двум-трём противникам. Кроме того, со следующей недели у меня начинается стрелковая подготовка, а после неё пообещали выдать серьёзный ствол. Так что за нами будут присматривать, уже не наступая на пятки. И машину нужно закрепить за какой-нибудь цивильной конторой. Водитель вооружён, поэтому не вижу надобности во втором охраннике. По мнению генсека, вокруг нас должно быть как можно больше шума. Самая несерьёзная часть общества – это люди искусства, то есть мы, а у него слабость к молодым дарованиям. В проект вовлечены сотни людей, поэтому рано или поздно о нём узнают. Вначале посмеются, потом задумаются, а дальше начнут искать и разбираться, из какого источника льются знания о будущем. Понятно, что захотят захватить такую полезную вещь, а если это не получится, так хотя бы заткнуть, чтобы не пользовались другие. Леонид Ильич пообещал придумать что-то ещё, помимо центра в Белоруссии, но и мы с тобой поработаем. Приготовим концертную программу и выступим. К Новому году не успеем, а к майским праздникам – запросто. Если разучим пять-шесть песен, то, с учётом уже имеющихся в репертуаре, наберётся на полноценный концерт. Разбавим его шутками на основе моих анекдотов и нескольких юмористических рассказов, и народ будет в экстазе. Я думаю, что шума после такого концерта будет намного больше, чем если мы будем участвовать в каком-нибудь другом. А сцену Суслов обеспечит.

– Мне читать юмористические рассказы?

– А что в этом такого? Это сейчас их читают почти одни мужчины, а в моё время были женщины-комики и пародисты. Ну что, даёшь концерт!

– Я тебя люблю! – Она повисла у меня на шее.

– Вы долго будете топтаться в прихожей? – спросила из комнаты Надежда. – И не кричите так сильно. У нас никто дверь не менял, и ваши крики слышны на лестничной площадке.

– Извините, – сказал я. – Мы будем вести себя тихо-тихо.

– Мам! – сказала Люся. – У меня пятёрка по истории и перевод в десятый класс!

– Я уже поняла. Раз нет слёз и вы обсуждаете творческие планы на весну, значит, всё в порядке. Гена, вам действительно может угрожать опасность?

– Может, – ответил я, – но не сейчас. И руководство делает всё для того, чтобы на нас никто не вышел, а если выйдет, чтобы мы этого не заметили.

– Тогда зачем тебе пистолет?

– Действительно, расшумелись, – с досадой сказал я. – Оружие – это только дополнительная подстраховка, да и у нас будет больше свободы, если я смогу сам постоять за себя и свою подругу. Не ходить же повсюду в окружении телохранителей. С охраной быстрее привлечём внимание. Я влез во всё это не для того, чтобы водить дружбу с Брежневым и разъезжать на «Волгах», но не могу рассказать о своих делах.

– И знать ничего не хочу, – ответила Надежда. – Не нужны мне ваши секреты, за вас только боязно.

– Ладно, мам, мы пойдём в мою комнату, – сказала Люся.

Мы прошли через гостиную, где на диване с книжкой в руках лежала мать Люси, и вошли в комнату подруги.

– Моя мама приохотила твою к детективам и книгам о разведчиках, – заметил я, рассмотрев обложку книги. – Я не видел у вас «И один в поле воин».

– Да, это ваша книга. Сегодня вся школа шумела и спорила о сбитых американских самолётах. Никто не верит таким цифрам. То сбивали по одному-два, пусть даже пять, и не каждый день, а то сразу пятьдесят два!

– Помнишь, что я говорил о массовых бомбежках Ханоя? – напомнил я. – Американцы и раньше бомбили Северный Вьетнам, но не так сильно. Так вот, реальность уже изменилась и не только у нас. Я не знаю, что сделали наши, но, скорее всего, подбросили вьетнамцам ракетные установки в дополнение к тем, которые уже были, или разместили там наши части ПВО. Я думаю, что сделали второе, потому что не получится быстро научить местных. Начиная с середины ноября, потери американской авиации постоянно растут. А вчера массово бомбили Ханой и порт в Хайфоне и пытались уничтожить мосты. В моей реальности это произошло на неделю позже и сбили только один самолёт. Видимо, было сильное прикрытие и вьетнамцы не поднимали головы, а тех, кто поднял, раздолбали. Сейчас, наоборот, американцам не дали отбомбиться и из полёта не вернулась треть самолётов. Это очень чувствительный удар. И дело не только в технике. Каждый второй самолёт взлетел с одного из авианосцев. Пилоты морской авиации – это элита военно-воздушных сил США, и на их обучение тратятся много времени и средств. Посмотрим, какая на это будет реакция в Штатах. Американцев не интересует никто, кроме них самих. Это уже позже они убедят всех в том, что борются за права человека, сейчас им плевать на эти права, главное – национальные интересы США. И на гибель вьетнамцев большинству из них тоже плевать. Массовые выступления против войны начнутся только тогда, когда в Америку хлынут гробы с их мужьями и детьми. Похоже, что теперь это случится раньше. Ладно, это не наше с тобой дело, хотя я буду только рад, если этим сволочам надерут задницы.

– А ведь ты сильно их не любишь, – заметила Люся.

– Не за что их любить, – ответил я. – Отдельные американцы могут быть прекрасными людьми: умными, добрыми, талантливыми, а вот вся нация в целом… Пока они строили американскую мечту и не лезли наводить свои порядки в мире, всё было нормально, а потом… Вся послевоенная история прошла в попытках подгрести под себя как можно больше ресурсов, выстроить всех остальных в шеренгу и уничтожить Советский Союз, который мешал им устанавливать свои порядки. В конце концов это у них получилось, хоть и не полностью. Россия тоже постоянно мешала. И вменяемыми становились только тогда, когда получали по морде. Ну их к чёрту, давай лучше подумаем, куда пойдём в первую очередь.

– В нашем кинотеатре показывают фильм «Операция ы», – сказала Люся. – Даже ездить никуда не нужно. В классе многие ходили смотреть второй раз.

– В нашем фильме тоже снялись Никулин, Вицин и Моргунов, – сказал я. – Жаль, что все эпизоды снимались порознь, было бы интересно на них посмотреть. Давай посмотрим «Операцию», а потом можно сходить в цирк. А о театрах… Нужно сначала узнать, что в них идёт, а потом заказать билеты. Не знаю, как с этим сейчас, но в моё время было трудно попасть в Большой театр. Озадачим Елену цирком и театром, когда приедет за очередной порцией писанины, и пусть организует билеты и транспорт. Можно подкинуть идею, чтобы она нас там охраняла. Пусть женщина хоть немного отдохнёт в рабочее