и где один чабан (см. тюр. «шо/пан» – пастух) скрывается со своими овцами на закате дня. Кстати, Анаксимандр – ионийский (яванский) философов Древней Греции – считал, что где-то на севере должны быть очень высокие горы, за которыми солнце и поворачивает на восток. Тень, отбрасываемая этими горами, создает феномен ночи.

Поэма Гомера содержит рассказы об опасных приключениях Одиссея на его пути домой, в родную Итаку. Он вынужден был скитаться в течение двадцати лет. По ходу повествования этот герой попадает в край «печальной области» и «безотрадной ночи», где у входа в Аид проживают «киммерияне» (киммерийцы). Вероятно, речь идет о «пещерной» прародине тюрков под названием Хон (пещера Эргене Кон). У хакасов сохранилось слово «хон» (ночь или тьма) (см. хак. «хонарга» – провести ночь до утра).

Посредниками в передаче этой легенды от панов Сибири к пеласгийским народам Греции могли быть те же паны – яваны из Малой Азии. О кочевом племени пеласгов или тех же яванов (ионийцев), прибывших в Малую Азию, а затем и в соседнюю Грецию, как «союзниках троянцев» писали Страбон и сам Гомер.

Как мы предположили выше, истоки догреческих пеласгов ведут в Южную Сибирь, к первым скотоводам-кочевникам, носителям окуневско-андроновских культур юга Сибири (II – середина II тыс. до н. э.) Кочевой образ жизни вообще являлся отличительной чертой степной конно-железной цивилизации андроновцев.

«Пеласги были племенем, постоянно кочевавшим и весьма подвижным, оно достигло большого могущества и затем сразу пропало, как раз во время переселения эолийцев и ионийцев (авт. панов – яванов) в Азию» (Страбон. Книга 13. Глава 3).

«Так, их (кавконов) считают, подобно пеласгам, аркадским племенем и, как и пеласгов, кочевым племенем. Во всяком случае, Гомер говорит, что они прибыли в Трою (Малая Азия) как союзники троянцев» (Страбон. Книга 8. Пелопоннес. Глава 3).

В основе гомеровских поэм и мифа об аргонавтах-пеласгах лежат, вероятно, предания о кочевом образе пеласгов, включая и легенды о действительных плаваниях. И, конечно же, рассказы пеласгов-ионийцев (яванов), наряду с другими географическими представлениями о далекой и холодной Сибири, вплелись в ткань приключенческого повествования «Одиссеи». Они разукрашены поэтическим вымыслом греческих поэтов.

Вот как описывает Гомер пост андроновских киммериян в «Одиссее», истолкование географической среды которых представляет большие трудности.

«Там киммериян печальная область, покрытая вечно

Влажным туманом и мглой облаков; никогда не являет

Оку людей там лица лучезарного Гелиос (Солнце), землю ль

Он покидает, всходя над звездами обильное небо,

С неба ль, звездами обильного, сходит, к земле обращаясь;

Ночь безотрадная там искони окружает живущих».

Ригведа III, 31. К Индре:

«Пролагатель пути неба, жаждущий захватить (коров), распевая (шел) впереди…

Преодолей многие безбожные обманы и дай нам, о щедрый, захватить Солнце!

Простершиеся туманы стали прозрачными:

Благополучно переправь нас на ту сторону их!

Указуя прекрасные дары согласно закону, он открыл все свои врата».

Вероятно, происходя из «печальной области», покрытой туманом у врат «пещерного» Аида, киммерийцы впоследствии были вытеснены скифами с юга Сибири.

На карте-схеме № 11 (в районе д. Андроново, археологическая область – 14), находится гора Туманная, иначе Солгонский кряж, что недвусмысленно указывает на «андроновское» прошлое киммерийцев у входа пещерного Аида. В этом же районе, за р. Чулым, сохранилась д. Ворота, а недалеко от нее оз. Инди коль, р. Инде/ваш (по данным Мессершмидта) и гора Варна (см. Варуна). В индийской мифологии владыкой пещеры Валы выступает Варуна – владыка «ночи безотрадной» и тьмы. Напомним, у тюрков эта горная местность в древности именовалась «Хон» (ночь или тьма). В булгарской рукописи «Джагфар Тарихи» есть упоминание о горах Хон, куда вступили некие имены и взяли жен из племени волков, т. е. «кытайских» тюрков. В этой рукописи также описывается Хон-юлы (Хон-чулы – гуннская дорога) или река Чулым. Кстати, в верховья этой реки, где некогда стояли неприступные крепости «демонского» племени пан/пани, сохранился скифский этноним «сагай» (производный от «сака») и топоним Яс-Сагай.

«Если отсюда идти к Яс-Сагай, то Черный и Белый Июс (притоки Чулыма) остаются слева на севере» (Мессершмидт Д. Г. Дневники. Томск – Абакан – Красноярск. 1771–1772 гг. Абакан, 2012). Этим ученым в древнескифских местах Хакасии также зафиксирована сакская (скифская) область Июс-Сагай.

Источники разного рода (сказки, легенды, эпосы и т. д.), наряду с археологическими данными, позволяют составить предположение о пространственно-географическом кругозоре народов андроновско-киммерийской культуры и их представлениях о «пещерной» Земле.

Значит, киммерийцы «из страны маннеев» вполне могли мигрировать из горной области Мани или Хон, т. е. из страны тумана и «пещерной» тьмы, как в Западную Европу, так и на юг через Причерноморско-Каспийские степи и Северный Кавказ. Исход этих причулымских племен из северных предгорий Саяно-Алтая был связан вытеснением их скифскими саками, которые впоследствии заменили киммерийцев. Хотя киммерийцы часто описывались современниками как схожие «скифам», они явно отличались этнически от собственно скифов-туранцев.

Одним из основополагающих свидетельств пути продвижения праарийских племен с востока на запад до Индии и Ирана являются фиксируемые лингвогеографические факты. Это индоиранские, индоевропейские, древне угорские (сибирские) слова «пант», «панти» (см. Пантикап), «пантх» со значением «путь» («дорога»). Эти слова могли возникнуть только в результате миграций окуневско-андроновских племен (панов и манов) из Обь-Чулымских степей и северного Саяно-Алтая, которые и обогащали дальние племена и народы картинами духовного мира Южной Сибири.

Именно они могли оставить после себя величественные письменные памятники в виде сборников «Ригведы», где упоминаются не только пани (позже яваны), но и праарийские племена с их сибирской прародиной. Наша задача – понять опосредующие звенья этого генерального направления.

Если из Северного Ирана (где путь по-ирански обозначен словом «панти») и Северной Индии (с древнеиндийского «путь» – «пантха») провести воображаемую линию на «северные» широты до Южного Урала и далее до Западной Сибири (где путь или дорога с угорского «пант» (хантыйское) и далее продлить ее на восток, то она окажется в «царстве народа пан/пани и андроновских племен». Весь этот путь и был проложен восточными племенами пани, когда народ переживал свой путь становления и формирования государственности Турана на Саяно-Алтае.

Представим опять-таки линию по широте от Южного Урала на восток до Барабинской низменности с озером Индер (см. бог Индра или славянский бог Индер), то есть, по территориям, заселенным андроновцами или индоевропейскими племенами. Если от Барабы продлить воображаемую линию – «путь» – до «края земли» или некой мифологической пещеры Валы, т. е. места восхода «первых лучей солнца», тогда она выйдет к интересующему нас региону – северному нагорью Алатау, а также Хакасско-Минусинской котловине. Кстати, на севере Алатау в