водой. Затаив дыхание, он начал подкрадываться к ней, но чуткий слух лани всё-таки уловил шорох его одежды. Она вскинула голову, огляделась в свете луны – и метнулась прочь от берега.

Теперь Гераклу предстояло узнать, насколько помогли ему усиленные занятия бегом. Он мчался за ланью всю ночь, не теряя её из виду, но и не приближаясь. Настало утро, затем пришёл полдень – погоня продолжалась. Иногда Гераклу казалось, что он вот-вот настигнет беглянку, но та прибавляла ходу, а её золотая корона насмешливо пускала солнечные отблески в глаза преследователя.

Чтобы легче было бежать, Геракл сбросил всё своё снаряжение, скинул лишнюю одежду и остался в одной лёгкой накидке. Бегуны пронеслись через рощу, пробежали поле, затем погрузились в лесную чащу и снова выскочили на открытое место – и так продолжалось целый день с самого рассвета. Позади остались девять городов, шестьдесят сёл, солнце уже опустилось к горизонту – и вот впереди поднялись горы.

Казалось, здесь лани будет труднее ускользнуть, но она, как ни в чём не бывало, начала скакать по каменистым склонам, не снижая быстроты бега. Геракл, несмотря на усталость, тоже показывал чудеса ловкости и проворства. Но вот сердце его, и без того учащённо бьющееся, застучало ещё сильнее в предчувствии удачи – на их пути открылась широкая расселина.

И лань действительно остановилась как вкопанная, но и Гераклу пришлось замедлить бег, чтобы с ходу не улететь в бездну. Он уже приготовился схватить добычу, как вдруг лань присела и, будто выпущенная из лука стрела, легко перелетела на другую сторону. Там она обернулась, взглянула на незадачливого охотника и, словно в насмешку, не спеша затрусила вдоль самого края пропасти.

Однако избавиться от упрямого Геракла было не так-то легко. Не впадая в отчаяние от неудачи, он отправился в обход по своей стороне в том же направлении, что и лань. Поиск обходного пути был долог, но зато погоня в конце концов продолжилась, перейдя с горных отрогов в пески, потом в степь, уводя бегущих всё дальше на север.

Наконец они попали в далёкую страну Гиперборе́ев. Здесь Геракл впервые увидал людей с пёсьими головами, суровых и мрачных, закалённых лютыми морозами. Потом лань свернула на запад, в сторону реки Истру, где Геракл на бегу успел разглядеть, как в ней плещутся русалки, играющие на лирах, и услышать их сладчайшее пение.

Но ему было не до них, тем более, что силы его были на исходе, а лань всё не была поймана. Порой казалось, что вот, протяни только руку – но она ускользала в самый последний момент.

И вот когда они, обежав почти полсвета, снова очутились в родной Греции, охотника окончательно сморила усталость, и он погрузился в глубокий сон.

Возможно, неутомимый бегун сумел бы устоять и продолжить погоню, но над ним сжалилась сама Афина. Она своей божественной властью погрузила его в целительную дремоту и во сне дала ему добрый совет:

– Достойный Геракл, ноги твои быстры и выносливы, но ты упустил свою лань потому, что ловил её голыми руками. Что если тебе попробовать воспользоваться сетью?

Едва проснувшись, Геракл принялся за работу. Сеть, сплетённая им из крепких стеблей тростника и осоки, получилась лёгкой и прочной. А когда лань вновь пришла к водопою, уверенная в том, что её преследователь уже отказался от погони, Геракл без труда набросил на её рога травяную сетку, повалил, спутал ей медные ноги и собрался нести в Аргос.

Но оказалось, что он поторопился праздновать успех. Как только он поднял лань, послышался собачий лай – и целая свора огромных лохматых собак с рычанием набросилась на него. А вслед за ними из зарослей появилась статная девушка с полумесяцем в волосах, вооружённая луком.

Это была сама богиня охоты Диана, встреча с которой не обещала ничего хорошего – ведь всем было известно, что Киренейская лань была её любимицей.

– Как же ты посмел коснуться священного животного, несчастный смертный? – в гневе воскликнула богиня. – Мало тебе простой дичи? Или ты хочешь, чтобы я лишила тебя всякого желания охотиться?

С этими словами она вскинула свой лук, нацелив стрелу прямо в глаз осквернителю святыни.

Но Геракл не растерялся. Он осторожно опустил лань на землю и с глубоким поклоном отвечал:

– Выслушай меня, о великая богиня, прежде чем исполнить свою угрозу! За этой дорогой твоему сердцу ланью я гонялся много дней не ради охотничьей забавы. Добыть её потребовал царь Эврисфей, которому я обязан служить по воле богов. Мне ещё предстоит совершить немало подвигов, чтобы освободиться от этой повинности. Теперь ты понимаешь, почему зрение мне ещё не раз пригодится…

Услышав смиренную и разумную речь, справедливая Диана усмехнулась и опустила лук.

– Что ж, будь по-твоему, – ответила она. – Можешь унести свою добычу, только будь с ней осторожен. Но как только ты предъявишь лань своему капризному владыке, немедленно отпусти её на свободу.

Дальше всё было как обычно: Эврисфей при виде Геракла опять впал в тоску и уныние. Ему не нужна была никакая лань, и он принялся ждать от Геры очередного злого совета. А Геракл, отпустив пленницу, пошёл отдыхать в ожидании новой царской воли.

Стимфа́льские птицы

Следующая задача, поставленная царём, показалась Гераклу несложной. Нужно было всего лишь избавить окрестности города Стимфал от злобных лесных