Вертолет летел достаточно низко. Внизу виднелась бескрайняя гладь моря, а где-то далеко-далеко впереди – одинокий, совсем крошечный остров. Он напоминал собой форт, или даже не форт, а маленькую крепость из черного камня.

Уже совсем скоро мы будем на месте, – услышал Данила.

Впереди справа рядом с пилотом сидел Марк. – Прошу нас простить, – Марк повернулся и посмотрел на Данилу. – Мы были вынуждены вас… усыпить. Никто не должен знать, где находится остров Живого Бога.

– Что вы мне вкололи? – прохрипел Данила, оглянулся назад и увидел там троих охранников.

– Наберитесь сил, – сказал Марк и отвернулся. – Вам предстоит сегодня тяжелый день. Точнее, вечер.

Данила чувствовал себя совершенно потерянным. Трагические голоса Марии и Иосифа, веселый раскатистый смех Иосии все еще звучали у него в ушах.

– Тяжелый?.. – выстонал он. – Это еще не все?.. Вы собираетесь это продолжить?!

Возникла пауза, Марк снова повернулся к Даниле и смотрел на него с некоторым недоумением.

– Что продолжить? – спросил он.

– А разве вы… – начал было Данила, но тут же запнулся. – Нет. Ничего.

Марк прищурился и внимательно вгляделся в лицо Данилы.

– Сейчас я дам вам определенные инструкции, – сказал он. – И прошу вас воспринять их максимально серьезно. Вы должны будете неукоснительно их придерживаться. В присутствии Блаженной Святой Марии категорически запрещается смеяться, шутить, просто улыбаться. Если в какой-то момент вы вдруг поймете, что вам смешно, закусите верхнюю губу. Так время от времени делают все, с кем Марии доводилось встречаться, поэтому подобное поведение ее не удивит. Наоборот, если вы улыбнетесь, то скорее всего только напугаете ее. Она решит, что вы раздражены и скалитесь. Кроме того, избегайте разговоров на темы, о которых Мария ничего не знает. А именно – она никогда не видела ни телевизора, ни журналов, ни компьютера с Интернетом. Она никогда не слышала таких слов, как «юмор», «шутка», «веселье», «радость»…

– Вы с ума сошли? – Данила не верил своим ушам. – Вы это серьезно? Она вообще знает, почему ей нельзя смеяться?

– Выполняя эти инструкции всего лишь на протяжении одного дня, вы поймете, что такое обет горести и страдания, – продолжил Марк прежним тоном, хотя в глазах его блеснула холодная злоба. – И когда вы поймете это, Данила, вы больше не будете требовать от меня никаких объяснений. Вы будете чувствовать…

– Что я буду чувствовать?

– Вы поймете, сколь тяжкий крест несет на своих плечах Блаженная Святая Мария, – лицо Марка стало словно матовым, абсолютно пустым и непроницаемым. – Вы осознаете, что обретение скорби – это и есть благодать Божия. Вы ощутите сладость вечной и сакральной грусти. И в вашем сердце не останется ничего, кроме любви и сострадания к ней – Блаженной и Святой Марии, нашей спасительнице и наступнице. И тогда вы поймете, что это значит – служить и помогать ей. Ибо это высшее благо и высшая награда из всех, что могут быть даны человеку…

Монотонный голос Марка действовал гипнотически.

– Темные… – буквально пропел он. – Вы знаете, кто такие – «Темные», Данила? Темные – это те, кто помогает Блаженной Святой Марии нести крест обета ее праотца и нашего общего Спасителя. Вот кто такие – «Темные». Эти «страшные» люди с «понурыми лицами», на которых столько вылито грязи и скверны, служат во спасение человечества. Но никто не знает об этом, ибо их служение – тайна, и не ради славы их участь на все времена – абсолютное смирение и преодоление себя, вера и праведность – есть истинный подвиг, которому нет равных.

– Марк, я сплю?

– А что значит – «бодрствовать», Данила?

Сооружение очень походило на крепость. Отдельно стоящие по периметру острова высокие, из темного камня здания были соединены стенами. Этот замкнутый контур имел единственный выход – своеобразные двери-ворота, которые были слишком велики, чтобы их можно было считать просто дверьми, и недостаточно большие, чтобы называться воротами.

Вертолет приземлился на площадке неподалеку от входа. Первым машину покинул Марк. Затем охранники вывели Данилу.

– Я в костюме?! – вскрикнул Данила, заметив, что на нем уже какая-то другая одежда – черный костюм, черная рубашка, черный галстук.

Значит, его все-таки переодевали!

Но из-за шума, производимого мотором и вращающимися лопастями, Марк, одетый точно так же – в черное, – его не услышал. Он только кивнул головой и показал в сторону ворот, что значило: «Следуйте за мной!»

– Я вас очень прошу! – скандировал Марк, силясь перекричать гул вертолета. – Соблюдайте выданные мною инструкции! Это очень важно! Я очень рассчитываю на вашу чуткость и доброту! Вы слышите меня, Данила?! Это очень важно!

Порывы ветра усилились. Вертолет затарахтел еще сильнее и поднялся в воздух. Данила посмотрел ему вслед. Этот остров – как тюрьма.

– Ничему не удивляйтесь, Данила! – прокричал Марк. – Ничему! Если вам будет что-то непонятно, спросите позже! Я отвечу на все ваши вопросы! Но, пожалуйста, не выказывайте удивления при ней! Пожалуйста! Не улыбаться, не смеяться, не шутить! Пожалуйста! Ради нее…

Двери ворот открылись, и вслед за Марком Данила вступил в огромный атриум с темными стеклами, закрывающими небо…

Соблюдайте тишину, – шепотом сказал Марк.

Только что он провел Данилу по длинному лабиринту страшных черных залов… Высокие готические потолки с причудливой лепкой, напоминающей пещерное царство сталактитов. Целые анфилады черных колонн с орнаментом, изображающим странных существ с рогами, хвостами, когтистыми лапами, длинными ушами и языками.

Сумрак. Полутона. Из ярких цветов – только черный.

Со стен мрачно смотрели иконы, словно специально покрытые толстым слоем копоти. Ни одного улыбающегося лица – скорбь, боль и страдание. Все, без исключения, окна этого современного «замка» были закрыты темными витражами, изображающими не то сцены истязаний святых мучеников, не то мучения грешников в кругах ада.

Марк тихонько отворил дверь и неслышно проскользнул внутрь следующей очень просторной, похожей на тронный зал комнаты, и жестом пригласил Данилу следовать за ним.

Голос женщины – низкий и печальный – гулким эхом наполнял своды залы:

– «И сказал Иисус: „Я встал посреди мира, и Я явился во плоти. Но нашел всех их пьяными. И не нашел никого из них жаждущим. И душа Моя опечалилась за детей человеческих. Ибо они слепы в сердце своем, и они не видят, что они приходят в мир пустыми, и ищут они, чтобы снова уйти из мира пустыми. Когда они отвергнут свое вино, тогда покаются «“. Блаженная Святая Мария, о чем говорит Спаситель?

Тон голоса этой женщины, возможно уже старухи, был таким, что Даниле показалось, будто бы он попал на какой-то странный экзамен.

– Он говорит о грешниках, – ответил ей слабый тоненький голосочек. – Он говорит, что нет среди людей праведников. Он говорит – «пусты», это значит – мертвы в Духе. Они причащаются грехом, а должны ждать истинного причастия. Об этом говорит Спаситель, благородная Анна.