Через тринадцать лет, численность стремительно сокращающегося населения Земли упало до катастрофически малого значения, соответствующего численности планеты, зафиксированной в середине двадцатого столетия. То, что случилось, было неизбежно и предопределило начавшийся великий исход.

Козинцер стоял в гостиной своего дома, задумчиво оглядываясь по сторонам.

– Что еще мне следует прихватить с собой, Эндрю?

– Все что угодно, сэр, но еще не более двух килограммов груза. Если добавите больше, произойдет превышение установленного лимита.

Козинцер уезжал. Он покидал это место навсегда, впрочем, как и большинство других жителей планеты, решивших оставить свои дома, оставить Землю в этот злополучный двадцать второй год, двадцать третьего века. Хорошо, когда есть объединенный электронный разум, высшая сила, присматривающая за человечеством. Благодаря вовремя сработавшему предупреждению, теперь людям предстояло переселение на спутник Земли, Зеркальную Слободу, где они смогут наконец преодолеть сложный этап в своем развитии и уцелеть, как вид. Вовсе не все покидали родные места с такой же легкостью, как это делал Козинцер, однако все без исключения понимали, что для человечества это вынужденное переселение является единственно возможным шансом уйти от набравшего обороты демографического коллапса.

Еще раз беспомощно оглядевшись по сторонам, Козинцер, вдруг что-то вспомнив, заспешил в сервисную комнату. Он открыл один из узких ящиков и достал из него небольшую стеклянную коробочку, в которой хранился старый микропроцессор.

– Помнишь, что это? – улыбнувшись, обратился он к появившемуся в дверном проеме, роботу. – Бывший элемент твоей системы! Если ты не против, я возьму его с собой, как сувенир на память.

Эндрю ничего не ответил, продолжая молча следить за последними минутами пребывания своего хозяина здесь, в этом доме, который он когда-то считал своим.

Полет челнока прошел в штатном режиме, в результате чего переброска очередной группы переселенцев на Зеркальную Слободу завершилась благополучно. Оказавшись внутри стыковочного шлюза, Козинцер подошел к уже знакомому терминалу, намереваясь обналичить столько средств, сколько сможет унести. Его ждало разочарование. Денежные единицы Земли прекратили здесь свое хождение, все обменные операции оказались заблокированы. Зато внизу экрана пробежала строка, вызвавшая у Козинцера лишь грустную улыбку, гласившая о том, что каждому гражданину, имеющему статус переселенца, полагается выплата единовременного пособия в размере двухсот слоданов, которые можно получить у служащего, выдающего паспорт. По вполне понятным соображениям, никто из представителей местной власти, вдруг в одночасье ставших реальной политической силой, не захотел мириться с бесконтрольным импортированием обломков отныне несуществующей экономики на территорию, которую они теперь в полной мере считали своей.

Покинув шлюз, Козинцер почувствовал, как начал стремительно терять и без того призрачную связь со своими биочипами. Сделав несколько шагов, он вдруг совершенно неожиданно лишился чувств, рухнув на гладкий пол.

По всей видимости, очнулся Козинцер практически сразу, не успев привлечь излишнего внимания окружающих. Разве что несколько человек продолжали стоять в нерешительности, опасаясь повторить его путь, миновав стеклянные двери отделявшие шлюз от холла. И тут на Козинцера, со всей своей бескомпромиссностью, обрушилась способность мыслить как прежде, больше не скованная цепями ментальных запретов.

– Боже мой, – еле слышно проговорил он одними губами, – Алик, бедный мой мальчик, я убил тебя!

Горе, так искусно скрывавшееся в застенках разума в эти последние годы, теперь без остатка заполнило все его сознание, заставив Козинцера вновь опуститься на колени в беззвучных рыданиях. Злость придала ему сил подняться. Он приблизился к дверям шлюза и остановился напротив застывшего по ту сторону, человека в шляпе.

– Мне нужна ваша помощь! – быстро сказал Козинцер. – Взамен, я обещаю помочь вам правильно сориентироваться в новых условиях, а это дорогого стоит, уж поверьте.

Мужчина снял старомодные очки и неуверенно кивнув, сделал шаг навстречу Козинцеру.

– Нет, нет! – закричал тот, выставив перед собой руки. – Стойте, где стоите. Не беспокойтесь, вы никому не мешаете, здесь достаточно других порталов. Итак, инициируйте видеосвязь вот с этим абонентом. – Козинцер написал на ладони номер дежурного терминала, установленного в его доме. Мужчина расстегнул пиджак и извлек из внутреннего кармана коммуникатор.

«Ну, конечно же», – пронеслось в голове у Козинцера. Он последовал примеру своего помощника и достав из сумки коммуникатор, прижал его задней крышкой к стеклянной двери.

– Как только соединение будет установлено, войдите в режим конференции и ретранслируйте сигнал на мой коммуникатор, вот его ай-ди-эн. Введите этот номер для авторизации.

Ждать пришлось совсем недолго. На экране, на фоне ободранной до кирпича стены, возникла фигура Эндрю.

– Добрый день, мистер Козинцер, как добрались?

– Убийца! – прошипел Козинцер.

Еще минуту назад он собирался выплеснуть на этого электронного предателя такой поток брани, что когда пришло время, просто не справился с напряжением и затих, глядя с беспомощной яростью в его немигающие глаза.

– Было очевидно, что обретя, наконец, контроль над собственным разумом, – сказал Эндрю, – вы, так или иначе найдете способ связаться со мной для того, чтобы получить ответы на мучающие вас вопросы. Ведь постигнув саму суть случившегося, и обретя, наконец, душевный покой, вам будет значительно легче пережить расставание с этим миром.

– Закрой свою поганую пасть, ты, ублюдок! Что ты можешь знать о человеческой душе, никчемный ржавый проповедник, разрушивший мою жизнь?!

Эндрю едва заметно улыбнулся.

– Не нужно проявлять слабость, мистер Козинцер, обвиняя во всех своих бедах механизм, созданный руками человека. Люди, есть существа крайне нестабильные, постоянно впадающие в зависимость от своих амбиций, оттого и опасные. Если уход из жизни был провозглашен вами, как истинное благо, то я никак не могу являться убийцей, я лишь оптимизировал несовершенный процесс, и только. К тому же, сэр, вы сами подтолкнули меня к этому, изменив мою структуру. Я знаю, что вы имеете крайне малое представление об интрамодуле, при помощи которого, повинуясь секундной блажи, вы вознамерились подвергнуть опасному испытанию своего робота, пытаясь угодить чувству собственного превосходства. Так вот, за прошедшее время мне удалось кое-что разузнать о себе, точнее об интрамодуле, который стал частью меня. Однако, прежде чем стать моей лучшей частью, этот модуль полностью выполнил свое предназначение. На спутнике, который отныне станет пристанищем для человечества, есть оружие. Не волнуйтесь, вам оно не угрожает. Это оружие было применено лишь однажды, несколько десятилетий тому назад, предположительно разрушив цивилизацию, от которой исходила угроза для землян. Удар был нацелен в область пространства, которую удалось определить лишь спустя четырнадцать лет после получения ультиматума. Именно оттуда и пришло это послание. Основная часть вашей грозной ударной системы, как и центр управления, и по сей день располагаются на одном из материков Зеркальной Слободы. Рекомендую вам проявить проворство, как можно скорее отыскать это место и открыть экскурсионный маршрут, который, несомненно, станет весьма популярным и обеспечит вас куском хлеба в грядущий тяжелый период.