– Где это?

– Я знаю! – сказала Саша. – Это недалеко отАрбатской площади.

Дом они нашли быстро. Проникнуть в подъезд тоже труда несоставило, хотя там был и кодовый замок на первой двери, и домофон, но вподъезд вносили мебель, видимо, кто-то приобрел новый гарнитур, и двери стоялинастежь.

– Повезло, – вздохнул Гошка. – Первая пруха вэтом деле.

Они поднялись на последний этаж без лифта. Дверь нужнойквартиры была на вид в полном порядке. Леха осторожно ее подергал. Онаоказалась заперта. Только на не слишком новой обивке был прилеплен кусочекскотча.

– Ой, смотрите – записка! – прошептала Маня,нагибаясь.

Она подняла небольшой листок бумаги, на котором былонаписано: «Наташка, куда ты запропастилась? Я беспокоюсь. Позвони, не будьсвинюхой. Рита».

– Значит, она все-таки куда-то пропала, – заключилГошка и решительно позвонил в дверь.

Но, как они и предполагали, им никто не открыл.

Гошка отобрал у Мани записку и прилепил опять к двери.

– Мне все это не нравится. Надо не спускать глаз снашего знакомого. Будем следить за ним все время.

– Легко сказать, а если он на машине?

– Машина у него есть, это точно, – вздохнулГошка. – Но все-таки попробуем.

Тем более он конспиратор, звонить по преступным делам ходитв автомат, помните, я тогда важный разговор подслушал? Авось и в этот разчто-нибудь удастся узнать.

– Но он же вас с Лехой знает как облупленных! –напомнила Ксюша.

– Да нет, как облупленных не знает, иначе он бы бежалот нас, как черт от ладана.

И потом, он знает Никиту, а не Леху.

– Но вы же собираетесь с ним сегоднявстречаться, – заметила Саша. – Может, не стоит?

– Да нет, стоит. Надо только вечером одеться совсеминаче, не как обычно. Что-нибудь броское напялить, а потом вернуться к прежнемувиду, и он не обратит на нас внимания.

– Интересно, между прочим, где такие броские прикидывзять, а? У меня лично ничего таковского нету.

– Это ерунда, – заявила Маня, – пошли к нам,чего-нибудь придумаем.

В самом деле Маня с Сашей порылись в шкафах и нашлидлиннющий шарф в красно-белую клетку и такую же вязаную шапку.

– То, что надо! – сказала Саша. – Леха,примерь!

– Такое? Никогда! Под страхом смертной казни не надену!

– А я даже без всякой смертной казни запростонадену! – смеясь, сказал Гошка и тут же напялил шапку на голову. А Сашакрасиво замотала шарф у него на шее.

– Гошка, Гошка, как тебе идет! – скакала вокругнего Маня. – Просто потрясающе идет, правда, Сашка?

– Неплохо, – сказала Ксюша. – Ты похож наспортсмена из модного журнала.

Слушая все это, Леха, кажется, пожалел, что отказался оттакой красоты.

– А что же с тобой делать, Шмаков? – спросилаСаша.

– Я знаю! – закричала Маня и вытащила из шкафамамину куртку.

– Вот, она двусторонняя, изнанка у нее желтая, мы еевывернем. Мама никогда ее так не носит, ей желтый цвет не идет… Примерь, Леша!

Куртка сидела на Лехе вполне прилично.

– А что, сойдет…

– А на голову что? – задумалась Саша.

– Ничего, на голову ничего не надо! –запротестовал Леха.

– Надо, – решительно заявила Ксюша. – Твоябелобрысая башка тоже в глаза бросается, надо ее прикрыть.

– Знаю! Знаю! – воскликнула Маня и принесла синюювязаную шапочку. – На вот, надень! Ты в ней на Ларина похож, спрячь совсемволосы! Ну точно, Ларин в молодости!

– Кто такой Ларин? – нахмурилась Ксюша.

– Ларина не знаешь? – округлила глаза Маня. –Ты что, «Ментов» не смотришь?

Такой классный сериал! А капитан Ларин там главный герой!Красивенький!

Сравнение с красивеньким капитаном Лариным, видимо,польстило Лехе, и он с довольным видом взирал на себя в зеркало.

– Годится, – удовлетворенно сказал он.

Наконец пришло время идти в сквер. Простившись с девчонками,Гошка и Леха не спеша направились туда. Господина с французским бульдогом тамне было. Зато была Тягомотина со своим колли.

– Черт, – проворчал Гошка, – она нам можетвсю обедню испортить.

– Это да, – кивнул Леха, – и, между прочим,может все просечь, это ведь она тогда вас на этого мужика навела, я не ошибся?

– Нет, Леха, не ошибся. И как я про нее забыл? Вот что,давай раньше времени не светиться, постоим тут за уголком, поглядим, может, онпридет, а она свалит…

Но Роза, похоже, никуда сваливать не собиралась. Онаспокойно прохаживалась по скверу, спустив Ронни с поводка и мирно беседуя схозяйкой ирландского терьера по кличке Улик.

– Гош, ну сколько мы тут торчать можем? – с тоскойпроговорил Леха. – Давай все-таки выйдем, а? Хоть с псинами пообщаемся.

– С псинами я всегда готов общаться, а вот сТягомотиной… И потом, она же нас в таком прикиде увидит…

– Да, глупо получилось, я-то что, в конце концов, можетже у меня быть желтая куртка, а вот твой шарфик с шапочкой – это круто!

– Леха, я придумал, – перешел вдруг на шепотГошка, – давай двинем в сторону аптеки, он там живет, и если пойдет всквер, мы его перехватим, и не страшны нам никакие Тягомотины.

– Годится! – обрадовался Леха, ему до смертинадоело топтаться на одном месте.

Они направились в сторону аптеки.

– Слышь, Гошка, ты вот говорил, у этого мужика вродетачка есть…

– Есть, по крайней мере летом была, «Шкода». А что?

– А то, что следить за ним не будет никакойвозможности, если он за руль сядет…

– Ну?

– Баранки гну! Надо ему будет колесо проколоть, а то идва…

– По-твоему, он тогда пешком пойдет по делам?

– Нет, вертолетом воспользуется, – засмеялся Леха.

– Ну, вертолетом вряд ли, а вот такси или леваком –запросто.

– Нет, Гошка, ты не прав! Сейчас везде такие пробки,что лучше уж на метро ехать, чем на такси. В трубу вылетишь в два счета. Да ивремя зря потратишь. Конечно, одно дело, когда ты сам за рулем, и совсемдругое…

– Понял, дальше не объясняй. Пожалуй, это светлаямысль. Во всяком случае, проткнуть ему колесо не помешает. Только это надоделать попозже, а то если он с вечера заметит, может сразу поменять.

– Не, с вечера не поменяет.