окружающий её, потух, и она рассыпалась в прах как давешние хиличурлы, под ногами оказалось несколько трофеев, а в нескольких метрах от этого места разверзлась земля и оттуда за считаные секунды вырос мощный странный цветок.

Теперь и правда можно было перевести дух и немного расслабиться, артерия закрыта. Раз монстры относились к ней, то других рядом быть не должно. Осталось очень важное дело — грабануть цветок артерии. Сделать это и просто, и непросто. Просто потому, что всего лишь нужно мазнуть по бутону специальной смолой. Непросто потому, что смола эта — товарец дефицитный, добыть ее сложно и стоит дорого. Но в любом случае затраты перекрываются на порядок. Лейна достала из сумки нужную склянку и подойдя к цветку аккуратно, тонкой струйкой, стала лить смолу в центр цветка. Через несколько секунд он раскрылся, явив миру кучку чистой моры. Это уже не наконечники от стрел, которые и правда почти ничего не стоят, это уже намного существеннее. Приложенная карта и шестьдесят тысяч моры перекочевало в артефактный кошелек.

К девушке, занятой этими манипуляциями, подошел один из воинов отряда.

— Ну как там у нас дела?

— Не лучше всех, мисс, но и ничего особенно страшного. Трое раненых, но им уже оказывают помощь — жить будут. Доберемся до ближайшего населенного пункта, найдем целителя и подлечит их. Правда есть и еще проблемы.

— Какие?

— Наш отрядный навигатор сдох, мисс. В радиусе всплеска артерии всякие вещи случаются, видимо, какие-то поля магнитные или еще что — я в этой вашей магии-шмагии не сильно разбираюсь, но главное и неприятное — в отличие от тех двух болванов, которые дернули цветок, вытащивший попрыгунью — артефакт не подает признаков жизни. Починить его на коленке не получится, нужно сдавать в гильдию артефакторов. И навряд ли мы её здесь найдём.

— Так, это на самом деле очень плохо, — услышанное не понравилось Лейне, — мы как бы сильно спешим.

— У нас есть бумажные карты, мисс, но они не новые и сами понимаете…

Лейна понимала, карты в таких местах могут врать — ландшафт здесь нестабилен. Там, где разливаются артерии земли нет ничего постоянного. Год назад было так, потом эдак.

— Ничего, здесь неподалеку есть какой-то мелкий городишко, как там его… Дубовый… Придется свернуть. Уж туда мы и без навигатора доберемся. Отдохнем там немного, подлечимся, наймём проводника. Местные точно знают, как нам побыстрее добраться…

— Город называется Дубовое, мисс!

— Не село Дубовое, не город Дубовый, а город Дубовое?

— Идиоты, мисс. Те еще дубы.

Когда несколько часов спустя отряд заезжал в деревянные ворота, его члены, включая руководство, улыбались и перешучивались, предвкушая кто что: сон в нормальных кроватях, квалифицированную медицинскую помощь, приличный ужин — ибо еда в походе … это еда в походе! Однообразная каша, вяленое мясо, черствый хлеб, еще более черствый сыр ну и там по мелочи. Поначалу есть можно, однако с каждым днем приедается так, что за обычную яичницу с блинчиками на завтрак все на свете отдашь. Даже если удастся приохотить какую-нибудь дичь, это спасает положение, но не сильно. В общем, — нормального супчика никто не откажется похлебать, возможно даже по кружке-другой пива или стакану вина удастся выпить, если начальство разрешит, поэтому заезжали с энтузиазмом, перекинувшись парой слов со стражником на воротах, который их и отправил к единственному в городке постоялому двору.

Когда на следующий день отряд выезжал из тех же самых ворот, особой радости на лицах не было, и дело было не в том, что кому-то хотелось остаться на подольше.

Постоялый двор был почти пуст, снять несколько комнат удалось без труда, но «нормальные» кровати оказались кривыми, скрипучими, продавленными и с насекомыми в тюфяках.

Квалифицированную медицинскую помощь раздобыть тоже не удалось: отдельного целителя в этом занюханном городке не было вообще, а тот, кто мог его подменять — некто Грокс — на месте отсутствовал, как и остальное руководство этого населенного пункта. Удалось найти некий аналог аптеки или алхимической лавки и закупить там мазь от вроде бы ожогов. «Вроде бы» потому, что «аптекарь» оказался то ли глухим, то ли немым, то ли тупым, а возможно тупым глухонемым и общался мычанием и жестами. Объяснить, что именно требуется оказалось непросто. На слова «ожог», «обожгла попрыгунья» он не реагировал. Объяснять суть проблемы пришлось тоже жестами, показывая на себе то ожоги, то прыжки. Но крайне идиотские объяснения он вроде бы понял, обрадовался, закивал головой и вытащил большую склянку с нарисованным на ней непонятным животным, то ли хорьком, то ли скунсом. Чуть позже выяснилось, что животное с банки по всей видимости оказалось все-таки именно скунсом, ибо обмазанные подозрительной субстанцией обожжённые бойцы воняли так, что пришлось отселить их отдельно в другое крыло гостиницы, так как запах пробивал через стену и стоял в коридоре. Одна радость для раненых — клопы не только их не кусали, но и вообще мигрировали от них подальше. Но так как «подальше» было там, где поселились все остальные, то некоторым пришлось получить ночью двойную дозу клопов.

Еда в трактире не сильно отличалась от походной, пива выпить разрешили, но его попросту не было, про вино и говорить нечего: единственным спиртным напитком здесь оказалась местная брага, настолько мерзкая, что кто-то не смог её допить, а кто-то сознательно не стал, резонно опасаясь за нехорошие последствия с желудком. Единственный кто моментально в два глотка выпил всю кружку был Итон, желудок которого мог без особых последствий переварить маску от хиличурла, не то что какую-то брагу. Тут же он сгреб вторую, которую кто-то понюхал и решил на этом закончить с алкоголем в этот вечер. Отпивая уже мелкими глотками, Итон недобро поглядывал на своих бойцов, пытаясь вычислить какая же сволочь двинула ему несколько раз по спине и по затылку. По всему выходило, что все могли. Ладно, отложим вопрос