Отхватил два куска веревки, перетянул руки чуть выше запястий так сильно, как только мог, затянул узлы. Весь перепачкался, веревка скользила в мокрых пальцах, к горлу подступала тошнота, перед глазами плыли круги. Пока ничего другого у меня не было – но пока сойдет и это. Главное – остановить кровь, все остальное потом.

– Твою мать…

Я обернулся. Иван Иванович стоял в двери ванной, лицо его стремительно белело.

– «Скорая» есть?!

– Внизу. На всякий случай вызвали. Осторожно, давайте помогу.

Приложил два пальца к артерии на шее, остро, до боли желая ощутить хотя бы слабую пульсацию. Но пульса не было…

Карета «Скорой помощи», мерзко завывая сиреной, рванулась вниз по улице, к бульвару – ближе всего был как раз госпиталь, тот самый, где месяц назад побывал и я. Как сказал врач, шансы еще были…

– Выпьете? – Иван Иванович протянул серебряную, на один хороший глоток фляжку.

– Нет. – Я привалился к уличному столбу. Ливень уже прошел, сейчас шел спокойный, даже тихий дождь. Мерзко…

– Напрасно.

– Где эта тварь? – тихо спросил я.

– Которая?

– Сноу. Где он?

– Его взяли. В машине допрашивают.

– Допрашивают? Сейчас я его сам допрошу!

– Не делайте глупостей, – Иван Иванович заступил мне дорогу.

– Уйдите, советник, – тихо попросил я. – Уйдите, не заставляйте брать грех на душу.

– Пистолет сдайте и идите.

Я достал пистолет – он был заткнут за пояс, протянул его Ивану Ивановичу. Достал из кармана также и нож.

– Не переусердствуйте. Он должен говорить.

– Он заговорит. Обязательно заговорит.

Сноу держали в обычном, ничем не примечательном фургоне с длинной базой и высокой крышей – обычно такие использовались для перевозок в городе. У самого фургона стояли два человека, одна из створок задней двери была открыта. Передо мной они безмолвно расступились.

Настало время рассчитаться и с этим. А заодно со всеми. Самое худшее для них – если сорвутся их планы, если в клочья разлетится их сеть. Тогда их ждет смерть – что в Британии, что у нас. Свидетелей того, что они сделали, в живых не оставляет ни одна спецслужба.

– Все вышли отсюда.

Те двое, что допрашивали Сноу, прикованного наручниками к одному из откидных сидений, переглянулись. Потом, ни слова не говоря, поднялись и вышли из фургона. Тихо закрылась дверь.

Я сел у откидного столика – за ним стоял ноутбук, видеокамера, подключенная напрямую к компьютеру с встроенным микрофоном, и компактный принтер. Плоский, жидкокристаллический экран монитора светил ровным матовым светом. Холодный электронный глаз фотокамеры неусыпно следил за скорчившимся на сиденье британским шпионом.

– Страшно?

Сноу не ответил.

Справа от меня, прямо на обитой каким-то мягким, пружинящим под рукой пластиком стене фургона был небольшой пульт для системы кондиционирования и освещения в кузове. Это была спецмашина, часто она использовалась для засад, когда приходилось ждать долгими часами, пока добыча сунется в капкан. Или не сунется. Поэтому здесь были и раскладушка, и кофеварка, и микроволновка, и кондиционер, и свет здесь регулировался не просто «включено-выключено», а по яркости, таким пластиковым барашком. Поворачиваешь его вправо – и длинные лампы, встроенные в потолок, начинают светиться ярче. Я повернул регулятор яркости на максимум, осмотрелся. На столике стоял стаканчик с кофе, полный, даже горячий – дымился.

– Кофе хочешь? Посмотри на меня!

Британец поднял голову, с ужасом уставился на темные пятна на одежде, на испачканные засохшей кровью руки. Предложенный стаканчик он не взял.

Играй! Играй до конца, как бы тяжело ни было, как бы тебе ни хотелось убить этого урода!

– Как хочешь.

Я одним глотком выпил кофе, поморщился – без сахара совсем. К горлу подступила тошнота.

– Знаешь? – Я старался говорить как можно более спокойно. – Меня всю жизнь мучил один вопрос. Для чего мы живем? Его я задавал и себе, и другим людям. Но ни разу не получил ответа. Может, ты знаешь?

Британец не отвечал.

– Смотри на меня!!

Сноу вздрогнул, как от удара кнутом, поднял голову. Его взгляд был похож на взгляд затравленного борзыми волка.

– Тебе понравилось ее трахать? Отвечай!!!

Британец молчал, в ужасе глядя на меня.

– Можешь не отвечать. Знаю, что понравилось. Я только не могу понять – как ты ее мне подставил. Но это уже неважно. Ни для нее. Ни для тебя. Ни тем более для меня.

Расколоть можно было только одним способом – сыграв психопата. Человека, тронувшегося рассудком.

– Значит, дело обстояло так. Сначала к ней приходил я. А потом и ты. После меня. И вы вместе смеялись надо мной. Так?

– Что тебе надо, русский? – выдавил из себя британец.

– Знаешь? – я не обратил внимания на его слова. – На твоем месте я задал бы себе один простой вопрос. Если я смог поступить так с женщиной, с которой я спал и которую я любил, – то как же я поступлю с тобой? Ты ведь знаешь, чем я занимаюсь? Знаешь…

– Что тебе надо? – Британец таял, как воск от пламени свечи.

– Мне? Немногое. Благодаря тебе я связался со шлюхой, опорочил свое имя. Но об этом пока никто не знает. Шлюхи больше нет, она ничего не скажет. Есть задание – и я должен его выполнить. Если ты мне поможешь – я его выполню. И тогда никто не посмеет сказать что-то плохое про меня. Победителей не судят – нигде. Если нет – тогда остается единственный человек, которому известно все до конца. Это опять-таки – ты. Соображаешь? Мне нужна верхушка, голова спрута. Те, кто отдает приказы, исполнители мне не нужны. И я предлагаю тебе купить свою жизнь за их жизни. Ты ведь знаешь, где они находятся, не так ли?

Сноу говорил минут двадцать. Я запоминал, ничего не записывал. Все равно здесь явно все пишется, сейчас самое главное – успеть нанести удар. Удар, который обезглавит террористическую сеть в этом регионе. Что бы они ни планировали – такого удара, как одновременный арест или ликвидация всех руководителей подполья, система не выдержит.

Сноу рассказал все. Явки, тайники, имена. Но самое главное – он знал местонахождение лидеров террористического подполья – и Атты, и Бен Ладена.

Когда Сноу закончил говорить, я посмотрел на него, но ничего не сказал. Время слов кончилось, пришло время действий. Глянул на часы – новый день уже наступил и действовать надо было быстро.

– Есть. – Я подошел к нервно курившему – первый раз видел его курящим – Ивану Ивановичу. – Точное местонахождение Пророка известно. Брать его надо сейчас, у нас есть час или два. Потом британцы обнаружат пропажу Сноу, поднимут тревогу, и вся эта тварь расползется по новым норам. Либо сейчас – либо никогда.