После стольких лет наконец его мечта сбудется, он убьет дракона — и не только что родившегося на свет, а взрослое чудовище, погубившее множество невинных жизней.

Да, этого дракона не было среди тех, что уничтожили Обсидиан, но их черед еще придет. Даже если самому Арлиану суждено погибнуть, он показал всему миру, что драконов можно убивать. Настанет день, и люди покончат со своими древними врагами.

Он вновь нажал на копье, и темная кровь хлынула по его руке, начала впитываться в черный бархат и белое кружево манжет.

Дракон рухнул. Неожиданно у него подкосились лапы, а поднятое крыло сложилось, словно падающий навес. Из пасти вырвалась последняя струя пылающего яда и черного дыма, голова ударилась о землю; Арлиан ощутил жар, но пламя его не задело.

Тело чудовища замерло — никаких предсмертных судорог. Твердая чешуя под Арлианом вдруг стала мягкой и податливой; кинжал, все еще зажатый в правой руке, рассек плоть дракона, словно подгнивший сыр. Арлиан соскользнул по боку на землю, а как только его ноги коснулись земли, отсек кинжалом крыло от тела.

Дракон не обратился в кровь, как новорожденные детеныши, но смерть его не была похожа на гибель обычного животного. Арлиан вспомнил, как быстро разложилось тело Когтя; с драконом, похоже, происходило то же самое, только процесс шел еще энергичнее. Прямо у Арлиана на глазах плоть съеживалась и обнажались кости.

Запахло разложением и смертью. Он отошел на несколько шагов и полной грудью вдохнул свежий воздух.

И только тогда услышал радостные крики.

Кости и пепел — вот и все, что осталось от Торибора; рядом на коленях стояла какая-то женщина. Далеко не сразу — над землей стелился дым, ветер нес облака пыли и гари — Арлиан ее узнал. Женщина оглянулась, заметила Арлиана и повернулась, чтобы бежать.

Леди Опал.

И хотя Арлиан еще не пришел в себя, он сообразил, что она делает, склонившись над останками Торибора, — леди Опал пыталась найти яд. И не исключено, что нашла.

На противоположной стороне улицы, где еще несколько минут назад было пусто, собралась толпа. Люди аплодировали и радостно кричали:

— Обсидиан! Обсидиан!

Арлиан с удивлением посмотрел через ограду. Он не сразу узнал Ворона, проталкивающегося к нему.

Издалека послышались крики — стражники расчищали дорогу.

Одновременно Арлиан услышал, как у него за спиной ревет огонь; он обернулся и понял, что со смертью дракона сражение не закончилось.

Старый Дворец был охвачен пламенем и дымом, на глазах у Арлиана рухнула одна из стен.

— Леди Иней, — сказал он.

— Ари! — Ворону наконец удалось перекричать толпу и рев пламени. — Ари!

Арлиан повернулся к управляющему.

— Воды! — приказал он. — Принесите воды! Во Дворце остались люди, а леди Иней не может подняться с постели!

Между тем Ворону удалось пробиться сквозь толпу.

— Забудь, Ари! — ответил Ворон. — Такой пожар невозможно потушить — сам посмотри!

— Я не собираюсь тушить пожар, — ответил Арлиан, — но мы должны вытащить оттуда леди Иней!

Ворон обернулся назад.

Стражники в ливрее герцога уже подошли к воротам, и к Арлиану с широкой улыбкой направлялся сам герцог Мэнфортский в синем плаще, украшенном серебром.

— Обсидиан! — воскликнул герцог. — Великолепно! Вы были неподражаемы!

— Ваша светлость, — обратился к герцогу Ворон, — вы можете предоставить нам ваших стражников, чтобы они помогли людям выбраться из дома?

— Конечно, конечно! — ответил герцог. — А остальные принесут ведра — боюсь, Старый Дворец обречен, но у нас есть шанс помешать пламени распространиться, не так ли? — Он вновь радостно улыбнулся. — Обсидиан, я восхищен!

— Благодарю вас, ваша светлость, — ответил Арлиан и обратился к стражникам: — Следуйте за мной!

Позднее Арлиан не мог вспомнить подробности, должно быть, он провел стражников через кухню, а затем они поднялись по черной лестнице в спальни южного крыла.

Исейн заявила, что леди Иней нельзя поднимать с постели ни при каких обстоятельствах.

— Тогда вынесите ее вместе с кроватью, — заявил он. — Пусть по одному человеку возьмутся за углы, еще двое встанут по бокам, а остальные будут расчищать дорогу.

К тому моменту, когда кровать вытащили на улицу, балдахин порвался, но зато леди Иней, Исейн и Эшир оказались в безопасности.

Пожар продолжал бушевать, стены рушились, хотя десятки людей — стражники, слуги и обычные горожане — пытались справиться с огнем; ими руководил Ворон.

Теперь, когда леди Иней была спасена, Арлиан присоединился к Ворону, готовясь занять место в ряду тех, кто боролся с огнем.

И тут же почувствовал, что кто-то хлопает его по плечу — герцог вновь принялся расточать ему комплименты.

— Обсидиан! Обсидиан! — продолжала восторженно скандировать толпа.

— Ваша светлость, — поклонился Арлиан.

Оглядевшись по сторонам, он обнаружил, что среди придворных, сопровождавших герцога, нет лорда Хардиора, как, впрочем, и других обладателей сердца дракона.

— А почему с вами нет лорда Хардиора?

— Этого глупца? Да, его нет с нами! Он называл вас безумцем, утверждал, будто вы навлечете на всех нас катастрофу, а вы убили дракона! Клянусь ушедшими богами, вы сумели с ним справиться! Первый из всех людей! Хардиор твердил, что такое невозможно, а вы вышли победителем из схватки с чудовищем!

— Да, — только и ответил Арлиан, поворачиваясь, чтобы еще раз взглянуть на поверженное чудовище.

Черная плоть продолжала быстро разлагаться, обнажая белый скелет — ребра, череп и длинные, тонкие кости крыльев блестели под лучами яркого полуденного солнца.

Ветер разметал тучи. Погода менялась так же быстро, как разлагалось тело чудовища.

Возле ворот лежали кости Торибора. Арлиан сглотнул. Последний из шести лордов нашел свою смерть.

Дракон разломал катапульту, часть деталей сгорела.

— Я должен помочь тушить пожар, — сказал Арлиан.

— Будь проклят огонь! Обсидиан, сегодня вы сделали достаточно! Вам пора отдохнуть.

— Вы правы, — сказал Арлиан.

И потерял сознание — сам герцог подхватил нового героя Мэнфорта на руки.

Как удачно получилось, что я не успел продать Серый Дом, размышлял Арлиан, лежа без сна в незнакомой постели. У него осталась крыша над головой.

Он огляделся, пытаясь сообразить, в какой комнате Серого Дома его поместили, но не понял.