Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я тоже не знаю. Массаракш! – Шоймар пришил на щеке громадного кровососа. – Однако экипированные по последнему слову техники подразделения не посылаются на погибель забавы ради, правильно?
– Это уж да, – согласился я вслух, а про себя подумал нечто другое. Типа того что: «Как на счет нас самих, господин Шоймар? Не есть ли некие «десять утерянных городов» просто навязчивой идеей какого-то профессора, который обладал достаточными связями и упорством, чтобы организовать…»
Я прервал поток мысленного словоблудия. Один из этих призрачных городов мы уже обнаружили, а сейчас посиживаем на одной из его дворцовых колонн.
Мировой Свет щедр. Он покровительствует не только гениям, не только узким специалистам сложных отраслей знаний. Простым смертным тоже перепадает. И главное, мы оба ни о чем таком не просили, не питали никаких завистливых мыслей к Риши Элеме или Эри Муго. И уж тем более мы не собирались делать ТАКОЕ открытие. Пожалуй, Выдувальщик Сферы с Мировым Светом щедры все-таки избыточно.
И кстати, особой причины переться именно в этом направлении у нас не было никакой. У нас – это у меня и моего брата Каана. Вообще-то конечно, после фресок Мугу у моего братца, видимо, зародилась мысль, откопать где-то поблизости еще и скелет чего-нибудь палеонтологического. В самом деле, если кое-кого в экспедиции когда-нибудь наверняка переведут в статус академика за нахождение мифических городов, то почему бы скромному палеонтологу тоже не отыскать чего-нибудь из ряда вон? В конце-концов, вдруг у древних рибукаров наличествовали не только дворцы с пирамидами, а еще и какие-нибудь зоопарки? Там же вполне могло водиться то, что в дикой природе, к тому времени, а уж тем более к нашему, начисто вымерло? Массаракш! Почему бы, там не обнаружится скелету какого-нибудь ящера, считающегося вымершим, годков эдак… двести миллионов назад? Идея, разумеется, бредовая и недостойная патентованного ученого, однако кто кроме профессора Шоймара ранее верил в мифических рибукаров? Вот потому и…
Короче, именно поэтому мы поплелись в ту окраину участка разведки, где до того, вроде, никто не шарился. Гвардейцу Мору Хи, отвечающему именно за это направление, я уверенно продемонстрировал свой накануне смазанный «меньхерт», а так же закинутый братом за спину полуавтоматический «дронк» модели «си». Мол, если и не отобьемся, то хоть шум поднимем. И, о Мировой Свет, сам Выдувальщик уберег нас от настоящего шума. Уж не знаю, чтобы с нами тогда было. Точнее, очень даже знаю.
И так, получив молчаливое согласие Хи, мы, как шалящие детишки прошли не пятьдесят, и даже не сто обещанных метров, а гораздо по более.
Джунгли тут оказались неожиданно проходимы. А позже…
А позже они стали просто очень проходимы. Мы попали на территорию Мёртвых Деревьев. Ну, так ее условно получалось назвать. Громадные стволы вокруг нас были явно сухими. Они по-прежнему уходили далеко-далеко в верхотуру, однако листья там наблюдались исключительно очагами. Стало значительно светлее.
– Ого! – сказали мы с братом друг другу, подразумевая, что не исследовать такое сходу стало бы попросту свинством.
Естественно, мы тронулись вперед. А потом, очень скоро, мы почувствовали запах.
Вообще, в Топожвари-Мэш как-то не сильно пахнет розами. Хотя лианы там и тут распускаются цветочками, у большинства запах неприятный. Под стать всему окружающему. В большинстве мест сельвы пахнет застоялым болотом. Со временем привыкаешь. Ну, а сейчас донеслось что-то воистину вонючее. Мы с Кааном снова посмотрели друг на дружку. Глаза брата горели. Быть может, ему от, наконец, проявившегося свечения Мирового Света, ударила в голову мысль, что чуть далее мы найдем кладку из свежих экскрементов какого-нибудь вымершего длинношеего крокодила?
Судя по запаху, в том, что в деле, и вправду, отходы чьей-то жизнедеятельности, я нисколько не сомневался. В то, что данных экскрементов большая куча, тоже верилось безоговорочно, но вот в то, что их оставило нечто официально вымершее полмиллиарда годков тому, не очень. Тем не менее, не мог же я отпустить моего братика одного?
Вот некоторые балакают, что мол, только цивилизация делает всякие вонючие бяки, а природа, она мол, столь уравновешена, что ни-ни. Частично, я согласен, разумеется. Если взять какой-нибудь иприт, то тут вопросов нисколечко. Но все же, самое вонючее могут делать именно биологические объекты. А природа? Ну, подумаешь, вулканы где-то на каких-то дальних островах дымят, пускают в округу серу и лавовые потоки. А любой же организм, он – что? Он самое ценное оставляет в себе, а самое гадкое – отработанное – выплескивает наружу. Нате вот! Вдыхайте!
Вот мы сейчас с братцем Кааном и вдыхали.
Через некоторое время и вправду пошли кладки. Правда, к разочарованию палеонтолога Гаала, не одна великанская, а много-много маленьких. Их было так понатыкано, что они сливались в общие архипелаги. Имелись затвердевшие насовсем, но наличествовали и совершенно свеженькие: в плане запахов тоже. Мухи тут пировали в колоссальном числе.
– Похоже, собачьи, – сказал я, попросту констатируя, и тут же сам испугался: «Собачьи! То есть, голова…»
– Драпаем! – сказал я осипшим голосом.
– Подожди, – отмахнулся братец. Он уже шел куда-то дальше.
– Драпаем! Каан! – произнес я чуть громче, и чуть не зажал себе рот.
– Сейчас, Дар, – прошептал Каан.
То, что он все же прошептал, а не гаркнул в беспечности, меня несколько успокоило. Но он продолжал идти вперед. Я чуть помедлил, внимательно огляделся окрест. За время хождения по Топожвари-Мэш я отвык от столь ярко освещенной местности, да и от открытости тоже. Даже небо с закрытым пологом Мировым Светом отсюда и то проглядывалось. Удивительно!
Если присматриваться внимательно, то с одной стороны было даже еще светлее. И как раз туда, почему-то крадучись (в предчувствии, что ли?) двигался мой братец. Но не вступать же сейчас в перепалку и спор? Потому, ничего не оставалось, как плестись за ним. Мы не прошли и сотни метров, когда…
Короче, мы с братом не сумели сделать палеонтологическую сенсацию, но зато мы почти утерли нос господину Шоймару. Мы наткнулись на… Конечно, потрепанную, но все же целую пирамиду!
– Массаракш! – сказал братец Каан, и я с ним согласился.
Кладок вокруг пирамиды было видимо-невидимо, но толи мы уже привыкли, толи человеческая психика работает так избирательно, что перегрузившись одним впечатлением откидывает остальные, но даже носы мы перестали зажимать.
Ну, брат у меня и вправду малость того. Я как-то раньше не задумывался, а теперь… Потому, как он тут же, сходу начал взбираться на эту пирамиду.
– Грохнется, – сказал я, предупреждая.
– Да ну?! Тысячу лет стояла, а тут грохнется, от нас – комаров.
И, в общем, я тоже заразился. А попробуйте не заразиться? Сколько дней мы даже облаков не видели, а тут возможность вылезти выше это вымершей в округе флоры.