Предаваясь сладким мечтам о тех днях, когда она вновь начнет ходить, Луиза вскоре уснула.

Уснула и не заметила, что Чарльз впервые не заглянул к ней перед сном и не пожелал спокойной ночи.

Зато вспомнила об этом на следующее утро и ужасно расстроилась.

– Почему ты вчера не зашел ко мне? – прямо спросила Луиза, когда муж, как ни в чем не бывало, желал ей доброго утра.

Чарльз смешался. Неуверенно ответил:

– Я заходил, но ты уже спала.

– Во сколько это было? – не отступала Луиза.

– Не знаю, не смотрел на часы… – Неожиданно Чарльз вспылил и грубовато добавил: – А с чего это вдруг тебе вздумалось допрашивать меня?

Не ожидавшая подобного отпора Луиза отступила.

– Просто так… Наверное, ты вчера много работал и очень устал?

– Именно, – охотно подтвердил Чарльз, так же внезапно, без всякого перехода, вновь переходя на доброжелательный тон. – Ты не представляешь, дорогая, я еле дополз до кровати… Да и сегодня, боюсь, опять придется задержаться допоздна. Так что, наверное, опять не смогу поужинать с тобой.

Луиза грустно посмотрела на него.

– Чарльз, мы в последние недели так мало времени проводим вместе… Я скучаю по тебе.

– Я тоже, дорогая, – поспешно проговорил Чарльз в ответ, глядя куда-то в сторону. – Но что поделаешь, бизнес есть бизнес. Если я не буду уделять ему достаточное внимание, то откуда же возьму деньги, чтобы обеспечить обожаемую женушку всем необходимым?

Тихо, но внятно Луиза ответила:

– А может быть, твоей женушке внимание важнее денег? Пусть ты не сможешь выполнять любые ее капризы, зато будешь много времени уделять ей самой?

И замерла, ожидая ответа. Однако тут Чарльз бросил выразительный взгляд на часы и куда-то заторопился.

– Ох, Луиза, любишь ты говорить загадками… Ну да ладно, мне пора бежать. Потолкуем вечером. Приятно провести день, любимая! – Нагнувшись и небрежно чмокнув ее в щеку, Чарльз вдруг вспомнил: – Кстати, как твое вчерашнее занятие с доктором?

Луиза вдруг ощутила, что Чарльзу не очень-то интересен ответ за заданный вопрос. Погрустнев, кратко отозвалась:

– Нормально.

– Вот и славно, – рассеянно бросил Чарльз, уже явно думая о чем-то своем. – Что ж, до вечера!

И он скрылся за порогом комнаты.

Оставшись одна, Луиза с трудом удержалась от желания разрыдаться. Нет, ей ничего не показалось. Отношения с Чарльзом и впрямь дали трещину! И притом настолько глубокую, что, если только не случится чудо и она в ближайшее время не поправится, спасти их брак будет невозможно.

Тут в комнату вошла Мари. Несмотря на свои занятия на курсах парикмахеров, девушка по-прежнему помогала Луизе совершать утренний туалет.

– Доброе утро, миссис Эйкрод! Как вы провели ночь?

– Спасибо, Мари, как обычно…

Увы, изобразить радостный вид не удалось. Мари тотчас же заметила, что с хозяйкой творится неладное.

– Миссис Эйкрод, вы здоровы? Может, принести что-нибудь от головы?

– Нет, не волнуйся, со мной все в порядке. – Взяв себя в руки, Луиза нашла все-таки силы улыбнуться. – Просто сон дурной приснился.

И впрямь, то, что происходило с ней и Чарльзом, нельзя было назвать иначе, чем дурной сон.

Расчесывая длинные густые волосы Луизы, Мари поинтересовалась:

– Если не секрет, то какой?

– Будто мы развелись с Чарльзом, – неожиданно для себя призналась Луиза.

Мари удивленно взглянула на нее.

– О, в таком случае вам не о чем волноваться. Вы молоды, красивы, умны… От таких мужчины не уходят.

– Но я инвалид, Мари, – напомнила Луиза. Ей было жизненно необходимо хоть с кем-то поделиться своими проблемами, пусть даже и выдав их за плохой сон. – А Чарльз здоров, абсолютно здоров.

Мари укоризненно покачала головой.

– Но мистер Эйкрод не виноват в этом, мадам. Или вы предпочли бы, чтобы он вместе с вами оказался в инвалидной коляске? Так, по-вашему, было бы честнее?

Луиза содрогнулась.

– Конечно нет! Если бы с Чарльзом случилось несчастье, я бы не пережила… Но мне страшно, что он бросит меня. Ведь вокруг столько молодых, красивых, здоровых…

Мари веско произнесла:

– Зря вы, миссис Эйкрод, столько внимания уделяете каким-то глупым снам. Лучше бы думали о чем-нибудь хорошем. Например, о том, что совсем скоро доктор Коннор поможет вам встать на ноги.

При воспоминании о Джереми на душе у Луизы как-то странно просветлело.

– Да, ты права, Мари. Даже если я так и не научусь вновь владеть своими ногами, зато мое тело через три месяца будет подтянуто и натренировано, как у заправского спортсмена! – со смехом добавила она. – По крайней мере, этого Джереми уж точно добьется. – Вдруг, спохватившись, что при посторонних назвала доктора просто по имени после первого же дня знакомства, поспешно добавила: – Ох, мы с тобой тут болтаем, а время летит. Этак ты рискуешь опоздать на занятия в первый же день.

При упоминании о курсах Мари тут же засуетилась.

– Верно! Ну что ж, нам осталось немного. Сейчас вы примете душ, я вас переодену, причешу и побегу.

Она и в самом деле управилась очень быстро. Не прошло и получаса, а Луиза вновь оказалась в одиночестве. Правда, полностью одетая и причесанная.

До девяти оставалось двадцать минут. Луиза вспомнила, что не успела позавтракать, и отправилась в столовую.

Там, к ее удивлению, уже оказался накрыт стол, и не на один, а на два прибора. Одно из мест занимал Джереми.

– Решил составить вам компанию, – с улыбкой заметил мужчина, галантно помогая Луизе усесться за стол. Верная своей ненависти к инвалидному креслу, она при первой же возможности предпочитала ему стул или диван. – Надеюсь, вы не против?

– Конечно нет, Джереми. Завтрак в одиночестве не относится к числу моих любимых занятий. А заодно вы расскажите, что нам предстоит сегодня. Бег наперегонки? Полет на воздушном шаре?

Джереми засмеялся.

– Рад, что вы, Луиза, проснулись в хорошем настроении. Я обязательно посвящу вас в свои планы, только сначала попрошу миссис Смит, чтобы нам подавали завтрак.

Он скрылся за дверью, ведущей на кухню, а через минуту появился вновь, в сопровождении миссис Смит. Не без удивления Луиза смотрела, как перед ней, вместо привычного диетического салатика, появилась сначала яичница с беконом, затем тосты, намазанные сливочным маслом, а под конец сдобные булочки.

– Миссис Смит, вы же знаете, я ничего подобного не ем! – не выдержав, воскликнула она.

Экономка поджала губы.