– А что вообще-то случилось? Почему посреди ночи подняли?

– Если бы я знал. Через десять минут вылетаем. На предельно низкой высоте, без огней – как при прорыве линии фронта. Не подведи! – Капитан хлопнул коллегу по спине, побежал обратно к строящимся на палубе морякам

– Командиры экипажей, ко мне!

Восемь командиров экипажей подбежали к командиру спецроты, образовав кольцо.

– Значит, вводная такая. Только что установлено местонахождение особо опасных террористов, численность и вооружение неизвестны. У нас – два адреса, оба в мусульманских кварталах, а вы знаете, что это такое. В обоих случаях – «кротовые норы», а это еще хуже. Поэтому – готовиться надо к большому дерьму. Сейчас – доводите задачу до личного состава, проверяете экипировку. У каждого – по меньшей мере две осколочные гранаты, две вспышки и две со слезоточивым газом. Также у каждой группы – обязательно взрывчатка для подрыва тоннелей, скорее всего по-хорошему не выйдут, придется выкуривать. На рожон не лезть. До города идем вместе, дальше делимся. Первой группой командую я, второй – старший лейтенант Халеми. Наведение – с земли по рации, на стандартной волне, там сейчас спокойно. Позывные команд наведения – Земля-один и Земля-два. Поступаете в распоряжение команд наведения, но действуете, оценивая обстановку самостоятельно. Вопросы?

Слова «старший лейтенант Халеми» были произнесены с иронией – потому что повысили в звании его отдельным приказом, непонятно за что и тайно. На флоте тайны недолюбливали.

– Никак нет, – ответил за всех Халеми.

– Тогда последняя проверка. Позывные: мои – Ястреб-ноль, первый экипаж – Ястреб-один и так далее. До личного состава доводите только общие данные об операции. Через пять минут взлетаем. Все!

Пять минут пролетели незаметно – и вот уже четыре вертолета оторвались от освещенной мощными прожекторами палубы корабля и в едином строю журавлиным клином пошли в сторону города.

По дороге заехали домой – верней, не домой, а в ту квартиру, которую я снимал и которая сейчас считалась для меня домом. Там в устроенном мной в туалете тайнике лежало оружие, то самое, которое мне выдали в самом начале – штурмовая винтовка «штайр» и снайперская винтовка «маузер». С «штайром» я был знаком плохо, настрел – всего лишь пара магазинов в учебке несколько лет назад, в рамках ознакомления с оружием иностранных государств. С «маузером» лучше, это почти стандарт для снайперов. Идти в бой с таким оружием – а бой обещал быть жестоким – было опасно, но другого оружия взять было неоткуда и некогда.

У моего дома мы разделились – одна из групп направилась к тому месту, которое британец указал как местоположение норы Атты, а мы – всего четверо: я, Кузнецов, сам Сноу и один из агентов – направились в район Ашрафех. Именно там, по словам Сноу, находилось логово Пророка – человека, ради которого затевалась вся эта облава.

Британца посадили за руль, я уселся сразу за ним на заднее сиденье. Расчет был на то, что если по дороге машину остановят и о чем-то спросят, то англичанин ответит – он здесь все знает и его тут видели не раз именно те, кто и может остановить машину. Кроме того, если кто-то хочет остановить машину огнем – по какому месту в первую очередь будут стрелять? Правильно, по водительскому. Понимал это и Сноу, судя по виду, он все понимал – однако не дергался, по крайней мере, пока.

На эль-Салам сворачивали с улицы Рашида Давлати, есть такая улица в Бейруте. Названа в честь человека, который в свое время сдал город без боя подошедшей к нему русской армии, чтобы не допустить его разрушения. В свое время велись дискуссии – стоит ли называть город его именем и как расценивать этот поступок: как трусость или как благоразумие? Сочли все-таки, что это было благоразумие – город все равно было не отстоять, да и за кого бороться? За подыхающую Османскую империю, когда ее столица – Константинополь – уже была взята нашими войсками? Или ждать британцев с их флотом? Вот и назвали…

– Стоп.

Сноу послушно нажал на тормоз.

– Далеко еще?

– Метров пятьсот.

– Наблюдатели?

– Не знаю.

– Не знаешь?!

– Лавка Али. Около нее постоянно крутятся.

– Еще?

– Честно, не знаю!

Скорее всего и вправду не знает, у террористов, тем более подготовленных, по меньшей мере три рубежа контроля. Людей хватает – тот же пацан с сотовым за мелочь хоть целый день сидеть и смотреть будет. Еще и рад будет поучаствовать в борьбе против русских оккупантов. Нехороший район, нехороший. Больше всего я опасался того, что сейчас на окраине города кто-то всматривается в небо с рацией, такой же, как у нас, или с сотовым. Арабы, те, кто воевал против нас, уже давно привыкли – русские обычно приходят со стороны моря. И какой-нибудь передовой дозор вполне могли выставить. Хотя и экипажи пойдут опытные – по приборам, без огней, на предельно малой, – а все равно заметить могут.

– Пути экстренной эвакуации?

– Не знаю.

– Слушай. А зачем ты мне нужен, если ничего не знаешь?

– Честно не знаю. – От британца исходил кисловатый запах страха.

– Как шел под землей?

– Метров двадцать.

– Куда?

– На север, по-моему.

– По-моему?

– Как я под землей различу?

– Там и в самом деле не различишь, – подал голос контрразведчик, оставшийся рядом с нами.

Черт, он так смотаться может. Запросто – в таких местах есть тайные лазы.

– Значит, внизу дежурят – и в начале коридора, и в конце – там пулемет, так?

– Так.

– Понятно. – Мне и в самом деле стало понятно, что больше ничего из этого гада не выжать. Такие кротовые норы обычно имеют дополнительные выходы. Хлопнешь – руку отобьешь.

Я оставил Сноу в покое, надел гарнитуру рации, которая стояла рядом со мной на заднем сиденье – мощная, способная обеспечить связь с вертолетами, причем в закрытом режиме.

– Земля вызывает Ястребов, выйдите на связь!

– Ястреб-четыре, принимаю отчетливо. Прием!

Али! По голосу – Али! Вот теперь – повоюем!

– Ястреб-четыре, сообщите свой статус!

– Идем над городом, РВП – две минуты!

– Вас понял! Включаю рацию в режим радиомаяка, начинаю движение!

– Вас понял!

– Что встал – поехали! – Я пихнул британца в спину…

Четыре вертолета – в ночи они были похожи на четыре черные уродливые тени – неслись над самой водой, в плотном строю. До воды было метров тридцать, между вертолетами – метров десять, не более. Все как на войне – во время боевой операции по высадке разведывательной роты за линией фронта. Летчики ориентировались по горизонту и с помощью очков ночного видения. Город приближался – скалы, извилистая набережная и зарево огней. Даже ночью этот город не хотел спать.