будущем, что я видел, всё началось с мелкого конфликта между небольшими родами. Конфликт долго тлел, втягивая всё больше людей, пока не началось по-настоящему. Миша, я похоронил больше друзей, чем у тебя было за всю жизнь. Не думай, что я не хочу отомстить за Пашу. Хочу.

Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза. Шемякин взял стакан и мы, не чокаясь, выпили.

— Извини, — выдохнул князь.

— И ты меня. Случившееся — моя вина. Моя ответственность. Сейчас я пытаюсь сделать всё, чтобы вы стали сильнее. Опыт вы получаете на арене. Дорастём до высшей магии, а там, сам понимаешь, с нашими желаниями придётся считаться даже императору.

Хоть кому-то смог настроение поднять. Похоже, командир и руководитель из меня совсем не такой хороший, как мне хотелось о себе думать. Первый же кризис, и уже какое-то нестроение в коллективе.

— Какой ужас, — донеслось от двери.

В бар зашёл Владимир, укоризненно на нас поглядев. Я взгляд проигнорировал, а вот Миша даже свой стакан неосознанно спрятал, потом только расслабился, сообразив, что стесняться ему нечего.

— Что вы пьёте? В погребе такие напитки есть! А вы здесь напиваетесь бурдой.

Он по щелчку пальцев вызвал кого-то из персонала и отправил за парой бутылок чего-то там, я не расслышал.

— Мне надо научить вас разбираться в правильных напитках. Очень скоро все мы станем высшей аристократией империи, самыми известными людьми во всём мире, возможно. А такое положение обязывает, знаете ли, — воодушевлённо продолжил Волконский. — Вот твой брат, Дима, в напитках разбирается.

— Не сомневаюсь, — киваю. — Особенно в дешёвых и крепких. Был у него период в жизни.

Волконский не поддался на провокацию.

— Речь идёт о настоящих произведениях искусства от мира алкоголя.

Вернулся слуга с несколькими бутылками и почему-то коробочкой сигар.

— Я познакомлю вас с последней новинкой. Бренди Вильям Таггерт. Не разбавлять, только пара кусочков льда. И не закусывать. Этот напиток надо разбавлять сигарой. Прошу.

И протянул нам коробку. Шемякин не отказался, ни от выпивки, ни от сигары. Я кивком поблагодарил Волконского, но сам не стал.

— Нет, парни. Слава мне запах табака не простит, так что без меня.

Глава 6

Петроград. Особняк Светлейших князей Разумовских.

Сентябрь 1983

Князь Лопухин с сожалением проводил слугу, унёсшего поднос с бутылкой отличного вина. Сейчас Эрнесту категорически запрещён был алкоголь. Он вообще питался исключительно по предписанию, и терпеть такое положение вещей предстояло ещё около трёх месяцев. Но оно того стоило! Методика омоложения источника работала, Эрнест Лопухин, стараниями одарённой внучки, был одним из первых, кто испытал омоложение на себе. Заметных результатов пока не наблюдалось, однако Алиса заверяла, что первый этап прошёл вполне успешно, и давала любимому дедушке ещё лет тридцать активной жизни точно до нового угасания. Некоторые ограничения в еде, право, сущая мелочь на фоне такого приобретения.

— Поэтому я сразу отказался от идеи пригласить Волконского, — продолжил Вячеслав. — Молодой князь ответит мне вежливым отказом, а сам будет смеяться в уме. А вот с Мартеном поговорить стоит, барон вряд ли идейный. Скорее — получает свою выгоду от сотрудничества, нам достаточно предложить больше.

Светлейший князь Вячеслав Изяславович Разумовский, один из трёх неформальных лидеров реформаторского крыла. Молодой, всего тридцать девять лет, высший маг, талантливый, безусловно талантливый, однако главные таланты Вячеслава лежали не в области магии.

Они сидели в гостином зале особняка, впятером. Светлейший князь Разумовский, Князь Лопухин, Князь Кугушев и княгиня Огинская. Златослава Игоревна, немолодая женщина, редкий представитель женщин-политиков. Только либеральное крыло позволяло себе такие вольности, другие были более консервативны. Глупость, женщины давно стоят плечом к плечу с мужчинами, в ограждении их от политики нет ничего кроме чванства и филистерства. И да, пятый человек. Молодой Артур Томин, маленький гений, сумевший постичь глубины магии с ноля.

— С Мартеном связано несколько странных происшествий, — подхватил Станислав Кугушев. — Не простой он парень, только я так и не смог откопать ничего стоящего. Когда за него взялся Волконский, и без того скудная информация была похоронена окончательно.

Пояснение давали для Златославы, лишь недавно вернувшейся из путешествия и потому несколько выпавшей из столичных дел.

— Посмотрим на этого юношу, — по своей привычке княгиня взяла время подумать.

Разговор переключился на рутинные дела, до назначенного времени оставалось больше получаса, имелась возможность обсудить спорные моменты и принять некоторые решения в текущих вопросах. Наконец, слуга объявил, что барон Мартен прибыл.

— За пять минут до назначенного времени, — отметил Кугушев.

— Пригласите его, — распорядился Разумовский.

Через пару минут вошёл молодой мужчина. Первое, на что падало внимание — умный и колкий взгляд барона. Мартен был из тех людей, кто не пытается скрывать свой ум, маскировать этикетом, манерами или как-либо ещё. Двигался барон расслабленно и спокойно. Эрнест, опытный боевой маг, отметил особенности движений. Мартен точно владел своим телом и умел применять его в качестве оружия.

— Светлейший князь, господа, госпожа Огинская, — уважительный кивок.

Короткий кивок достался и Артуру, скрывающемуся в стороне и в тени. Мартен его заметил и сделал вид, что так и нужно.

— Присаживайтесь, барон. Могу обращаться к вам по имени? — спросил Вячеслав.

— Извольте. Буду рад говорить напрямую, — голос барона не дрожал, никакого видимого беспокойства от встречи Мартен не демонстрировал, наоборот, была во взгляде хорошо скрытая ироничная улыбка.

Эрнеста кольнуло чувство дежавю.

— Тем лучше, Дмитрий. Для тебя, конечно же, не секрет, что мы — представители реформаторского крыла?

Кивок без пояснений. Мартен предлагал Вячеславу продолжать.

— Недавно ты был среди гостей Бородинского клуба. Пока не произошло непоправимое, я хотел бы развеять некоторые заблуждения, что у тебя могли возникнуть. Мы знаем, как о нас говорят в клубе, как оценивают наши идеалы и стремления. Не хотелось бы, чтобы ты начал считать нас врагами, даже не дав шанса узнать поближе.

Мартен чуть улыбнулся.

— Вячеслав, я же могу обращаться по имени? — уточнил молодой мужчина, играя интонациями, будто разговаривает не просто с равным, а с младшим, и делал это так, что обвинить его в чём-либо было невозможно.

— Извольте, — вернул ответ Разумовский.

— Я бы тоже хотел развеять создавшееся заблуждение. Откровенно говоря, я совершенно не пребываю в неведении относительно ваших идеалов, взглядов, целей, идей. Более того, большую часть из декларируемого вами и другими членами крыла реформаторов я разделяю и поддерживаю.