Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Да. Помогло. Спасибо, эбритхиль. Спасибо всем вам».
Ответом был целый хор разноголосых мыслей:
«На здоровье, птенец».
Когда-нибудь драконы перестанут воспринимать его как неоперившегося цыпленка, но этот день еще не настал. Грустно усмехнувшись, Эрагон ушел и поднялся на самую вершину лестницы, в свое «орлиное гнездо».
За окном над горой Арнгор и окрестными землями сияли холодные звезды. Этот вид напомнил Эрагону о кораблике, который пролетел мимо Муртага: однажды ночью, у костра, игрушку сплела Арья, когда пришла спасти его из Империи, и они вместе отправились в долгий пеший путь. Той же ночью из темноты явилась стайка блуждающих огоньков, и они шутки ради превратили лилию в цветок из живого золота.
Арья наложила на кораблик чары, позволяющие вытягивать энергию из растений, над которыми он пролетает, так что парусник мог вечно плавать над землей, и трава его всегда оставалась свежей и зеленой. Эрагону приятно было думать, что кораблик до сих пор где-то там, плывет над Алагейзией по волнам ветра. Хотелось бы знать, что он видел в своем бесконечном плавании. Еще одна тайна, одна среди многих других.
Сапфира ждала его, свернувшись в гнезде. Эрагон разделся, спрятался под крыло. Она приоткрыла глаз и спросила:
«Ну как?»
– Ты была права, – ответил Эрагон, уютно устраиваясь в ее тепле. – Мне нужно отдохнуть.
В ее груди что-то тихо загудело.
«Какой ты хороший, когда не огрызаешься, как сердитый лис».
– Верно, – усмехнулся он. Потом поделился с ней видением, которое получил от Элдунари.
Когда все закончилось, дракониха сказала:
«Я бы хотела, чтобы Муртаг и Торн приехали к нам».
– Я тоже.
«Думаешь, у нас есть еще один враг? И он скрывается где-то в Алагейзии?»
– Не знаю. Если и да… Одним больше, одним меньше. Я бы не тревожился.
«Да… – Сапфира глубоко вздохнула, шевельнула крыльями, улеглась поудобнее. – Хватит хлопот на сегодняшний вечер. Оставь их до утра».
– Хватит хлопот, – с улыбкой согласился Эрагон. Закрыл глаза, притулился к драконьему брюху и впервые с тех пор, как они поселились возле горы Арнгор, выкинул из головы все заботы и уснул крепко, без тревог и сновидений.
Глава «О природе звезд» написана Анжелой Паолини (она же Анжела Травница)
Эрагон сидел за письменным столом и всматривался в травницу Анжелу.
Она, все еще в мехах и дорожном плаще, сидела напротив него в темном кресле соснового дерева, которое для Эрагона напели эльфы. На опушке из кроличьего меха таял снег, ярко поблескивая в свете фонарей. На полу рядом с травницей лежал кот-оборотень Солембум и аккуратно вылизывался. Кошачий язык с громким шорохом сновал по лохматой шерстке.
За открытым окном «орлиного гнезда» бушевала непроглядная метель. Отдельные снежинки врывались внутрь и падали на подоконник, но охранные чары, поставленные Эрагоном, надежно защищали зал от снега и холода.
Буран над горой Арнгор начался пару дней назад и все никак не успокаивался. И был он в этом году уже не первым. Зима на восточных равнинах оказалась куда суровее, чем предполагал Эрагон. Наверное, так влияют на погоду Беорские горы.
Анжела и Солембум прибыли с последним караваном торговцев – оборванных, измотанных от долгого пути и замерзших до полусмерти. Вместе с травницей пришла отмеченная драконами малышка Эльва – та, что несла на себе печать самопожертвования, которую на нее нечаянно наложил Эрагон. Благословение обернулось проклятием, и до сих пор, видя девочку, он мучился угрызениями совести.
Эльву оставили на нижнем этаже – там ее накормят гномы. С их прошлой встречи она сильно подросла и выглядела лет на десять, то есть на шесть лет старше своего истинного возраста.
– Ну и где же та озорная стайка скачущих драконят, которую я ожидала увидеть? – Анжела сняла варежки, сложила руки на коленях и твердо встретила взгляд Эрагона. – Они что, еще не вылупились?
Эрагон с трудом сдержался, чтобы не поморщиться.
– Нет. Основная часть крепости еще далека от завершения. Ты сама видела. И запасы почти на исходе. Как сказал Глаэдр, яйца ждали добрую сотню лет, подождут и еще одну зиму.
– Гм, не поспоришь. Только не слишком затягивай, аргетлам. Будущее принадлежит тому, кто успеет его ухватить. Как поживает Сапфира?
– А что?
– Отложила яйца?
Эрагон смущенно заерзал. По правде сказать, ни одного, но он не хотел в этом признаваться. Дело было слишком личное, чтобы с кем-то делиться.
– Если тебе так интересно, спросила бы у нее сама.
Травница склонила голову набок:
– Ах, какие мы обидчивые! Ну да ладно, спрошу.
– Что тебя привело сюда, да еще в разгар зимы? Анжела достала из-за пазухи медную фляжку, приложилась сама и протянула Эрагону. Он покачал головой.
– Полно тебе, убивец королей. Ты как будто бы и не рад нас видеть.
– Ты всегда желанная гостья у нашего очага, – сказал Эрагон, тщательно выбирая слова. Меньше всего ему хотелось обидеть эту женщину, подвижную как ртуть. – Но, согласись, странная затея – отправляться в путь через равнины в самые лютые месяцы. Мне просто любопытно. Уж кто-кто, а ты это поймешь.
– Ну и ну, как далеко мы ушли от того дня в Тейрме, – пробормотала Анжела. Потом снова заговорила громче: – По двум причинам. Во-первых, я хочу показать Эльве нашу страну. И мне, и ей будет полезно на время покинуть земли, населенные людьми. Особенно если учесть, как ручные чародеи Насуады в Дю Врангр Гата осложняют жизнь простым безобидным колдуньям вроде меня.
– Это ты-то простая? Безобидная? – выгнул бровь Эрагон.
– Да, – самодовольно ухмыльнулась Анжела. – Ну, может, не такая уж безобидная. В общем, мы побывали в Дю Вельденвардене. Заглянули в колодец мечты в пещерах Мани, остановились в Тронжхайме. Дальше путь, казалось бы, должен лежать к холмам Тиндара. Но… – Она повертела в руках край плаща. – Мне подумалось, что Эльва, может быть, сумеет успокоить разум некоторых Элдунари.
Эрагон кивнул, читая между строк смысл этой речи.
– Может быть. И… дай-ка попробую догадаться… она, возможно, при этом кое-чему выучится.
– Вот именно, – с неожиданной силой подтвердила Анжела. Не встречаясь с ним глазами, стряхнула талые капли с мехового капюшона. – Вот именно.
В душе у Эрагона зародилась глубокая тревога. Из всех людей и других созданий, которых он повстречал с тех пор, как нашел в горах Спайна яйцо Сапфиры, Эльва, пожалуй, была самой опасной. Его неправильно произнесенное благословение наделило ее сверхчеловеческим талантом: она стала живым щитом, ограждающим других от несчастья. В результате Эльва обрела способность предвидеть и предупреждать грядущие беды. И это еще не все: она могла улавливать самые болезненные мысли тех, кто вокруг, а это очень страшно. И такое бремя оказалось непосильно тяжелым для маленького ребенка.