* * *

Та деревня была у Воинства Небесного как кость в горле. Выселки. На самой границе владений иллюминатов. Туда бежали люди из Небесного Престола. Это можно было понять. Ангелы лишились двух городов на Луне и одного на Земле. Византий в последнее время вообще был отрезанным ломтем. Связь с другими городами он обычно держал через Город Ангелов. А с тех пор как в последнем обосновались иллюминаты, подкрепления в Византий стали подходить с большими перебоями, а волны воинов Круга подкатывались все ближе. Всем было ясно, что максимум еще лет десять — и Круг друидов захватит и этот город. С оставшихся данников ангелы теперь драли по три шкуры. Кто посмелее, начал убегать под крылышко новой силы, которая, по слухам, была гораздо мягче к своим данникам.

Синод долго примерялся, чтобы снести эту деревушку с лица Луны в назидание тем, кто еще только подумывает о побеге. Я не знаю, как Фульку стал известен день, когда карательный отряд был наконец-то отправлен. Основу его составляли крестоносцы, высших шло мало. Бьярни решил, что тысячи ополченцев вполне хватит. А ошибался он в таких вопросах редко. Взял он только тех, у кого за плечами было не меньше года обучения.

Бьярни не зациклился на тактике викингов — наоборот, основу его отряда составляли лучники. Как бы в насмешку над своим противником он взял с собой только учеников с Темной стороны. Для них мысль о том, что Воинство Небесное — враг, была привычна. Их кожа все еще сохраняла серый цвет, они все так же не воспринимали яркого света солнца, но все уже обходились без черных повязок на глаза, луки и мечи держали умело. Лазутчики сняли дозоры крестоносцев без лишних проблем. Когда колонна втянулась в лес, она уже была слепа. Ангелы и архангелы ехали верхом, не желая зря утруждать крылья, тем более что под сенью леса они все равно ничего не увидели бы.

Когда последний низший с крестом на плаще вступил под кроны вековечных дубов, ловушка захлопнулась. Стрелы полетели с двух сторон, выкашивая не успевших изготовиться к бою воинов. Даром не прошли уроки Фулька. Я знал, что мой друг тоже участвовал в обучении ополченцев. И его заботой являлась не только подготовка лазутчиков — с этим и Ричард великолепно справлялся. В основном Фульк учил видеть врага, именно видеть, определять командиров и тех, кто может больше, чем прочие.

Конечно, не каждому это дано, на сотню таковых находилось один-два. И именно благодаря таким людям восемь крестоносцев класса «плеть» и двенадцать класса «щит» пали, утыканные стрелами, не успев даже перейти в боевой режим.

В начале боя у Воинства Небесного было преимущество четыре к одному. Когда отряд Бьярни пошел в рукопашную, на ногах оставалось с полтысячи крестоносцев, простых братьев, низших, да около сотни ангелов и архангелов. Ополченцы буквально разорвали отряд. Крестоносцы обращались в бегство. Им не препятствовали. Поодиночке, в чужом лесу, где граница напичкана летучими отрядами иллюминатов на день пути, они не представляли опасности. А вот в высших люди Бьярни вцепились основательно. Они прекрасно понимали, что ни в одиночку, ни вдвоем, ни даже втроем им не взять ангела. Обступали их пятерками, отрезая одного от остальных, и начинали изматывать, грамотно прикрывая друг друга.

Бьярни рубил архангелов так, что только перья летели. Минут через десять крылатые остались без своих предводителей. Кто-то попытался улететь, рискуя запутаться в ветвях деревьев. Лучники не дремали — таких беглецов тут же настигали не меньше десяти стрел. Четырнадцать ангелов умудрились собраться в один кулак и попробовали прорваться назад. Ополченцы были готовы остановить их даже ценой своих жизней, но прозвучала команда, и мечники оттянулись назад, вновь предоставив дело лукам.

Это была не та тактика, в которой прославился Бьярни. Доблесть здесь значила гораздо меньше, чем слаженная работа. Если каждый выполняет свою задачу, геройства не нужно. Может быть, без этого не мог сам Бьярни, но своих подопечных он сейчас учил двум вещам: выживать и побеждать малой кровью. А если есть среди них будущие герои, им тоже найдется в чем себя проявить, но позже, когда научатся выживать.

Фульк появился к самому концу боя. Бьярни налетел на последних ангелов — трое отбивались от ополченцев спина к спине. Двое мужчин с фламбергами и женщина с катаной. Мужчины — ничего особенного, а вот женщина действительно напоминала ангела. Чем-то она была похожа на мою мать. Светлые волосы собраны в косу, на треугольном личике — выражение непреклонности. Тонкие брови нахмурены. Рубилась она сосредоточенно, умело, впору так архангелу драться. И при этом шаг за шагом продвигалась к кромке леса. Ополченцы этого не замечали. А вот мне со стороны было хорошо видно, что еще минут десять — и эти трое могут попробовать расправить крылья с существенным шансом уйти. Умная девчонка.

Им не повезло лишь в том, что со всеми остальными расправились слишком рано.

— Разойдись, — приказал Бьярни.

Он не кричал, просто сказал, но услышали его и в шуме боя. Ополченцы отпрянули от ангелов, которые теперь были обречены. Мужчины развернулись и бросились бежать без оглядки. Девушка же, наоборот, повернулась лицом к Бьярни, приняла его натиск на себя. Свистнули стрелы, уложив беглецов, не дав достигнуть спасительного простора.

Бьярни присел, ударил свою противницу краем щита по ногам, но она умудрилась вскочить на щит и, перехватив катану в две руки, опустила сверкающее лезвие на голову викинга. Сын Снорри извернулся, уходя от удара. Оружие скользнуло по шлему и пробило наплечник. Это была первая рана неистового берсерка в этом бою. Кто другой остался бы без руки. Девушка спрыгнула со щита, расправив крылья, добавляя взмахом силы своему прыжку, и, вместо того чтобы попробовать улететь, припала к земле. Не меньше десяти стрел свистнули над ее головой.

Бьярни сбросил щит. Левая рука повиновалась ему плохо. Хоть и становилась его шкура в бою прочнее дерева, а все же катана прорубила ее, и прорубила неплохо.

— Хорошо, — кивнул викинг. — Мне понравилось.

Девушка рванулась вперед, низко пригнувшись, ударила по ногам — Бьярни подпрыгнул. Она тут же нанесла колющий — Бьярни сбил клинок топором, а девушка, используя силу его удара, повернулась на одной ноге и нанесла хлесткий удар с разворота. Кольчуга на животе Бьярни лопнула. Вновь выступила кровь.

— Еще лучше, — произнес викинг, словно подводя итог, и вдруг неуловимым броском сблизился со своей противницей.

Она попыталась ударить вновь, но Бьярни принял удар на окованное древко топора, опущенного боевой частью к земле, сделал еще один подшаг. Лезвие катаны скользнуло вниз и заклинилось между топором и его древком. Бьярни ударил девушку плечом в грудь. В этом он имел неоспоримое преимущество: весил викинг раза в два больше. Девушка-ангел упала, роняя оружие. Бьярни занес над ней топор. Видно было, что викинг сейчас себя почти не контролирует. Это плата за способности берсерка — бесконтрольная боевая ярость.

И в этот момент тень, которую отбрасывал сын Снорри, соткалась в человеческую фигуру. Перед ним появился Фульк и схватился двумя руками за древко топора.