После долгой паузы Марголис взялся за ручку и повернул ее.

«Кто-то отозвался и предложил зайти, сказав, что дверь не заперта?»

Марголис с кем-то заговорил через щель, вытащил значок, вошел и пропал из виду…

– Пошли ко мне в машину, – предложил Эван. – Уедем, пока он не вернулся. Я не хочу, чтобы он возненавидел тебя еще сильнее. Ну и меня заодно. Вид у него очень недовольный.

Колин промолчал. Он думал о выражении лица Марголиса, когда тот постучал в дверь. Марголис что-то увидел… что-то, что его смутило? Удивило? Что-то, чего он не ожидал?

И с какой стати Лестеру приглашать детектива в дом, если он параноик и боится полиции?

– Что-то тут не так, – проговорил Колин почти машинально, не отдавая себе отчета в сказанном.

Эван взглянул на друга.

– В смысле? – уточнил он, и в это мгновение они услышали два громких хлопка, один за другим. Выстрелы.

Колин потянулся к дверце, когда увидел Марголиса. Пиджак и рубашка у него были в крови, рукой он держался за шею. Он споткнулся, упал на ступеньки и сполз на дорожку.

Колин выскочил из машины, следуя инстинктам. Он побежал к Марголису, набирая скорость с каждым шагом… увидел, как тот корчился на земле…

И тут Лестер вышел на крыльцо, бессвязно вопя, с пистолетом в руке. Он прицелился в Марголиса. На его лице одновременно отразился страх и ярость, рука, державшая пистолет, тряслась. Лестер закричал, опустил оружие, снова поднял…

Колин срезал путь по газону соседей, перескочил невысокую изгородь…

Все ближе и ближе к крыльцу. К Лестеру. Он приближался. Еще несколько секунд.

Лестер продолжал целиться в Марголиса, но не нажимал на курок. Лицо у парня покраснело, глаза налились кровью. Он утратил власть над собой. Лестер вопил:

– Я не виноват! Я ничего не делал! Я не вернусь в тюрьму! Я знаю, что задумала Мария!

Он начал спускаться по ступенькам, сокращая расстояние между собой и Марголисом и наводя пистолет дрожащей рукой. Он дразнил жертву. Заметив движение краем глаза, Лестер резко развернулся и попытался прицелиться в Колина…

Слишком поздно.

Колин перемахнул через перила и, раскинув руки в стороны, налетел на Лестера всей тяжестью своего тела. Пистолет взмыл вверх, в воздухе несколько раз перекрутился и упал на крыльцо.

Колин был тяжелее на сорок фунтов. Он услышал, как у Лестера хрустнули ребра, когда они вместе рухнули наземь. Лестер завопил от боли, не в силах пошевелиться. Колин действовал быстро: он откатился и немедленно обхватил одной рукой горло Лестера, а другой стиснул запястье. Лестер, чья шея оказалась зажата между бицепсом и предплечьем Колина, извивался и корчился. Колин сильнее нажал на сонную артерию – классический удушающий захват, – пока противник отчаянно пытался освободиться. Через несколько секунд глаза у Лестера закатились, он побледнел и перестал сопротивляться.

Колин продолжал держать Лестера, чтобы тот некоторое время пробыл в отключке. Затем, поднявшись на ноги, он подбежал к Марголису.

Марголис еще дышал, но уже не двигался, лицо у него было белым как мел. В детектива выстрелили дважды, в живот и в шею, и он истекал кровью.

Стащив с себя рубашку, Колин порвал ее пополам. Тут подбежал перепуганный Эван.

– Черт! Что делать?

– Звони «911»! – крикнул Колин, стараясь не впадать в панику и мыслить ясно и четко. – Вызови «Скорую»! Быстрее!

Он не разбирался в огнестрельных ранах, но понимал: если Марголис и дальше будет истекать кровью, то обязательно умрет. Поскольку рана на шее выглядела опаснее, он зажал ее. Кровь немедленно промочила повязку. Потом Колин попытался зажать рану на животе, откуда била кровь, растекаясь вокруг тела детектива.

Лицо Марголиса стало приобретать болезненно серый оттенок.

Колин слышал, как Эван кричит в трубку, что ранили полицейского и что немедленно нужна помощь.

– Эван! – позвал он. – Живо! Ты мне нужен!

Эван уставился на Марголиса с таким видом, словно вот-вот упадет в обморок. Краем глаза Колин заметил, что Лестер шевелится. Он приходил в себя.

– Возьми наручники! – велел он. – И сделай так, чтобы Лестер не сбежал!

Эван стоял как вкопанный, не сводя глаз с Марголиса. Колин чувствовал, как сквозь обрывки рубашки продолжает сочиться кровь. Рукам было горячо, пальцы стали красными и скользкими.

– Эван! – рявкнул он. – Наручники! На ремне у Марголиса! Живо!

Тот встряхнулся и начал возиться с наручниками.

– И быстрее возвращайся сюда, – приказал Колин. – Мне нужна твоя помощь.

Эван подбежал к Лестеру, нацепил один браслет ему на запястье, подтащил парня ближе к перилам и защелкнул второй браслет на столбе. Лестер застонал, приходя в чувство, а Эван вернулся к Колину и рухнул на колени рядом с Марголисом. Глаза у него округлились.

– Что надо делать?

– Зажимай рану на животе. Там, где моя рука. Жми сильнее.

Эван подчинился, и Колин смог обеими руками зажать рану на шее. Через несколько секунд послышался вой первой сирены. Следом зазвучал целый хор. Заклиная их ехать быстрее, Колин думал: «Только не умирай у меня на руках. Только не умирай».

Лестер снова застонал и наконец открыл глаза.

Первым прибыл помощник шерифа, за которым следовал офицер из полицейского департамента Шарлотта. Обе машины с визгом тормозов остановились посреди улицы, сверкая мигалками. Помощник шерифа и патрульный выскочили и побежали к Колину и Эвану, с оружием наготове.

– Детектива Марголиса ранили! – крикнул Колин. – В него стрелял тот парень, который прикован к крыльцу.

Помощник шерифа и полицейский взглянули на крыльцо.

Колин старался говорить как можно спокойнее:

– Пистолет лежит там. Мы не можем отойти. Сделайте так, чтоб «Скорая» приехала побыстрее: детектив потерял много крови, и я не знаю, сколько он еще продержится.

Патрульный поднялся на крыльцо, а помощник шерифа побежал к машине и крикнул в рацию, что ранен полицейский и «Скорая» должна поторопиться. Эван и Колин сосредоточили все внимание на ранах. Эван оправился от потрясения, на щеках у него даже показался легкий румянец.

Через несколько минут появилась «Скорая помощь», из нее выскочили двое медиков и вытащили носилки. Следом приехали еще несколько помощников шерифа и множество полицейских. Вся улица была запружена машинами.

К тому времени, когда медики наконец сменили Колина и Эвана, Марголису стало совсем плохо. Он ни на что не реагировал, а когда его положили на носилки, едва дышал. Медики действовали быстро; носилки погрузили в машину, один прыгнул за руль, второй остался с Марголисом. Машина с ревом сирен отъехала, сопровождаемая полицейскими и помощниками шерифа, и только тогда все стало вставать на свои места.