— По-твоему, все, кого убивают, связаны с мафией? —спрашивала она. — Ты ведь знаешь, как иногда убивают ни в чем не виноватыхлюдей, которые мешают бандитам.

— Такого не бывает, — отмахнулся Аркадий Андреевич, — ты непонимаешь, мама, почему их убивают. Они нарушают свои внутренние соглашения, ипоэтому их убирают. Есть правила игры, которые все должны соблюдать. Как толькокто-то нарушает эти правила, его сразу убивают. А просто так никого и никогдане убивают.

— Ты говоришь глупости, — обиделась мать, — я все прекраснопонимаю. Сейчас время такое бандитское, что убить могут кого угодно. Можетбыть, жена, недовольная своим мужем, или муж, недовольный своей женой, вызываютубийц и платят им деньги. Сейчас жизнь человеческая ничего не стоит. В нашевремя так не было.

— Ты права, мама, — вставил Горбовский, — дело в том, что невсе нынешние преступления можно объяснить с логической точки зрения. Иногдаслучаются абсолютно необъяснимые вещи. Мне рассказали, как несколько дней назадбанда подростков забила бомжа. Абсолютно немотивированное преступление. Иликогда пьяный сосед зарезал несчастную женщину, с которой он вместе выпивал.Таких случаев сколько угодно. Почитайте «Московский комсомолец».

— Это бытовые преступления, — возразил Аркадий, — а я говорюпро заказные убийства. Это совсем разные вещи.

— Мне кажется, что Роман прав, — вмешалась Виктория, —сейчас может произойти все, что угодно. Вы же помните, как к нам пришел этотнесчастный парень, который работал у Романа несколько дней. Разве эта смертьхоть как-то мотивирована?

— Тоже бытовуха, — лениво ответил Аркадий Андреевич, — хотяон упал очень интересно. Точно ударился об край. Как будто его толкнули именнов это место.

Горбовский перестал жевать и взглянул на своего младшегобрата.

— Кто его мог толкнуть? — спросила Римма Алексеевна. — Самнапился и упал. Я вообще удивляюсь, как Гена мог пропустить пьяного сотрудникак нам на дачу.

— Он не пропускал, — объяснил Антон, — нам сотрудникимилиции все объяснили. Этот пьяный появился на нашем участке и прошел охрану ушлагбаума, объяснив, что он водитель Горбовского. А потом перелез у нас черезограду. Он как раз знал, где можно перелезть. Там второй день шел ремонт.

— Ты как будто его оправдываешь, — возмущенно заметила РиммаАлексеевна, — такого человека вообще нельзя было брать на работу.

— Я только объясняю, как он к нам попал, — улыбнулся Антон.

— Такие люди, как этот погибший, всегда угроза обществу, —гневно заявила старуха, — надеюсь, Саша, что вы больше не допустите, чтобы унас появился подобный тип.

— Не допущу, Римма Алексеевна, — заверил молодой человек,улыбаясь.

— И не улыбайтесь, — строго сказала она, — я хочу, чтобы умоего сына не было никаких проблем.

— Это зависит и от твоего сына, — вставил Аркадий, — пустьпроверяет всех, кого берет на работу.

Горбовский посмотрел на него, но ничего не сказал.

— И вообще нужно быть осмотрительнее, — сказал Аркадий, —иначе скоро у нас на даче появится новый пьяница, и на этот раз он толкнеткого-нибудь из нас.

— Хватит, Аркадий, — недовольно сказала его жена, — дажеесли кто-то упал и разбился, то об этом не обязательно говорить за столом. Мы всезнаем, что там случилось, и нам незачем слышать об этом изо дня в день. Здесь ктому же дети.

— Правильно, — поддержал ее Роман, — хватит об этом.

Разговор перешел на другую тему, но Дронго заметил, какнахмурилась при упоминании разбившегося человека супруга Горбовского. Тем неменее она не произнесла ни слова. Когда закончился ужин, тетя Катя началаубирать со стола, а мужчины вышли на террасу, чтобы покурить. Дронго не выносилсигаретного дыма и поэтому решил пройти к бассейну. Он обошел дом, чтобы непроходить снова через гостиную, и прошел к бассейну. Водная гладь протянуласьна пятьдесят метров. Рядом было помещение, где можно было принять душ ипереодеться. Чуть дальше находился туалет. Дронго прошел дальше. Бассейн былустроен с учетом наклоняющейся местности. Поэтому с одной стороны стенки быличуть выше, чем с другой. И вообще он был поднят над поверхностью землисантиметров на сорок.

За этими помещениями находились гараж и специальнопостроенное помещение для хранения инвентаря. Но за высокой стеной их не быловидно. Очевидно, туалеты и душевые были спроектированы таким образом, чтобыслужить своеобразным щитом от возможных нескромных взглядов людей, которыемогли оказаться рядом с гаражом.

Дронго обходил бассейн. «Интересно, с какой стороныпроизошла драка», — подумал он. Наконец он увидел свежую цементную замазку.Наклонился, чтобы посмотреть. Так и есть. Здесь был сломан край, и недавноизъян замазали цементом. Он протянул руку, потрогал. Замазка совсем свежая. Онприсел на корточки, разглядывая пространство вокруг. Если Горбовский купался ивышел из бассейна, то вполне вероятно, что пол здесь был скользкий. Даже еслине купался, то и тогда пол должен быть скользким. Или вода сюда не попадает?Тогда как же погибший мог здесь поскользнуться?

— Вы смотрите место, где это случилось? — вдруг раздалось унего над головой.

Дронго поднял голову. Рядом стоял Саша.

— Это произошло с другой стороны. Трава была мокрой, Акопуспел обработать этот участок, — пояснил Саша.

— Ты знаешь, что здесь произошло? — спросил Дронго,поднимаясь.

— Конечно, знаю, — ответил Саша, — мы ведь давали показанияследователю и сотрудникам милиции. Этот парень поскользнулся и упал, ударившисьоб край. Только с другой стороны. А замазкой мы обработали только вчера. Совсех сторон, чтобы ничего не напоминало о погибшем.

Если бы вы видели руку Романа Андреевича! Вся была изрезана.Этот придурок несколько раз ударил его ножом. Наверно, хотел деньги нанаркотики.

— Как же такого человека взяли водителем? — спросил Дронго.— Неужели не могли посмотреть его трудовую книжку?

— Какая трудовая книжка? — удивился Саша. — Неужели вы незнаете, что сейчас легко купить новую трудовую книжку. Он и купил себе такую.

— Сейчас можно купить все что угодно, — согласился Дронго, —даже докторскую диссертацию.

— Вот именно, — ответил Саша, — и любой диплом. В общем, онпринес нам совсем чистую трудовую книжку, и его взяли водителем. Его же бралине главным бухгалтером, чтобы проверять, а обычным водителем, к тому же накурьерской машине. На обычные «Жигули», чтобы он развозил наши письма. Кто могподумать, что водитель Романа Андреевича заболеет и вместо него придется братьэтого типа. И вообще все так получится. Никто не обращал внимания налихорадочный блеск у него в глазах. Он говорил, что у него хроническаяпневмония. Девочки его даже жалели, чаем поили.