— Но дракон не станет… — начал Арлиан.

Однако Торибор толкнул Арлиана в грудь.

— Спрячься, пока он будет за мной гоняться, — рявкнул Торибор и прежде, чем Арлиан восстановил равновесие, побежал к Дворцу, крича во всю мощь своих легких: — Эй, дракон! Ты, вонючий червяк и мерзкое чудовище! Попробуй доберись до меня!

Дракон, мчавшийся к Дворцу, заметил бегущую фигурку человека и свернул в его сторону.

Приманка сработала. Сначала Арлиан не понял почему — Торибора не было среди тех, кто участвовал в уничтожении дитя дракона, к тому же Пузо — обладатель сердца дракона…

Но потом Арлиан сообразил, что дракона переполняет ярость, и он потерял способность рассуждать. Чудовище заметило бегущего человека и бросилось за ним. Дракон был хищником, инстинкт требовал атаковать бегущую жертву.

Широко раскинув крылья, дракон стремительно снижался, пыль и дым окутали катапульту, едва не ослепив Арлиана. Дракон взмахнул крыльями, и поток воздуха чуть не сбил Арлиана с ног.

Торибор добежал до ворот и притормозил, затем оглянулся на Арлиана, очевидно, прикидывал, сумеет ли метательное устройство поразить дракона на таком расстоянии.

Да, дальности хватит. Дракон стремительно приближался. Вскоре его тень уже закрывала небо.

— Давай! — крикнул Арлиан. — Беги!

И Торибор побежал — но ему не хватило скорости. В следующее мгновение дракон оказался уже во дворе Дворца, боком к Арлиану, шея вытянута вперед, голова пытается достать Торибора. Чудовище распахнуло огромные челюсти.

Дракон оказался в идеальном положении, правый бок полностью открыт для выстрела катапульты.

Арлиан нажал на рычаг в тот момент, когда туча пылающего яда накрыла Торибора. От железных ворот полетели искры, пыль и дым стлались по двору, вспышка желтого пламени едва не ослепила Арлиана. Одной рукой он закрыл лицо, но мощное деревянное плечо рычага, стремительно набирая скорость, понеслось вперед.

Оно ударило о раму катапульты, и копья с обсидиановыми наконечниками полетели в сторону дракона, попытавшегося вновь взлететь.

Четыре поразили дракона — на таком расстоянии промахнуться было невозможно. Пятое скользнуло вдоль бока и исчезло в тучах дыма и пламени, поглотившего ворота; шестое улетело прочь, не причинив чудовищу ни малейшего вреда.

Одно из четырех копий пробило правое крыло и застряло в нем. Второе вошло в плечо над передней ногой.

И еще два вонзились в бок чудовища — однако сердце поразить не удалось.

Дракон закричал, Арлиану еще не приходилось слышать ничего подобного — стон новорожденного детеныша не шел с этим воплем ни в какое сравнение. Стекла в окнах разлетелись вдребезги, и Арлиан подумал, что у него не выдержат барабанные перепонки.

Очевидно, ему удалось ранить чудовище — и вызвать у него новый приступ ярости. Когда дракон повернулся к Арлиану, он показался ему еще более великолепным и ужасным.

Мерзкий запах яда, смешавшийся с пылью, дымом и сладковатой горечью горящей плоти, достиг ноздрей Арлиана.

— Ты-ы, — беззвучно произнес дракон.

— Я! — крикнул в ответ Арлиан, вытаскивая оба бесполезных каменных кинжала.

Он знал, что сейчас умрет, но не собирался отступать перед врагом.

Копья не достали до сердца дракона. Одно пробило черную чешую на плече и вошло внутрь более чем на фут.

Совсем рядом, подумал Арлиан.

Однако сердце дракона должно быть большим, если он так холоден и беспощаден!

Если вогнать копье поглубже, быть может…

Он не успел додумать эту мысль до конца; дракон повернул в его сторону голову, и Арлиан побежал, но поскольку с одной стороны стояла катапульта, а с другой высилась стена Дворца, он решил броситься навстречу дракону, к торчащему из правого плеча копью.

Дракон не станет плевать огненным ядом на себя — если его яд оставляет шрамы на теле обладателя сердца дракона, значит, может обжечь и само чудовище.

Шея изогнулась, голова потянулась к Арлиану, но он бежал так быстро, как не бегал никогда в жизни, а потом прыгнул вперед, вытянув руки с зажатыми обсидиановыми кинжалами. Перед смертью он успеет нанести чудовищу хотя бы небольшие ранения.

Арлиан наткнулся на бок чудовища между двумя торчащими копьями; кинжалы пробили чешую, обеспечив ему упор. Дракон попытался стряхнуть врага, но Арлиан изо всех сил приник к его шкуре.

Живот Арлиана касался чешуи, ноги болтались, не находя опоры, но он попытался поглубже вонзить кинжалы.

Дракон вновь закричал и забил крыльями. Правое, словно огромное кожаное одеяло, прижало Арлиана к боку чудовища, и он лишь в самый последний момент успел отвернуть голову, чтобы не лишиться носа.

Копье, пронзившее крыло, еще сильнее надорвало плоть чудовища, и на землю, заливая лицо Арлиана, хлынула густая темная кровь, однако он успел заметить, что удар крыла еще сильнее загнал оба копья в тело дракона, сломав древко дальнего.

Должно быть, это вызвало острую боль, поскольку дракон тут же поднял вверх оба крыла и закричал от ярости. Арлиан сообразил, что он не может взлететь. Отчаянная храбрость Торибора не пропала даром: если атаковать дракона обсидиановыми копьями, можно его вымотать, а потом…

И если дракон умрет возле Старого Дворца, герцог встанет на сторону Арлиана. Люди будут сражаться с чудовищами.

Чтобы оставить такое наследство, стоит продолжить бой, подумал Арлиан.

Оба кинжала вошли в тело дракона по рукоять, но он не мог дотянуться до древка копий, застрявших в боку и плече чудовища. Выпустив рукоять кинжала, Арлиан потянулся левой рукой к ближайшему копью.

Дракон наконец сумел повернуть голову и взглянуть на него.

— А тебе не откажешь в смелости, — сказал дракон, — но ты глупец. Неужели ты думаешь, что сумеешь причинить мне вред?

— Похоже, я тебя ранил, — выдохнул Арлиан, схватившись за древко копья и сильно надавив на него.

Копье погрузилось в тело дракона, словно палка в рыхлую землю.

Дракон широко раскрыл пасть, глаза засверкали — ему было больно.

— Да, я ранен, мне больно, — прошипел дракон.

— Отлично, — сказал Арлиан, нажимая на копье сильнее.

— Прекрати!

— С какой стати?

— Если ты меня убьешь, остальные прикончат вас всех.

— Пусть попытаются, — мрачно ответил Арлиан.

Копье погрузилось на три фута в тело дракона, почти на половину всей своей длины. Арлиан не знал, удастся ли ему добраться до сердца дракона, но продолжал давить на копье.

Копье вошло еще на несколько дюймов, и древко задрожало — Арлиан ощутил биение огромного сердца. Его накрыла волна ликования.