вас, встаньте, – произнесла Хэ Су, возвращая его в реальность. – Это случилось по моей вине. Простите меня. Я…

Что она говорит? Как она может такое говорить?

Оцепенение, владевшее им, вмиг исчезло, как исчезает завеса тумана, сметённая порывом холодного горного ветра.

Ван Со рывком поднялся на ноги и, схватив Хэ Су за руку, устремился вон из купальни, вон из Дамивона, вон из дворца! Ему было всё равно куда, главное – увезти её подальше отсюда и спрятать.

Плевать на всех! Ван Му не вернуть. Псом на службе у Ван Ё он быть не собирался. Терять ему было нечего, кроме Хэ Су, а она была с ним.

Но они едва добрались до озера, как путь им перерезал отряд дворцовой гвардии во главе с гадко ухмыляющимся Ван Воном – ещё одним королевским псом, а вернее, шакалом, ставшим таковым по собственной воле.

– Куда направляешься? – желчно осведомился девятый принц, небрежно поигрывая мечом.

– С дороги! – сквозь зубы выплюнул в ответ Ван Со, борясь с желанием вцепиться ему в глотку и придушить голыми руками, не марая свой клинок грязной кровью королевского лизоблюда, которого раньше он считал своим братом.

– Король просил передать тебе, – с притворно усталым вздохом, будто поражаясь человеческой недальновидности, изрёк Ван Вон, – что если Хэ Су покинет Дамивон или вообще исчезнет, каждый в Корё узнает, что это она отравила почившего короля. И тогда она не сможет уйти далеко.

Ван Со почувствовал, как в его руку вцепилась дрожащая ладошка Хэ Су, а сама она прильнула к его плечу в поисках защиты. От этого простого жеста доверия его пронзила такая горькая нежность, что он с трудом удержался, чтобы не прижать любимую к себе, успокаивая и закрывая от насмешливого взгляда девятого принца.

Не здесь и не сейчас.

Такого удовольствия Ван Вону он не доставит, не продлит его подлый триумф зрелищем беспомощности и покорности.

Ван Со прикусил губу, подавив в себе протест, молча развернулся и увлёк Хэ Су обратно в Дамивон. Его руки горели от жажды расправиться с девятым принцем, но он не мог позволить себе рисковать жизнью той, что отдала себя под его защиту.

Когда они подошли к дверям комнаты Хэ Су, уже смеркалось. Ван Со взял её за плечи, разворачивая к себе, и заглянул в безжизненное лицо.

– Ничего не бойся, слышишь? Они тебя не тронут. Не посмеют.

Хэ Су подняла на него глаза, в которых словно пересыпался стылый пепел – такая в них была обречённая покорность судьбе. Ван Со почувствовал, как в нём закипает злость на весь мир, где не может быть счастлива его любимая, где она забывает, как это – улыбаться и чувствовать себя в безопасности. Даже рядом с ним.

Тем более – рядом с ним!

Ван Со встряхнул её и почти обрадовался, когда Хэ Су распахнула глаза от изумления – значит, она не закрылась от него, не ушла в себя, спрятавшись за отчуждением.

– Тебя не тронут! – повторил он, повышая голос. – Я не позволю. Ты меня слышишь?

– Да, Ваше Высочество, – послушно прошептала Хэ Су.

– Иди к себе, – кивнул он на дверь её комнаты, – и постарайся уснуть. Тебе нужно успокоиться и отдохнуть.

– А вы? – вцепилась она в его рукава и потянулась к нему.

– Я буду здесь, – улыбнулся Ван Со, стараясь говорить как можно мягче и сопротивляясь вспыхнувшему желанию обнять её и поцеловать: они оба были не в том состоянии, чтобы забыться в нежности. – Я никуда не уйду. Спи и ни о чём не волнуйся. А завтра ты вернёшься к своим обязанностям. Всё будет по-прежнему. Тебе ничего не угрожает, пока я рядом.

– Я знаю, Ваше Высочество.

Хэ Су на миг сильнее сжала пальцы, отпустила его руки и с тихим вздохом исчезла за дверью.

Только теперь, оставшись один, Ван Со позволил себе сбросить маску спокойствия и уверенности. И без того он слишком долго держался. Прикрыв плотнее дверь, он сполз по ней на пол и, сжимая в руках холодный меч, просидел так до рассвета, вглядываясь в темноту и прислушиваясь к малейшему шороху.

Его лицо исказила гримаса отвращения и боли, а пальцы побелели на рукояти меча, всё ещё перепачканном в засохшей крови мятежников из клана Ю – семьи его родной матушки, которая наверняка сейчас была вне себя от счастья, добившись своей цели.

Опустошённый осознанием всего произошедшего, Ван Со пытался собраться с мыслями и понять, как жить дальше и что ему делать.

Кто же он теперь?

Принц государства Корё, независимый и гордый, или жалкая бесправная марионетка в руках тирана у власти?

Кто же он?

Жалкий пёс, которого заставили служить новому хозяину, зная, что он будет безропотно сносить побои и издевательства и не осмелится даже ощериться в ответ в страхе, что из-за его непокорности может пострадать Хэ Су? Или матёрый волк, которого придушили ошейником, посадив на цепь в дворцовую клетку, но не вытравили из него ни звериной тяги к воле, ни стремления освободиться, ни желания отомстить?

Кто он?

Ответ был очевиден.

***

Утром, проводив Хэ Су в чайный дом, Ван Со намеревался ненадолго заглянуть в башню звездочёта, чтобы умыться и сменить пропитанную чужой кровью одежду, прежде чем явиться в тронный зал, куда ему до рези в животе не хотелось идти, но его внимание привлекли шум и крики, доносившиеся с тюремного двора.

Поднявшись на веранду, выходившую на площадь с виселицами и столбами для порки, он отшатнулся к стене, увидев жестокую расправу над родственниками и домочадцами десятого принца. И руководил ею Ван Шик Рём – дядя новоиспечённого короля.

Ван Со в ужасе оглядел столбы с привязанными к ним рабами, и помертвел, заметив Ван Гю – почтенного главу клана и дедушку Ына, мать принца – наложницу почившего короля Тхэджо, его тётушек и других родственников. Все они бездыханными лежали на земле в багровых лужах. Но среди них он не обнаружил ни своего брата, ни Сун Док. А значит, им удалось сбежать.

Наверное.

Переведя дыхание, Ван Со вдруг понял, что он на веранде не один, когда из-за угла до него донёсся голос королевы Ю.

– Я знала, что этот день настанет, – довольным тоном говорила она, любуясь истязаниями. – С самого рождения ты был безупречным ребёнком. Я предвидела твоё великое будущее… Ваше Величество!

Ван Со, подавшись вперёд,