апреля 1945 года

Командир унтершарфюрер Бендер ранен в живот вне танка. Новый командир — Земик.

30 апреля 1945 года

Подбили русский танк у вокзала Халензее. Находясь вне танка, Земик получил тяжелое ранение при минометном обстреле. Новый командир — обершарфюрер Штольце.

мая 1945 года

У вокзала Халензее подбили еще пять русских танков. Это был последний бой. Всего наш экипаж подбил двадцать восемь русских танков.

мая 1945 года

Попытка прорыва из Берлина на запад двумя последними танками нашего батальона. Нашей машиной командовал Липперт. Во втором танке шел кавалер Рыцарского креста Шефер из 3-й роты. Весь день шли тяжелые бои с численно превосходящим противником. С нашей стороны большие потери в технике, пехоте и среди мирных жителей. Русские потеряли множество транспортеров и пехоты от огня двух танков. При возобновлении попытки прорыва танк Шефера получил попадание. Двое убиты, остальные тяжело ранены. Дальнейший прорыв невозможен. Наша машина, последняя в батальоне, уничтожена.

Змая 1945 года

При попытке прорваться на запад пешим порядком оберштурмфюрер Липперт убит пулей в голову. О высоких потерях батальона всего за три месяца боев можно судить хотя бы по нашему экипажу. В боях участвовали шесть командиров, три радиста и два заряжающих. От начала и до конца в экипаже оставались только Клекнер и Тиби.

(Подпись) Тиби

Подобные отчеты мог бы, наверное, оставить экипаж любого танка батальона, даже если он не постоянно принимал участие в боях. Следует еще раз подчеркнуть, что в боях на последнем этапе войны 503-й тяжелый танковый батальон СС был обречен. Где бы ни появлялись эти крупнейшие и мощнейшие немецкие танки, они становились последней надеждой и опорой солдат, командиров, беженцев и местного населения в борьбе против лавины русских войск. Для экипажей «королевских тигров» это означало необходимость вести борьбу до последнего танка и служить примером остальным до самого конца.

Именно это имел в виду Макс Липперт, когда писал: «Даже думать об этом больно».

Наконец, можно процитировать строки из письма, написанного матерью погибшего дежурного офицера нашего батальона Адольфа Гриммингера. Это письмо, пришедшее в ответ на мое сообщение о его гибели, посвящено всем нашим солдатам, рисковавшим жизнями, выполняя свой долг.

Швабши-Гмюнд, 23 января 1947 года

Уважаемый господин Кауэрауф!

Мы получили ваше письмо от 30 декабря и очень благодарны вам за него. Печальное известие о гибели нашего дорогого Адольфа в свое время было передано нам двумя вашими товарищами. С огромной скорбью узнали мы, что наш любимый сын погиб так близко к концу войны после долгого и активного участия в ожесточенных боях. Официального уведомления о его смерти мы не получили, так как он погиб в печальное время полного развала. Нам пришлось многим пожертвовать. Из четверых детей мы потеряли троих.

23 сентября 1944 года наш сын Вальтер погиб в боях за Арнем, командуя батареей самоходных орудий. Он похоронен в Бохольте, у границы с Голландией.

Наша единственная дочь умерла в апреле 1945 года, рожая четвертого ребенка. Она тоже пала жертвой этой злосчастной войны. Все это слишком тяжело сказалось на моих нервах, и со мной случился нервный припадок. С Божьей помощью я поправилась, но горечь утраты и тоска по детям навсегда лишили меня возможности радоваться жизни. Господь возложил на нас это бремя, но он же, как я снова и снова убеждаюсь, помогает нам его нести. Я часто испытываю горечь, видя, как презирают солдат, сделавших все, что было в их силах, и пожертвовавших всем с чистой душой. Они все были героями в подлинном смысле этого слова — и те, кто погиб, и те, кто выжил. Они отдали все ради отечества и своих товарищей. Я часто думаю, что такой печальный и бессмысленный конец причинил бы моему сыну невыносимые страдания.

