Игнац чувствовал себя в этой ситуации как рыба в воде. Он тратил чужие деньги, закупая трубы, подкупая чиновников, приобретая доли в местных предприятиях и привлекая на свою сторону бизнесменов. Его контакты и уверенность в себе помогли ему убедить таких людей, как князь Иероним Радзивилл и князь Август Лобковиц (оба – одни из богатейших аристократов в Австро-Венгрии); те вошли в состав правления нефтяного консорциума в Галиции, что сразу же упростило привлечение других инвесторов.

Беда пришла оттуда, откуда никто не ждал. Требич, чей амбициозный план заключался в агрессивном входе на рынок, потерпел сокрушительное поражение. Прежде всего, ему не удалось (даже с привлечением большого количества акционеров) получить контроль над большинством нефтяных компаний в регионе и стать монополистом. Во-вторых, оказалось, что запасы нефти в Галиции вовсе не так велики, как предполагалось изначально – производство начало резко падать, что пошатнуло веру инвесторов в перспективы проекта.

Ещё одним препятствием стала двойная игра Игнаца – с какого-то момента он стал сотрудничать не только с британскими спецслужбами, но и с германскими (которые тоже были заинтересованы в разработке нефтяных месторождений). Узнав об этом, британцы сократили, а потом и вовсе прекратили неформальную финансовую поддержку работы Игнаца.

Всё рушилось, а Игнац словно не замечал происходящего. Пережив крушение надежд в австрийской Галиции, он переместился в Румынию – здесь в районе Плоешти находились ещё одни перспективные нефтяные разработки. Партнёром по этому проекту Игнаца выступал Василий Захаров – один из крупнейших торговцев оружием в довоенной Европе, партнер инженера Хайрема Максима, изобретателя пулемёта «максим». При этом Игнац не терял связей с германской разведкой – главными выгодоприобретателями от нефтяного проекта в Румынии, должна была стать именно Германская империя. Сбор инвесторов для нового проекта, впрочем, безусловно бы провалился, если бы Игнацу не удалось добиться поддержки со стороны румынского короля и крупных аристократов. Но связи и очарование творили чудеса – Требичу опять повезло.

Поначалу все и действительно шло неплохо – казалось, что спустя годы неудач Игнацу наконец удалось нащупать успешное предприятие. Он перевез семью в Румынию, отправил старших сыновей в дорогую частную школу в Швейцарию и вновь начал тратить деньги без счета на свою роскошную жизнь.

К сожалению, радость продлилась недолго – в 1913 году началась Балканская война, румынский король объявил мобилизацию армии, и многие партнеры Игнаца, с таким трудом привлечённые им к проекту, просто вышли из дела. И вновь повторилась история, случавшаяся с Требичем уже не раз – он оказался в Бухаресте с огромными долгами, разрушенным делом и смутными перспективами банкротства и падения.

Весной 1914 года, мучительно пытаясь придумать, как отдать деньги своим партнерам, Требич был мрачен как никогда. Из него не получилось британского политика, а его надежды стать крупным предпринимателем потерпели полное фиаско. Что же ему оставалось?

Начавшаяся мировая война окончательно уничтожила любые надежды Требича на то, что ему удастся оживить заглохший на Балканах бизнес. Игнац сидел в Лондоне, раздавленный ворохом проблем.

Безденежная жизнь в Лондоне заставила Игнаца предложить свои услуги британскому правительству. Пост, полученный им, не впечатлял – он стал работать в цензурном комитете британского Министерства обороны, что для Требича казалось настоящим унижением – после того как он был депутатом парламента и руководителем крупного бизнес-предприятия, ему было неловко и неудобно становиться обычным мелким клерком, не принимающим серьёзных решений. Он продержался на этой работе всего несколько недель, после чего ушёл в отставку.

Долги и постоянное давление заставили Требича пойти на отчаянные меры – он подделал подпись своего патрона Раунтри на гарантийном письме к кредитору и получил таким образом продление срока выплаты кредита. Обман вскоре вскрылся. Игнац потерял доверие и поддержку магната, а от уголовного преследования его и вовсе спасло лишь заступничество британских спецслужб.

Разве такие мелочи могли смутить Игнаца? В его голове к тому моменту уже созрел очередной амбициозный план. Добившись аудиенции с офицером британской морской разведки, он предложил ему такую схему: Требич отправляется в нейтральные Нидерланды, контактирует с немецкой разведкой и становится двойным агентом, скармливая немцам фальшивую информацию о состоянии британского ВМФ. Разведчики были не впечатлены предложением – план казался им детским и наивным, – но Требич понял это как легкое одобрение и предложение провернуть схему самому, показав разведке, что он инициативен и хитёр.

В декабре 1914 года Требич действительно отправился в Нидерланды, где предложил свои услуги немецкому резиденту в Нидерландах Гнейсту. Тот был совершенно не впечатлён предложением Требича, как и им самим, не поверив ни в его историю, ни в перспективы дальнейшего сотрудничества. Это, впрочем, не помешало ему поделиться некоторым количеством информации с Игнацем. Последний прибыл в Англию в начале января 1915 года; перед отбытием из Роттердама Игнац подписал большой меморандум, в котором излагал свои условия сотрудничества с германской разведкой.

Возвращение в Англию получилось совершенно не триумфальным. Его похождения в Голландии показались британским разведчикам и политикам настолько подозрительными, что теперь ему всерьёз начал угрожать арест, а в дальнейшем, возможно, и трибунал за измену новой родине. Требич, который надеялся на награду и постоянную работу на разведку в Великобритании, был взволнован и напуган.

Но Игнац не имел совершенно никакого желания близко знакомиться с британской тюремной системой. В конце января 1915 года он вышел из дома, в котором жила его жена и их дети – и уехал навсегда. Большую часть своей последующей жизни Игнац проведёт в бегах – но в тот момент он ещё об этом не знал.

Британская разведка оперативно отправила своим агентам в Европе (прежде всего в Роттердаме) шифровку, в которой предупреждала о бегстве двойного агента, обладающего большим количеством секретной информации. В качестве необходимых мер противодействия – арест.

Такого описания – пусть и очень скупого – было бы, конечно, достаточно для опознания столь яркой личности, как Требич-Линкольн. Однако британцы немного опоздали с рассылкой шифровок – на самом деле в этот момент Требич-Линкольн уже добрался до США. Америка всё ещё оставалась в тот момент нейтральной стороной, и её благосклонности и поддержки надеялись добиться и Антанта, и Центральные державы. Но Штаты и американский политический класс вовсе не торопились вступить в мировую войну.