Как пишет Р. О'Дей, в результате Реформации на первый план вышла пастырская функция духовенства, и поэтому стали особенно важны образ жизни духовенства, его профессиональная подготовка и преданность своему служению. Достигнутые в течение нескольких десятилетий результаты были значительными: духовенство 1630-х гг. резко отличалось от большой массы неграмотного, непригодного в профессиональном отношении духовенства 1550–60-х гг.

Как отмечает Р. О'Дей, важной предпосылкой повышения профессионального уровня духовенства было улучшение его материального положения — более состоятельные священники, имея средства, могли повышать свой профессиональный уровень. В 1585 г. архиепископ Кентерберийский Уитгифт жаловался, что в стране всего около 600 доходных приходов, способных обеспечить хорошо образованного учёного священника. П. Коллинсон обращает внимание на то, что в XVI в. священники вынуждены были заниматься подработками (учительство, публичные проповеди, а также торговля и занятие ремеслами, не считавшиеся приличествующими для священников), и в материальном положении священников такая ситуация сохраняется, в сущности, до настоящего времени. Как показал А. Макфарлейн на примере дневников священника Ральфа Джоселина, около половины его доходов происходило не от непосредственного служения в приходе. Но священник с неоднородными источниками получения доходов, считает П. Коллинсон, вполне мог быть профессионалом.

Власти осознавали значение духовенства как одной из опор существовавшего политического и церковного устройства. В 1560 г. Елизавета дала поручение лорду-хранителю печати направлять доходы от королевских пребенд в размере менее 20 фунтов в год на учреждение в университетах стипендий для тех, кто изучает богословие. Повышение образовательного уровня в обществе происходило под влиянием осознания необходимости грамотности для ведения повседневных дел, а также под влиянием религиозных стимулов. Когда выпускников университетов в церкви было мало, они быстро продвигались, по службе вверх, что давало наглядный стимул для получения университетского образования. Образованные священники могли искать место в лучших епархиях, уроженцы отдаленных местностей могли найти лучшее по сравнению со своей родиной место службы. В дальнейшем же в поисках места для службы также и выпускники университетов вынуждены были пойти в отдаленные районы страны.

К 1630-м гг. усиливалась также кастовость духовенства, всё более частым явлением становилась династическая преемственность. Духовенство опять стало стремиться повысить свою роль в обществе, что, но мнению Р. О'Дей, питало антиклерикальные настроения и даже восприятие священников как паразитической социальной группы. Британская исследовательница полагает, что утверждение высшего образования в среде духовенства при всей важности этого явления не охватывало все компоненты профессиональной подготовки священника, поскольку для священника важна также способность к духовному наставлению, научить человека которой труднее, и авторитет духовенства у прихожан не рос пропорционально повышению их образовательного уровня.

В статье «Роль архивариуса в епархиальной администрации» Р. О'Дей обращает внимание на происходивший в XVI в. рост значения должности епархиального архивариуса. В XVI в. увеличились делопроизводство и объём документации в церковных делах в целом и в церковных судах. Архивариус в XVI в. отвечал за ведение протоколов заседаний суда консистории в епархии, записей об утверждении завещаний, вёл книги записей о выдаче лицензий, а также делал записи о визитациях, которые совершал епископ, хранил поземельные книги приходов, которые посылались в епархиальную администрацию церковными старостами, имел обычно ещё особую прецедентную книгу для записей чем-то примечательных случаев, стал также приобретать функции местного публичного нотария. У архивариуса появились клерки, выполнявшие рутинную работу. Архивариус стал в XVI в. назначаться жалованными грамотами (letters formal) пожизненно. Должность эта становилась прибыльной, и её стали домогаться, так что архивариусы пытались создать условия для её передачи по наследству.

В начале XVII в. стала также приобретать всё больший вес должность секретаря епископа, в некоторой степени подрывавшая влияние архивариуса. Но, в отличие от секретаря епископа, архивариусы, будучи местными жителями, прекрасно знали местные дела. Некоторые архивариусы были состоятельными людьми и давали деньги взаймы под проценты, возможно, пользуясь также теми деньгами, которые находились в их распоряжении по должности, но документального подтверждения этому не найти. Р. О'Дей считает, что архивариус и его роль в управлении епархией подтверждают размышления Макса Вебера об особой роли бюрократии в управлении. Архивариусы имели возможность не только исполнять принимаемые решения, но и влиять на их принятие. Знание архивариусом технических и организационных деталей управления делали его незаменимым, поэтому оружием архивариуса в том, чтобы стать незаменимым, стало стремление вести свои дела более конфиденциально.

В статье «Сбор налогов с духовенства при Тюдорах: влияние Реформации» Ф. Хил рассмотрела детали функционирования системы сбора налогов с церкви королевской властью после подчинения церкви в результате Реформации. В епархиях в результате Реформации появилась особая должность сборщика налогов и церковных субсидий короне — субколлектор, которую обычно занимали светские лица из числа местных жителей, традиционно получавшие в качестве вознаграждения 2,5% от собранной суммы. Некоторые субколлекторы пытались утаивать в свою пользу часть собранных в виде налогов средств. За уплату налогов полностью были ответственны епископы, и они стали тщательнее подбирать субколлекторов для пресечения махинаций, внимательнее относиться к оформлению документации.

В 1580-е гг. государственный секретарь Уильям Сесиль в случаях возникновения недоимок при сборе церковных налогов и субсидий стал возбуждать судебные разбирательства против тех епископов, которые к установленному сроку вносили менее половины причитавшейся суммы, но при этом сам Сесиль решал, против кого возбуждать дело. В целом система налогообложения духовных лиц, созданная в результате Реформации, как считает Ф. Хил, функционировала вполне удовлетворительно. Одной из причин того, что налогообложение духовенства было эффективным, по её мнению, был авторитет монархии, верноподданнические чувства духовенства, а при Елизавете ещё и благодарность за внутреннее спокойствие в государстве.

В статье К. Хейга «Финансирование и управление в новой епархии: Честер, 1541–1641» проанализированы интересные данные о финансовом положении в конкретной епархии и о том социальном контексте, в котором приходилось в эти годы действовать епископам. Епископ Честерский имел один из самых маленьких по объёму доход среди английских епископов, но должен был организовать управление одной из самых больших и трудных в административном отношении епархий. Честерская епархия была создана в 1541 г. частично из доходов архидиаконств Честер и Ричмонд, которые давали епископу 283 фунта в год, а также земель и десятин ликвидированных монастырей с доходом в 190 фунтов 4 шиллинга 8 пенсов в год. Доход епископа должен был оценочно составлять 472 фунта 4 шиллинга 8 пенсов в год. Фактически в 1540-е годы епископы собирали доход до 495 фунтов. С 1547 г. у Честерского епископа не было доходов от земли, и он имел только одну резиденцию.