Саша, сидевший рядом с ним, поднялся и пошел обходить дом.На часах было уже ровно девять, когда Горбовский тяжело поднялся и прошел вгостиную смотреть последние новости по телевизору. Все потянулись следом заним. Дронго посмотрел в сторону дачи. Повсюду горел свет, светились дорожки. Назаборе вокруг дома стояли высокие светильники, освещавшие пространство вокруг.

Дронго прошел в гостиную, где собрались люди, чтобыпосмотреть телевизор. Он обратил внимание, что супруга Аркадия Андреевичавсе-таки увела его наверх, настояв на своем. В большом доме на первом этажерасполагались гостиная для приемов, столовая, каминный зал и кухня. На второмэтаже было шесть спальных комнат для хозяев дома и гостей. И на третьем ещенесколько комнат, среди которых были бильярдная и кабинет хозяина дачи, откудаоткрывался удивительно красивый вид на соседний лес и речку. Каждая спальная комнатаимела собственный санузел, что невероятным образом сказывалось на стоимостивсего дома, но Горбовский настоял на этом, зная, что в Европе не считаетсянормальным дом, в котором нет туалета и душевой рядом со спальной комнатой.

В большой спальне располагались супруги Горбовские. К нимпримыкали еще две, находившиеся в левом крыле здания. Одна была комнатойдевочки, в другой оставалась Наташа. В правом крыле находились еще три спальни,в одной из которых оставались Аркадий Андреевич и его супруга. Во второй обиталАнтон, а в третьей — сама Римма Алексеевна. Комната для гостя находилась натретьем этаже рядом с кабинетом и бильярдной и также имела санузел. Большой домзадумывался и строился Романом Андреевичем для всей семьи, чтобы иметьвозможность принимать гостей и устраивать небольшие приемы. Саша и другойохранник спали во флигеле, недалеко от ворот.

Дронго поднялся на третий этаж. Здесь было тихо и спокойно.Двери в кабинет хозяина дачи были прикрыты, из бильярдной пробивался неяркийсвет. Дронго толкнул дверь. Здесь никого не было. В дальнем углу была стойкабара, где могли устроиться несколько человек. Небольшой телевизор, стоявший вуглу, был выключен.

Он вышел из бильярдной и прошел в комнату для гостей.Очевидно, ее сделали именно на третьем этаже, чтобы гость мог созерцатьудивительную панораму, открывающуюся отсюда. Наверно, когда замышлялся проектдома, Горбовский намеренно устроил еще одну спальню возле своего кабинета,чтобы иметь возможность в случае необходимости оставаться на третьем этаже илипоместить кого-то из своих друзей.

В небольшой комнате стояли кровать, тумбочка, встроенный встену шкаф. Из комнаты можно было попасть в такую же небольшую туалетнуюкомнату, где стоял унитаз и огражденное пространство полуизогнутой кабинки длядуша.

Дронго присел на кровать, закрыл глаза. Если Горбовскийпоставил камеру, то зачем он позвал его остаться сегодня ночью на даче? Он нелюбил оставаться ночевать в чужих домах.

Он привык к кочевой жизни, и поэтому ему так нравилисьотели, в которых можно было оставаться, никого не беспокоя. Самое важноезаключалось в табличке, которую он мог повесить на дверь, чтобы его небеспокоили. И знать, что тебя никто не найдет в каком-нибудь небольшомамериканском или немецком городке, где были все преимущества цивилизации ивместе с тем можно было вести спокойную, неторопливую, почти патриархальнуюжизнь. Но все это заканчивалось быстро, и уже через несколько дней егонаходили, и он снова возвращался домой. И снова искал преступников по всемумиру, находя и в этом необъяснимое удовольствие, снова как истинный рыцарьборолся за правду всеми доступными ему методами и средствами.

Он услышал осторожные шаги. Интересно, кто решил войти вкабинет Горбовского? Дронго поднялся и подошел к двери. Он не поверил глазам.Но этого просто не может быть. Поднявшаяся со второго этажа Наташа опасливосмотрела по сторонам. В руках у нее была какая-то белая бумажка. Затем онавошла в кабинет и буквально через несколько секунд выскользнула оттуда, прикрывза собой дверь. Когда Наташа спустилась вниз, Дронго отошел от двери и,огорченный увиденным, сел на кровать.

«Вот тебе и конец расследования, — подумал он, — а ведьследовало догадаться. Она была единственным человеком, кто не должен былвызывать подозрения. Ведь на фотографиях была снята именно она с Горбовским.Интересно, в каком виде они были там запечатлены? Нужно попросить у Горбовскоготу фотографию, которую ему прислали. Она, наверно, увидела, как Роман Андреевичоттолкнул Виктора, который размахивал ножом. Увидев, что Виктор убит, онаподождала, пока Горбовский уйдет в дом, и, подойдя к убитому, взяла собственныефотографии, чтобы затем ими шантажировать хозяина дома. Расчет у нее былверный, никто не должен был на нее подумать. Хотя, с другой стороны… Она ведьединственный человек в этой семье, не связанный с Горбовским никакимиродственными узами».

Дронго всегда поражала эта интересная особенностьчеловеческих отношений. Ведь с родителями, детьми, братьями, сестрами, внуками,дедушками, бабушками и прочими родственниками человек связан кровными узами. Иединственный человек, с которым ты не связан кровно, — это твоя жена или твоймуж, а ведь по логике вещей, это самый близкий и самый дорогой тебе человек, скоторым ты делишь не только постель. Ты делишь с ним свои мысли и чувства,проживаешь совместную жизнь, рожаешь общих детей, смешивая свою кровь с егокровью на вечное продолжение в потомстве, твоими становятся его радости, беды,невзгоды, поражения, огорчения и взлеты. Есть в этом нечто необъяснимое ипрекрасное одновременно, ибо невозможно выбирать себе родителей, детей иродственников по крови. Но можно и нужно всю жизнь искать того единственногочеловека, с которым только ты будешь счастлив однажды и навсегда.

Дронго грустно усмехнулся. Не нужно даже смотреть камеру. Онсобственными глазами видел, как Наташа вошла в кабинет. Ему даже было немногообидно. Не понадобились ни его аналитические способности, ни его умениевычислять запутанные ходы возможного шантажиста. Все оказалось слишком просто ибанально.

Он поднялся. Даже не обязательно здесь оставаться. Можноуехать. Рассказать Горбовскому, кто именно входил в его кабинет, и уехать.Конечно, Роман Андреевич будет огорчен. Но против такого убедительного факта,как появление в кабинете Наташи, Горбовский ничего не сможет сказать. Все ясно.

Дронго вышел из своей комнаты. За окнами была видна полнаялуна. Он спустился вниз. На первом этаже в гостиной сидели Горбовский и Саша.Во многих спальнях были установлены собственные телевизоры, и все отправилисьпо своим комнатам.

— Что случилось? — спросил Горбовский, оборачиваясь кДронго.

— Я видел, кто принес вам письмо, — кивнул Дронго,усаживаясь за стол рядом с ним.

Саша взглянул на него, чуть покраснел и поднялся, чтобывыйти из гостиной.

— Не уходи, — приказал Горбовский, — у меня нет от тебясекретов.

Саша вернулся на место и сел в углу, чтобы не мешатьразговору.