Какими возвращаются солдаты и офицеры с войны? Возмужавшими, узнавшими цену жизни и смерти, радость мужского фронтового единства с боевой дружбой на годы? Или с «чеченским синдромом» в душе? Ответы на это в четвертой главе…»

Заключает автор свою книгу словами:

«Чтобы читателю по-своему понять эту книгу, ее надо прочесть. Не обязательно читать подряд, сначала. Начать чтения можно с любой главы. Даже с любого небольшого раздела. Выберите «свою проблему» по оглавлению и, если перед Вашим взором окажутся грустные страницы, то обязательно поищите в книге то, что укрепит Вашу бодрость. Оно здесь есть. Когда автор писал про «стресс войны», он знал, что полнокровная, яркая жизнь есть и на войне, и в мирных городах, селах. А там, где жизнь, там и радость. Печали и горести даны нам, чтобы оттенять радости и чувствовать – мы имеем право на счастье».

В 1989 году в СССР вышла книжка чешского автора Михала Черноушека «Психология жизненной среды». Он проводит, в сущности, простую мысль: все, что окружает человека, фон, декорации его жизни – все это может провоцировать стресс.

Вот пример. Черноушек пишет:

«Архитекторы привлекали психологов для создания удобных квартир, домов, городов. Но, как оградить психику горожан от града «ударов», наносимых плохой планировкой домов, городской толчеей и изнуряющим шумом? Это до сих пор не ясно. Социальные психологи немало пишут о развитии личности, об улучшении человеческих взаимоотношений, но редко связывают это с влиянием на людей пространственной среды».

А техносфера? Все это обилие вещей, машин, различных техноустройств, энергетических установок, АЭС, авиации и пр., и пр., и пр. – разве все это не давит на человека? Дело обстоит так, что ЧЕЛОВЕК словно бы заснул среди красот живой природы, а проснулся уже в шумном перенаселенном городе среди небоскребов, нескончаемых верениц автомашин, дымящихся заводов…

И этот новый, созданный техническим прогрессом мир постепенно входит в конфронтацию с мнящим себя хозяином Земли – ЧЕЛОВЕКОМ. Куда клонится дело? Чем все закончится?

Страшное будущее-финал, картину-Апокалипсис для человека рисовал русский философ Николай Александрович Бердяев. Его вывод красочен и страшен:

«Иногда представляется такая страшная утопия. Настанет время, когда будут совершенные машины, которыми человек мог бы управлять миром, но человека больше не будет. Машины сами будут действовать в совершенстве и достигать максимальных результатов. Последние люди сами превратятся в машины, но затем и они исчезнут за ненадобностью и невозможностью для них органического дыхания и кровообращения. Фабрики будут производить товары с большой быстротой и совершенством. Автомобили и аэропланы будут летать. Через T.S.F. по всему миру будут звучать музыка и пение, будут воспроизводиться речи прежних людей. Природа будет покорена технике. Новая действительность, созданная техникой, останется в космической жизни. Но человека не будет, не будет органической жизни. Этот страшный кошмар иногда снится…»

Чем страшна Машина? Порой она, словно сбесившийся пес, способна наброситься на человека. И тогда возникают особые болезни – «болезни стресса». О них мы уже не раз говорили.

Такие болезни – особый признак ХХ-ХХI веков? Похоже, да. Древние цивилизации Индии, Китая, американских индейцев и коренных жителей Африки имели высокую культуру и сложные социальные отношения, но «болезней стресса» не имели. И только во второй половине ХХ века эти болезни стали быстро распространяться в странах с развитой индустриальной цивилизацией. И сейчас уже говорят об «эпидемиях болезней стресса».

Причины подобных эпидемий? Они разнообразны, к ним можно еще добавить еще одну быстро множащую заботу землян – увеличение на планете числа всевозможных катастроф, которые чреваты как физиологическими, так и психологическими стрессами.

Об явлении КАТАСТРОФИЗМА стоит поговорить поподробнее.

В мае 1994 года в Йокогаме (Япония) состоялась первая всемирная конференция, где рассматривались проблемы уменьшения опасности стихийных бедствий. В конференции участвовали более 2 тысяч делегатов от 146 стран – государственные деятели, ученые, представители различных организаций.

Осознание растущей угрозы природных, техногенных и других катастроф побудило Генеральную ассамблею ООН еще в 1989 году принять особую резолюцию. Период с 1990 по 2000 годы был провозглашен Международным десятилетием по уменьшению опасности стихийных бедствий. В 128 странах учредили национальные комитеты.

Тогда же в Женеве создали секретариат ООН по проведению десятилетия, его возглавил финский физик О. Эло. Задачей секретариата была организация международной помощи при катастрофах. Итоги первого этапа всей этой деятельности и докладывались в Йокогаме.

Что успели сделать? Изучив 5,2 тысячи стихийных явлений, составили банк «существенных катастроф». Какие при этом использовались критерии? Все анализируемые события сопоставлялись меж собой по трем категориям: по величине ущерба (1 % и более потерь от валового годового продукта той страны, где произошла катастрофа); по количеству пострадавших (1 % и более от общего населения страны); по количеству погибших (100 человек и более). Опасное явление относили к разряду «существенных катастроф», если хотя бы по одной из трех категорий оно отвечало вышеприведенным критериям.

В этот анализ были включены 15 наиболее распространенных и опасных природных явлений – землетрясения, цунами, извержения вулканов, оползни, снежные лавины, наводнения, засухи, заморозки, суховеи, штормы (не тропические), тропические штормы (ураганы, циклоны, тайфуны), голод, эпидемии, пожары, нашествия насекомых. Экологическим, техногенным катастрофам на конференции было уделено меньше внимания. Однако была отмечена тревожная тенденция: все возрастающая опасная связь природных, экологических и техногенных катаклизмов.