– Вике позвонил? – спросила Люся. – Будет моя соперница на дне рождения или нет?

– Я ей, что ли, растрепал о своём дне рождения? Не могла сказать, что не знаешь?

– Не привыкла врать без необходимости. Зайдёшь?

– Позже, сейчас твоя мать потянет обедать.

– Тогда сегодня лучше не приходи, буду готовиться к географии. Да и уроки на завтра учить. Это ты у нас свободный человек.

Утром она заметно волновалась.

– Перестань трястись, – сказал я. – С твоим знанием языка меньше четвёрки не получишь. Займись медитацией, время у тебя будет. Ни пуха, ни пера!

– Придётся вам больше мотаться, – сказал я своим сопровождавшим, когда они заехали за мной после школы. – У меня большая работа, поэтому буду сокращать занятия мордобоем. Хватит трёх часов. В двенадцать отвезёте меня домой, а вторично приедете, когда нужно будет ехать за Люсей.

– Как скажешь, – согласился Виктор. – Нас закрепили за тобой, но если будем на выезде, я предупрежу, чтобы прислали других.

Тренер отреагировал на моё решение ожидаемо – без эмоций.

– Надо – значит надо, – сказал он. – Это нужно тебе, а не мне. Сократим время на отработку, но я советую дополнительно заниматься дома.

Когда приехали с тренировки домой, меня встретила растерянная мама. Причиной её растерянности был довольно большой сейф, который привезли и установили в моей комнате. Открывалась эта дура двумя ключами и набором кода.

– Сказали, что приедут менять дверь, тогда отдадут тебе ключи и покажут, как пользоваться. Для чего всё это, Гена?

– Это только меры безопасности. У меня будет длительная работа, а выполнять дома удобнее. Не обращайте внимания.

– Другие обратят, – сказала она. – На нас и так косятся из-за твоих машин, а теперь ещё поменяют двери. Надежда уже видела этот ящик. Сказал бы ты им. Или нельзя?

– Боюсь, – признался я. – Поженимся, тогда скажу.

– Это из-за возраста? – догадалась она. – Если так, то делаешь глупость. Они относятся к тебе, как к родному сыну, Надежда сама говорила. Стали бы они отдавать дочь кому-то другому в шестнадцать лет! Я сама к Люсе так же отношусь, да и вообще эта семья для нас уже вроде родственников. Ум и опыт – это не преступление, а телом ты молод. Меня на месте Надежды такое не оттолкнуло бы. Вот то, что ты держишь их в неведении, действительно неприятно. По себе помню.

– Ладно, уговорила, – решил я. – Сегодня всё расскажу. Но если они после этого уйдут, пойду и повешусь в ванной!

– Дурачок! И ты после этого будешь утверждать, что тебе восемьдесят лет? Куда они уйдут, если вы с Люсей так связаны, что не разорвёшь? Мальчишка ты, а не взрослый человек.

– Не вовремя они затеяли с дверьми, – сказал я, чтобы сменить тему. – Будут выбивать короб, а это грязь. Может, поговоришь с Надеждой и посидишь у них? Вы будете готовить, а я здесь прослежу за работой и всё уберу.

– Я поговорю, – пообещала мама. – Начнём готовить у них, а там посмотрим.

Она ушла к Черзаровым, а вскоре после её ухода приехали менять двери. Вместе с рабочими была Белова.

– Возьми ключи от сейфа, – сказала она, передавая мне два ключа. – На этой бумажке написан номер кода. Выучи и уничтожь. Сейчас вам поменяют двери, а чуть позже приедут штукатуры. Сигнализацию поставят завтра, тогда же тебе передадут документы.

– А можно покрасить штукатурку как-нибудь потом? – спросил я. – У меня день рождения, а тут эта вонь.

– Поздравляю! – сказала она. – Я предупрежу.

На замену двери с коробом ушло два часа. Внешне она почти не отличалась от той, которую сняли, но была в три раза толще и явно не из сосны. Мне не пришлось освобождать прихожую или заниматься уборкой, потому что рабочие всё сделали сами.

– Возьмите, – протянул мне бригадир связку ключей. – Здесь по пять ключей на оба замка. Сейчас должны приехать штукатуры.

К трём часам работы были закончены. Если бы не свежая штукатурка, я не сразу заметил бы, что здесь что-то меняли, разве что по замкам. Даже табличку с номером повесили со старой двери. Скоро позвонил Сергей, и я побежал одеваться.

– Поздравляем! – сказал Виктор, когда я забрался в машину. – Осторожней, не сядь на торт. Будете уходить, не забудь взять с собой. Это от нас.

– Спасибо! – поблагодарил я. – Давайте быстрее. У неё не будут долго принимать один экзамен.

Люся ждала нас за калиткой в компании того самого парня. Увидев меня с Сергеем, он попрощался и ушёл.

– Отношения развиваются на глазах! – сказал я, забирая портфель. – Уже и от меня не скрываетесь. Ладно, хвастайся. Что получила?

– Две пятёрки!

– Как две? – не понял я.

– Сначала сдала английский, а потом набралась нахальства и подкатила к географичке. Она почему-то задержалась. Так она меня почти и не спрашивала. А в следующую пятницу буду сдавать физику. Потом химия и история – и я свободный человек! Пошли к машине. Здесь я тебя поздравлять не буду, у меня подарок дома.

Когда приехали и поднялись на свой этаж, увидели моего отца, рассматривавшего новую дверь.

– Что у вас здесь было? – спросил он, увидев меня.

– Поменяли дверь, – объяснил я. – Покрасят потом. А ты почему сегодня раньше?

– В связи с твоим праздником отпросился со службы. Пришёл, а замки другие.

– Возьми свои ключи, – сказал я. – Мама вместе с Надеждой заканчивает готовку, а я сейчас подойду.

Иван Алексеевич тоже уже был дома и о чём-то разговаривал с женой и моей матерью в гостиной.

– Иди сюда, жених! – сказал он мне. – Твоя работа?

– Что именно? – не понял я.

– Сегодня утром ни с того ни с сего вызывают нас к начальству и сообщают о присвоении следующего звания.

– Вы уже долго ходите в майорах, – сказал я, сообразив, о каком подарке говорил Брежнев. – Выслуги достаточно.

– Ты мне голову не морочь! Выслуга здесь ни при чём. Офицерам с нашим образованием не светит ничего выше майора, а нас, вместо того чтобы выпроводить на пенсию, повышают в звании.

– Где Ольга? – спросил я.

– У подруги, – ответила Надежда. – А зачем она тебе?

– Хочу кое-что вам рассказать, – ответил я. – Ей нельзя это слышать.

Я быстро, не вдаваясь в подробности, рассказал им всё, что посчитал нужным.

– Из-за знания будущего со мной и носятся. А ваше повышение в звании – это подарок Брежнева на мой день рождения.

– Всякого ожидал, но не такого! – сказал Иван Алексеевич. – А почему молчал?

– Он боялся, что вы отлучите его от дочери, – сказала мама. – Как же, восемьдесят лет! А на самом деле мальчишка, разве что знает много.

– Так