– Выглядишь роскошно, – он улыбнулся, подошел комне и по-отечески поцеловал в лоб. Если старый змей начинает с комплиментов,значит, испытаний точно не избежать.

Он устроился рядом со мной на диване и машинально сгреб моюруку.

– Как жизнь?

– Не знаю, что ответить, – фыркнула я. Он тут женахмурился.

– В смысле?

– Скажу отлично – ты обидишься, скажу плохо – будешьбеспокоиться.

– Скажи как есть, – рассердился он.

– Нормально.

– Но до «хорошо» не дотягивает?

– Чтобы было «хорошо», очень многое следует оставить впрошлом. Пока не удается.

– Извини, – вздохнул он. – Что говорят врачи?Я имею в виду… – Он смутился, это, признаться, удивило меня и умилилоодновременно. Я пожала плечами.

– Говорят, все гораздо лучше, чем могло бы быть. Асейчас нужно уповать на время, которое, как известно, лечит.

– Может, тебе стоит лечь в хорошую клинику? Если бы тызабеременела… это было бы… это помогло бы тебе… – Когда он вот такначинает мямлить, я готова разрыдаться от жалости к нему или к себе, попробуй,разбери.

– Не волнуйся, мы работаем над этим, – съязвила я,желая прекратить этот разговор.

Дед недовольно крякнул и выпустил мою руку. Поднялся ипрошелся по кабинету, не глядя в мою сторону.

– Я могу идти? – подала я голос, он повернулся,посмотрел с удивлением, и стало ясно: он уже успел забыть о моем присутствии,странствуя в мыслях далеко за пределами кабинета.

– Вот что, – деловито заговорил он, возвращаясь комне. – Ты, должно быть, слышала: у Корзухина несчастье. А у меня на этогопарня свои виды.

– Поговаривают, он будет следующим мэром? – неудержалась я.

Дед укоризненно покачал головой:

– Давно ты стала обращать внимание на чужую болтовню?

– Так да или нет?

– Возможно. Речь не об этом. Как я уже сказал, у меняесть на него кое-какие виды, а тут этот несчастный случай.

– А что, собственно, произошло?

Дед махнул рукой:

– Идиотская история: жена утонула в бассейне.

– Просто взяла и утонула?

– Выходит, что так, – буркнул Дед.

– Чтобы утонуть в бассейне, надо все-таки постараться.А если вовсе не умеешь плавать, не лезь в бассейн.

– Совершенно с тобой согласен. У следователя нетсомнений, что это несчастный случай. Никаких признаков насильственной смерти.Но…

– Но? – подождав немного, поторопила я.

– Я должен быть уверен… в общем, сюрпризы, как тыпонимаешь, мне не нужны. Оттого я и хочу, чтобы ты разобралась с этимнесчастным случаем.

– А что Корзухин? – спросила я.

– Ему об этом знать ни к чему, – пожал Дедплечами.

– Все равно узнает, – усмехнулась я. – Если яначну копаться в его грязном белье.

– Придется ему это пережить, – отрезал Дед. –Постарайся, чтобы он узнал как можно позже. Парень сам не свой, и нам следует щадитьего чувства. Если… если что, докладывать только мне. И без твоих обычныхфокусов. Поняла?

– Еще бы, – согласно кивнула я, поднимаясь.

– Ну, вот и отлично. Кстати, твоему Тагаеву знать обэтом тоже ни к чему.

Последние слова я решила проигнорировать и направилась квыходу.

– Чего вызывал? – зашептала Ритка, как только япокинула кабинет.

– Дал ответственное задание.

– Корзухин? То есть, я хотела сказать, несчастныйслучай с его женой?

– С тобой неинтересно, – скривилась я. –Все-то ты знаешь.

– Ну, не первый день на свете живу. А что, естьсомнения?

– Вот это мне и доверено узнать, – серьезнозаявила я, а Ритка фыркнула. – Позвони Ларионову, – попросилая. – Узнай, готов ли он принять меня.

Ларионов ждал в своем кабинете, увидев меня, расплылся вухмылке.

– От Деда? – И повторил Риткин вопрос: – Значит, унего есть сомнения?

– О том я не ведаю.

– Ну, если он поручил тебе покопаться в этой истории,значит, все-таки есть.

– Скорее, он хочет убедиться в обратном.

Подумав немного, Ларионов кивнул.

– Садись.

– Есть у тебя что-то интересное на этого парня? –спросила я, принимая предложение и устраиваясь напротив. Ларионов достал изстола папку и перебросил мне.

– Этапы большого пути. Если честно, ничегопримечательного. Родился в районном городе, там же закончил пединститут, но поспециальности не работал. В институте был комсоргом, и после окончания егорекомендовали в райком комсомола, где он ничем особенным себя не проявил. Ездилсо стройотрядами, коммерческая жилка у него всегда была, а вот комиссарить он нелюбил и сейчас не любит. Скромный парень, который знает свое дело. С комсомоломпростился легко и в перестройку подался в предприниматели. Несколько лет назадстал депутатом, был замечен нашим Дедом, три года, как переехал сюда. Отзывысамые положительные. Ни в чем предосудительном не замечен. Хороший семьянин. Отпервого брака есть взрослая дочь, живет отдельно в соседнем областном центре.Погибшая в воскресенье жена по образованию учитель английского языка. Открылаздесь частную школу по изучению иностранных языков, сама же в ней ипреподавала. Образцовая семья, второй дочери четырнадцать лет, учится вспецшколе с углубленным изучением математики. Никаких связей на стороне, покрайней мере, ни разу не засветился. Вот вкратце и все. Завтра, кстати, похороны.Мужик держится молодцом, но видно, что здорово переживает. У ментов нет повода,насколько я знаю, подозревать, что за несчастным случаем что-то скрывается.

– Не так часто люди умудряются утонуть в собственномбассейне, – заметила я.

– Чего на свете не бывает, – Ларионов перегнулсяко мне и сказал: – Баба была пьяной в хлам.

– Алкоголичка?

– Черт ее знает. Если и пила, то за закрытой дверью.

– Где Корзухин был в то время, когда она утонула?