– Это не так, то есть…

– И да! Как я могла забыть?! Это ведь тоже куплено на ваши деньги. – Она стала лихорадочно расстёгивать верхнюю одежду.

Поверьте, мне пришлось буквально силой останавливать её, схватив за руки. Я сильнее, я бы справился, но был буквально срублен одним точным ударом её колена в самое неподходящее место. Какой удар! Я рухнул без писка…

– Как приятно, что мы поняли друг друга. С истинным джентльменом всегда можно договориться, верно?

– Я… компен… сирую… вам… ваши расходы…

– О, неужели? – мисс Энни присела рядом со мной на корточки. – Михаил, либо вы сейчас же рассказываете мне всю правду обо всём этом, – она обвела руками своды пещеры, – либо я просто пошлю всё к чёрту и никогда, слышите, никогда больше не появлюсь на вашем горизонте!

– Понял… драться-то зачем?

– Вы первый оскорбили меня, – Энни подала мне руку, помогая подняться. – Я воспитывалась в строгих правилах и не потерплю намёков, унижающих память моего отца.

Мы стояли лоб в лоб, обиженные, надутые, каждый убеждён в собственной правоте и совершенно не слышит другого. Более того, на фоне такого количества золота нам бы, наверное, полагалось по примеру английских пиратов пытаться задушить друг друга!

Именно это казалось на данный момент самым естественным и правильным.

Не могу теперь вспомнить, что на меня тогда нашло, но мгновением позже я вдруг шагнул вперёд и крепко поцеловал её в губы. От неожиданности она даже не сопротивлялась.

Я силой вырвал первый поцелуй и, опустив руки, так же резко отшагнул назад.

– Вы… вы в своём уме?! – В широко распахнутых глазах растерянной англичанки блеснули слёзы.

Я не стал ни отвечать, ни оправдываться. Просто наклонился и насыпал в карманы по две-три пригоршни золотых монет, кажется, современной французской чеканки.

Здесь нам больше делать нечего. Это просто склад, место, куда годами сваливали золотой фонд ордена. Я не нашёл тут разрешения никаких тайн, ничего не узнал о своём отце, разве что мог бы стать богат, но ни на шаг не приблизился к разгадке буквы S, или удил Чингисхана.

Почему именно они? Если умирающий сэр Эдвард нарисовал тот же знак, то получается, он отлично знал о существовании этой горы на байкальском острове, так почему же просто не нанял группу бандитов и не взял золото штурмом? Не успел?

Я вспомнил, с каким завидным упорством нас преследовали, и с шипением выдохнул сквозь сжатые зубы. Хорошо бы если и нашим врагам было нужно только золото…

– Надо уходить отсюда.

Мисс Энни зачем-то вытерла губы рукавом, подумала и молча кивнула.

– Когда-нибудь мы вернёмся сюда, но сейчас тут оставаться опасно. Те, кто гнались за нами, вряд ли надолго потеряли наш след.

– Хорошо, Михаил. Я прошу простить меня за поведение, недостойное леди. Эта вспышка была не…

– Энни, успокойтесь уже! – мне пришлось повысить голос. – Хватит. Мы не в Британии, здесь все эти условности и чопорность просто смешны. Но если вы действительно хотите знать правду о смерти вашего отца так же, как я о гибели моего, то ответы нам придётся искать не в этой пещере. Нам надо найти тех, кто пытался убить нас. Мне нужен их предводитель, он знает. Он многое знает…

– Я понимаю.

– Тогда идёмте? – я первым протянул ей руку примирения.

– Конечно, – юная англичанка с серьёзным видом изо всех сил пожала мою ладонь. – Но только…

– Вы опять об этом проклятом золоте, – я потянул её за рукав к выходу.

– Майкл… тьфу, Миша, простите! Я лишь хотела сказать, что вон там есть дверь.

– Где?

Энни обошла золотых коней и ткнула пальцем в маленькую, покрытую ржавчиной железную дверь, почти неразличимую на фоне стены. Я решительно шагнул вперёд, осмотрев косяки и порожек, вроде бы не нашёл ничего подозрительного. Разве что с правой руки в камне была грубо вырезана всё та же буква S.

– Посмотрим? – предложила моя спутница, зябко поводя плечиками. Её глаза смотрели на меня доверчиво и бесстрашно. На секунду мне даже показалось, что теперь в них заметны тёплые искорки каких-то иных чувств, но кто может знать правду в том, что касается женских взглядов…

– Почему нет? – я осторожно толкнул дверь.

Что удивительно, та распахнулась легко и без скрипа. Петли были хорошо смазаны. За дверью оказалась маленькая квадратная комнатка, шага три в любую сторону. При слабом свете из главной пещеры было заметно, что на противоположной стене находится ряд уже знакомых нам изображений – заяц, змея, лошадь и прочие звери. А вот прямо над ними сияла золотая ручка в виде буквы S. Удила Чингисхана!

– Как я понимаю, – деликатно прокашлялась мисс Челлендер, – если вы её повернёте, что-то произойдёт?

– Да, и я, кажется, даже знаю, что именно. Мы просто заново активизируем все те ловушки, что были у нас на пути. Удила сдерживают лошадь. В нашем случае это иносказательный намёк на сдерживание страсти незваных гостей.

– Звучит вполне логично, – подтвердила Энни, и я, взявшись за золотую ручку, попробовал повернуть её вниз. Удалось не сразу, мне даже пришлось взяться обеими руками и навалиться всем весом.

– У вас получится, вы же такой сильный… Упс?

Моя спутница не успела даже договорить, как золотая S поддалась, что-то громко щёлкнуло, и пол под нашими ногами ушёл на сорок пять градусов вниз.

Мы оба, с воплями и матом, едва ли не в обнимку полетели куда-то в темноту по наклонному жёлобу. После долгого, минут пять, пролёта в этой трубе мы чуточку успокоились, даже попробовали помолиться и простить друг друга перед Богом, на всякий случай, когда в тот же момент нас просто выплюнуло на свет в конце тоннеля.

Меня протащило спиной по каменному полу, а визжащая англичанка сидела на моей груди, держась руками и ногами, как перепуганная кошка, с круглыми глазами и рыжими кудряшками дыбом!

– Всё…

– Мы умерли, Майкл?

– Почти, – тяжело выдохнул я, морщась от боли. – То есть в плане вас не уверен. А я точно умру, если вы с меня не слезете.

– Мужчины такие неженки, – тихо хихикнула дочь английского посла, сваливаясь с меня вбок.

Я тоже невольно засмеялся, хотя каждое сотрясение отдавалось в рёбрах, но и это всё равно почему-то было смешно. Мы выбрались, мы живы, у нас всё получилось. Сколько могу судить, нас выбросило в тот самый проход, от следования по которому мы отказались в самом начале нашего путешествия по пещере Белой горы.

Буквально в десятке шагов была видна неровная арка света, словно выход в настоящую, земную жизнь. Через пару минут мы, держась за руки, словно счастливые дети, неслись навстречу старому казаку, разомлевшему на солнышке.

Матвей дремал самым нахальнейшим образом, сдвинув папаху на нос и ровно ничем не показывая своего волнения за нас. Как же я по нему скучал, слов нет…