временем Смерть обошла два тела.

— Они смогут выжить? — спросила я ее.

Она не ответила. Ее черный балахон задел ноги Гильберта.

— Ах, Гильберт, Гильберт. Я говорила, что ты все равно однажды станешь моим.

Смерть постояла перед мертвым эльфом и обернулась ко мне.

— Тебе опасно здесь находиться. — заявила она. — Я отправляю тебя в безопасное место. Мне не нужна твоя жизнь.

— Но, послушай…

Завершить препирательства мне не дали. Вокруг разлилось знакомое сияние. Я попыталась схватиться за что-нибудь, но это было бесполезно. Комната в архиве, с двумя трупами, рыдающей эльфийкой, а заодно с мрачной фигурой в балахоне растворилась. Я очнулась на грязной улице, рыдая, а в моих руках оказался мой сотовый. Он немедленно зазвонил. Я попыталась успокоиться и ответила:

— Ало!

— Ася! — раздался Славкин голос. — Тебя где носит?

Я, глотая слезы, огляделась.

— Я возле музея. Я там днем телефон посеяла.

— Я там только что был и тебя не нашел!

— Я здесь. Я иду домой.

— Сейчас я приду. — ответил он и отключился. Я подняла руку и потрогала голову. Диадемы не было.

Я уставилась на телефон. По щекам лились слезы. Слава прибежал через какое-то время. У него было злое лицо, но, увидев меня, сидящую на коленях и зареванную, он запнулся.

— Что случилось?

— Я… я это…

— Споткнулась, что ли?

Я на всякий случай закивала, и у меня пошел второй заход истерики. Я ревела так, что наверное все медведи обзавидовались бы. Как ему скажешь? Как объяснишь? У меня друзей вероломно убили!

— Ты пьяна. — сделал вывод Славка, понюхал меня и удивился: — Хм, не пахнет.

Я подняла голову к небу, а потом подумала: что же это получается? В стране Винсента прошло столько времени, а здесь всего несколько минут, что ли? И почему я не в музее, а у его дверей?

Славка все-таки оторвал меня от асфальта, поставил на ноги. Я неуверенно стала сопротивляться:

— Погоди! Мне это… в музей надо.

— В музей? — удивился он. — Так закрыто!

Я подняла голову и увидела на дверях огромный замок.

— Но… как же… А диадема?

— Какая диадема?

— Там на выставке, классная такая.

Славка еще раз понюхал меня, а потом менее уверенно сказал:

— Не было там такой. Туда все уже ходили на экскурсию. Какая диадема?

— Неизвестного происхождения.

Наступило молчание.

— Так. Пошли-ка обратно в общежитие. — сделал вывод Славик. И мы направились в общежитие.

В комнате уже все спали. Мы расположились на кухне, он налил мне чая и сел напротив. Мои слезы закончились. Я грела руки о чашку с чаем.

— Слушай. Я тут поговорить с тобой хотел. — услышала