Дорогой господин Кауэрауф, от всей души благодарю вас за сочувствие. Я, мать Адольфа, желаю вам всего наилучшего и шлю сердечный привет.

Ойгени Гриммингер Швабиш-Гмюнд, Ольгаштрассе, 59

Я склоняюсь в почтении перед моими товарищами из 503-го батальона «королевских тигров» и их семьями.

Фриц Кауэрауф

апреля 1945 года — Вернувшись с Зееловских высот, мы собрались в Букове у Штрауссберга/Мюнхеберга. Огнем ИС-2 повреждена гусеница; попадания в командирскую башенку и башню. Ранее в течение девятнадцати минут подбито тринадцать танков.

апреля 1945 года — Вернулись в ремонтную мастерскую в Хенове, что неподалеку от Альтландсберга, для ремонта гусеницы. При сварке башни начался пожар. Жидкостью из огнетушителя в боевом отделении повреждены прицел и орудие.

апреля 1945 года — Ночная тревога, прорыв русских. Отходили в Берлин, ведя на буксире другой танк, через Марцан, Лихтенберг и Бисдорф к заводу «Крупп- Друкенмюллер».

апреля 1945 года — Рано утром со стороны Бисдорфа через Кепеник и Обершеневайде/Шпрее в Нойкельн по мосту через Телыгов-канал. Один ИС-2 подбит на мосту. Мастерский выстрел нашего наводчика — видна была только часть левой гусеницы танка. Для командира это уже сорок девятая победа. Внутренняя связь отказала. Для переговоров используем кусок струны. Заняли позицию у баррикады слева от Зонненалее в сторону моста. Обершарфюрер Таубе раздал последние пайки. В полдень вернулись к КП в здании суда в Нойкельне. Получили приказ вступить в бой в Нойкельне в районе Бергштрассе и Рихардштрассе перед универмагом «Герти» на Берлинерштрассе, напротив почты. Если верить сводке Верховного командования за день, наши отбили вокзал в Кепенике.

апреля 1945 года — Началось сражение за Нойкельн. Русские попытались перейти Бергштрассе и Берлинерштрассе. Один из наших танков, вкопанный у центрального почтамта Нойкельна, разнесло на куски. Днем был ранен командир нашей машины. Он лишился глаза и неподвижно лежал в танке. Экипаж отвел танк в тыл, чтобы доставить оберштурмфюрера в госпиталь. Его погрузили в санитарную машину, и больше я о нем ничего не слышал. Где-быстро найти нового командира? На тротуаре стоял офицер в танкистской форме. Он выписался из берлинского госпиталя после ранения. Он принял командование нашим танком. Машина немедленно вернулась на фронт для контратаки, так как русские прорвались за Берлинерштрассе. Мы контратаковали со стороны парка Хазенхайде вместе с французами из «Шарлеманя». Нам удалось отбросить русских, вернуть прежние позиции и подбить несколько танков. Позднее, однако, русские прорвались через Рихардштрассе и заняли Нойкельн.

Подбив три танка у Янштрассе, район которой наш новый командир прекрасно знал, мы вернулись к площади перед «Герти».

апреля 1945 года — Приказано отступать к площади Герман-Плац. Ночью танк получил повреждения. Мы вышли к КП дивизии. Во время мощного налета советских реактивных минометов тяжело ранен командир. Мы отвезли его в госпиталь у вокзала Ангальтер и отправились на Потсдамер-Плац. Командного пункта там уже не было — его перенесли на Потсдамерштрассе. Мы доложили о прибытии Каушу и Херцигу. Гауптштурмфюрер доктор Капель приказал прежнему командиру Дирсу снова принять командование экипажем. Наконец мы получили приказ двигаться в ремонтную роту, которая перебралась на Уландш- трассе (радом с Курфюрстендам). Мы надеялись впервые отоспаться всю ночь.