- Это хорошо, - говорит Ходжес. - Действительно, хорошо.

Они некоторое время сидят молча, глядя на сундук. На дорожке звучат шаги и мужские голоса. Двое парней, которые появились, одеты почти в одинаковые клетчатые рубашки и джинсы, на которых еще видны магазинные складки. У Ходжеса появляется подозрение, что они считают, будто в глубинке все так одеваются. У одного на шее висит фотоаппарат, второй несет вспышку.

- Как пообедали? - Спрашивает Пит, когда они начинают по камням переходить ручей.

- Отлично, - отвечает тот, что с фотоаппаратом. - Мы были в «У Дэнни». «Луна над беконом» - это что-то! Одни оладьи у них - настоящий кулинарный шедевр. Но за работу, Пит. Сначала сделаем несколько снимков, где ты сидишь на корточках у сундука. Еще хочу снять, как ты в него заглядываешь.

- Он пустой, - возражает Пит.

Фотограф многозначительно стучит себя пальцем по лбу.

- Люди включат воображение. Начнут думать: «Что он почувствовал, когда в первый раз открыл ящик и увидел все эти литературные сокровища?» Понимаешь?

Пит встает, отряхивает джинсы, которые гораздо больше поношенные и выглядят гораздо естественнее.

- Хотите посмотреть, как будет проходить съемка, мистер Ходжес? Не каждый восемнадцатилетний достойный портрета на всю полосу в «Нью-Йоркере» рядом со статьей, которую сам написал.

- Я бы с удовольствием, но меня ожидает одно дело.

- Хорошо. Спасибо, что пришли и выслушали.

- Можешь вставить несколько слов в свой рассказ?

- Что?

- То, что все началось не с того, как ты нашел этот ящик. - Ходжес смотрит на него: черный, потертый, старый, с исцарапанными застежками и покрытой плесенью крышкой. - Все началось с человека, который принес его сюда. И когда тебе хочется винить себя за то, чем это обернулось, вспоминай слова, которые повторяет Джимми Голд: «Дерьмо? Ну и насрать!»

Пит смеется и протягивает руку.

- Хороший вы человек, мистер Ходжес.

Ходжес жмет руку.

- Называй меня Билл. Сейчас давай, улыбайся в камеру.

На противоположном берегу он останавливается и смотрит назад. По указанию фотографа Пит сидит на корточках, положив одну руку на потертую крышку сундука. Классическая поза хозяина, она напомнила Ходжесу фотографию, на которую он наткнулся однажды, это был Эрнест Хемингуэй, что присел рядом с убитым им львом. Но на лице Пита нет и намека на напыщенную, улыбающуюся, ограниченную уверенность в себе. Лицо Пита говорит: «Мне это никогда не принадлежало».

«Сохрани это мысль, парень, - думает Ходжес, направляясь к машине. - Сохрани эту мысль ».

ДЗЫНЬ

Он сказал Питу, что его ждет одно дело. Это не совсем так. Он мог бы сказать, что его ждет работа, но и это не совсем так. Хотя это было бы ближе к истине.

Незадолго до того, как он вышел из дома на встречу с Питом, ему позвонила Бекки Хелмингтон из клиники травматических поражений мозга. Ежемесячно он выплачивает ей небольшую сумму, чтобы она рассказывала ему о состоянии Брейди Хартсфилда, пациента, которого Ходжес называет «мой мальчик». Еще она сообщает ему обо всем необычном, что происходит в отделении, и передает последние слухи. Рациональный ум Ходжеса настаивает на том, что все эти слухи не имеют смысла, что за ними ничего нет, и что для любого события можно найти рациональное объяснение, но его ум это не только рациональная верхушка. Под ней тянется целый подземный океан - он считает, что у каждого человека в голове есть такой океан, - в котором плавают странные существа.

- Как сын? - Спрашивает он Бекки. - Надеюсь, последнее время не падал с деревьев?

- Нет. У Робби все отлично. Уже читали сегодняшнюю газету, мистер Ходжес?

- Еще даже не доставал ее из сумки. - В этой новой эре, когда все доступно за один клик через интернет, случаются дни, когда он вовсе не достает газеты из сумки, и она стоит рядом с «Лей-Зи-Боем», как брошенная ребенок.

- Загляните в раздел городских новостей. На вторую страницу. Затем перезвоните мне.

Через пять минут.

- Святый Боже, Бекки!

- Вот и я так же подумала. Она была удивительной девушкой.

- Вы сегодня в отделении?

- Нет, я сейчас у сестры гощу, на севере штата. Решили вместе провести уикенд. - Бекки ненадолго замолкает. - Вообще-то, я подумывала, когда вернусь, перевестись в отделение интенсивной терапии в главном корпусе. Там сейчас есть место, и я устала от доктора Бабино. Правду говорят: иногда неврологи бывают более ненормальными, чем их пациенты. - Помолчав, она добавляет: - Я бы сказала, что и от Хартсфилда устала, но это будет не совсем правильно. Если честно, я его немного боюсь. Так же, как боялась местного дома с привидениями, когда была маленькой.

- Правда?

- Да. Я знала, что там нет привидений, но, с другой стороны, что, если они там были?

Ходжес прибывает в госпиталь в начале третьего, и в этот предпраздничный день клиника травматических поражений мозга кажется как никогда безлюдной. В любом случае, в дневное время.

Дежурная сестра - на бейджике указано: Норма Вичмэр - дает ему посетительский бейджик. Прикрепляя его к рубашке, Ходжес говорит мимоходом:

- Я слышал, у вас в отделении вчера произошла трагедия.

- Я не могу об этом говорить, - отвечает сестра Уилмер.

- Когда это произошло, вы дежурили?

- Нет. - Она возвращается к своим бумагам и мониторам.

Ничего, подробности он может узнать от Бекки, когда она вернется и найдет время провести ревизию своих источников. Если она доведет до конца свой план и переведется (для Ходжеса это лучший признак того, что здесь действительно что-то происходит), он найдет другого помощника. Среди медсестер есть заядлые курильщики, несмотря на то, что они знают о вреде этой привычки, а такие люди всегда рады заработать на карманные расходы.

Ходжес неторопливым шагом приближается к палате 217, чувствуя, что сердце его бьется сильнее и быстрее, чем обычно. Еще один признак того, что он начал относиться к этому серьезно. История, рассказанная в утренней газете, изрядно поразила его.

По дороге он встречает Библиотечного Эла с его обычной тележкой и привычно приветствует:

- Привет, Эл. Как дела?

Эл отвечает не сразу. Сначала он вроде даже совсем не замечает его. Похожие на синяки круги у него вокруг глаз кажутся темнее, чем обычно, а волосы, которые обычно аккуратно зачесаны, сейчас взъерошены. И даже бейджик его висит вверх ногами. Ходжесу снова приходит в голову: «Неужели он действительно начинает понемногу терять связь с реальностью?»

- Все в порядке, Эл?

- Конечно, - равнодушно произносит Эл. - Все хуже то, что вы не видите, не так ли?